Пьеса А.П.Чехова "Три сестры", при всей сюжетной невнятности, просто кладезь психологических этюдов. Сегодня поговорим о том, можем ли мы как-то повлиять на будущее.
Кратко напоминаю героев пьесы. Четверо генеральских детей, Андрей Прозоров и три его сестры (Ольга, Мария, Ирина) после смерти отца зависли в провинциальном городе. Андрей в первом акте женится на ничем не примечательной Наташе, во втором акте у них уже ребенок, а в третьем двое.
Мы уже говорили о том, почему именно жена Наташа фактически встала во главе семейства и было ли неизбежным неприятное изменение ее характера (здесь в комментариях большинство высказались, что вот она такая матерая глыба, такой алмаз закаленный, что ничего поделать было нельзя). А теперь поговорим о чуть более отдаленных перспективах.
В пьесе постоянно ведутся разговоры о каком-то прекрасном светлом будущем. Которое наступит лет так через двести-триста. Ну в крайнем случае через 25-30, какая разница! Подобные разговоры от скуки ведут и сами Прозоровы, и приходящие в дом гости-офицеры.
Но офицеры - Бог с ними, они люди подневольные. Отдали приказ - и отправились то ли в Польшу, то ли в Читу. Их участие в будущем Чехов неожиданно точно предсказал словами Соленого: Через двадцать пять лет вас уже не будет на свете, слава богу. Года через два-три вы умрете от кондрашки, или я вспылю и всажу вам пулю в лоб, ангел мой.
Если учесть, что пьеса написана в 1901 году, то пророчество ошибается только в способе расставания с жизнью.
Но пока мысленно вернемся в более-менее стабильные времена, в которых живут герои пьесы. Все Прозоровы или ждут чего-то в будущем - когда вернутся в Москву, когда будут радостно трудится - или маются тоской. И совсем упускают ту возможность влияния на свою же будущую жизнь, которая находится буквально у них под носом. Подрастающих детей.
Андрей Прозоров, брат трех сестер и муж Наташи, оставил все активные устремления и совершенно по-обломовски залег на диван. А лежащий на диване образованный человек непременно будет по-маниловски философствовать!
Андрей. Настоящее противно, но зато когда я думаю о будущем, то как хорошо! Становится так легко, так просторно; и вдали забрезжит свет, я вижу свободу, я вижу, как я и дети мои становимся свободны от праздности, от квасу, от гуся с капустой, от сна после обеда, от подлого тунеядства...
Ну и как он готовит к светлому будущему собственных детей? Да никак! Ну разве иногда ему велят покатать колясочку.
"Мой Бобик, мой!" - постоянно восклицает Наташа с характерной интонацией "яжемамки", приводя всех в раздражение. Но ведь Бобик - это не Наташин питомец, а Борис Андреевич Прозоров. И Софочка - это Софья Андреевна Прозорова. Следующее поколение их семьи, подобающим воспитанием которого следует заняться и отцу, и теткам.
Кстати, как ни глупа Наташа, но даже она осознает ценность образования и воспитания для будущего социального статуса. Вот этот ее французский, кажущийся таким нарочитым и неуместным... Мне вспомнился эпизод из "Анны Карениной". Там Левин навещает летом Дарью Облонскую в имении. Хозяйство в разрухе, еле-еле управляется силами дворни, Дарья бьется как рыба об лед. Но при этом с детьми разговаривает день по-английски, день по-французски.
Зачем ты пришла, Таня? – сказала Дарья Александровна по-французски вошедшей девочке. – Где моя лопатка, мама? – Я говорю по-французски, и ты так же скажи.
Девочка хотела сказать, но забыла, как лопатка по-французски; мать ей подсказала и потом по-французски же сказала, где отыскать лопатку. И это показалось Левину неприятным...«И для чего она говорит по-французски с детьми? подумал он. – Как это неестественно и фальшиво! И дети чувствуют это. Выучить по-французски и отучить от искренности», – думал он сам с собой, не зная того, что Дарья Александровна все это двадцать раз уже передумала и все-таки, хотя и в ущерб искренности, нашла необходимым учить этим путем своих детей.
Так ведь и Наташа тоже не только перед гостями выпендривается, она худо-бедно учит своих детей! Причем со временем даже немного улучшает и свои знания. Если вначале у нее не хватает слов, чтобы составить простейшую фразу, то в конце она уже говорит довольно бегло. Хотя наверняка говорит с ошибками и чудовищным акцентом.
Тогда почему бы обучением племянников не заняться тетушкам, которых в свою очередь именно родители обучили нескольким языкам? А заодно потихоньку привить детям отличные от Наташиных моральные принципы. Но вместо этого Ирина, наоборот, без практики забывает итальянский и погружается в пучину бесперспективности.
Зато Андрей продолжает изрекать: вас заглушит жизнь, но все же вы не исчезнете, не останетесь без влияния; таких, как вы, после вас явится уже, быть может, шесть, потом двенадцать и так далее, пока наконец такие, как вы, не станут большинством.
Увы, чтобы оказывать влияние, нужно прилагать усилия, затрачивать свои ресурсы. Само собой ничего не происходит. Ни сам отец, ни его сестры не берут на себя труд воспитывать молодое поколение.
Занимается детьми опять же Наташа, да еще и привлекает своего любовника. И вырастут Борис и Софья по духу ближе не к Прозоровым, а к Протопоповым. Чувствуете, какое опасно близкое созвучие, какая тонкая грань? Следующее поколение уже будет нести ценности тех, кто был активен, а не тех, кто хранил свои богатства и белые одежды для будущей достойной жизни.
Чтобы не пропустить интересные статьи, жмите на название канала или пользуйтесь Каталогом заседаний клуба