На Чике-Тамане я стоял долго, тревожно глядя, как солнце приближается к вершинам гор. Машины делились на 3 стабильных для Алтая категории:
1. Местные, включая торговцев с перевала, постепенно сворачивавших лотки - едут до ближайшего села, а как правило ещё и забиты.
2. Дальние туристы, у которых нет мест.
3. Туристы-парочки, у которых место есть, но третий однозначно лишний.
Причём первые обычно притормаживали и предлагали подвезти (но я отказывался, так как в приближающихся сумерках оттуда не уехал бы тем более), а вторые и третьи делали на перевале остановку, позволявшую мне оценить свои шансы устроиться в машину.
На третий час, когда торговцы уже советовали, куда мне идти за ближайшим ночлегом, на перевале остановилась семья алтайцев - почтенная женщина, молодой парень и девушка: как я понимаю, мать с сыном и его женой. Они ехали в Улаган, и за 500 рублей согласились взять меня до Акташа. В сумерках обратная дорога пролетела незаметно, и для понимания алтайцев этот разговор был мне важен.
Мы много говорили об их религии и миропонимании, а ещё - об отношениях с остальной Россией. С Россией-государством у алтайцев проблем вроде нет, "куда мы одни?", а вот с русским народом всё не столь радужно.
У женщины, а она всю жизнь работала учительницей истории, была мечта - пожить на Крайнем Севере, и выйдя на пенсию, она с сыном отправилась в Сургут (что это если и Север, то совсем не Крайний, оставим за скобками). Там они снимали квартиру с ещё несколькими земляками (среди которых была и будущая супруга сына), и мать устроилась в продавщицей в продуктовый магазин, а сын таксистом.
Отношения "во блин понаехали тут!" они там хлебнули сполна - вплоть до того, что заходя в магазин, иные покупатели требовали, что рассказчица и её подруга между собой при них говорили по-русски. Та отвечала им с достоинством - как учитель истории, о России она знала как бы не побольше этих русских, всегда имея возможность их посрамить каким-нибудь элементарным вопросом.
Ну а главное - все, кто ей грубил, были уверены, что перед ними - гастрбайтеры, а не такие же полноправные граждане РФ, как они сами (хотя и ктам грубить - не лучше). Что-то подобное мне рассказывали когда-то и калмыки, и думаю, практически все российские народы с ярко выраженной восточной внешностью страдают от такого отношения за пределами своих регионов.
И если эти люди, явная национальная интеллигенция, понимали, что без России Алтаю не прожить, то среди простого мужика вполне может крепнуть мысль, что надо от этих отделяться. Опасная тенденция, и некого нам в ней винить, кроме себя...
На прощание мне подарили книжечку на алтайском языке с описанием улаганских сёоков (родов, кланов). Спустя месяц на казахской границе пограничник-казах удивился, что это (не эктремистская ли литература?), а вчитавшись, удивлённо спросил: "Что, у них такой язык на наш похожий?". На Алтае я встречал преисполненных почтения туристов-казахов, но простой казах даже по ту сторону Белухи может не знать, что есть такой народ - алтайцы.