(книга "Больше, чем тире")
(из цикла «Девушки, любовь и всё такое»)
Это история очень коротенькая, но она до сих пор тревожит память всех моих однокашников этакой неприятной занозой и вызывает весьма противоречивые чувства у нас… у всех.
Итак.
Случилась эта оказия (нет – совсем не происшествие, а действительно - неприятная оказия, да и только) в октябре 1987 года на третьем факультете. Причем не просто на факультете, а в нашей роте, да ещё и в нашем втором взводе. После обеда наша рота, впрочем, как и все остальные роты факультета вышли из столовой на построение и пошли в учебный корпус на заключительную третью пару. А нашу роту вдруг почему-то задержали.
Немного отвлекусь. До конца 1988 года в училище был совсем другой распорядок дня, согласно которому третья пара проходила после обеденного перерыва и это было очень неудобно абсолютно для всех, так как после обеда всем очень хотелось спать, и лекции были сущим мучением как для лекторов, так и для курсантов. Бедный одинокий лектор в аудитории боролся с теми, кто пытался бороться со сном на протяжении всех полутора часов. И в этой постоянной ежедневной борьбе проигрывали абсолютно все.
Так вот после обеда, когда все роты ушли в учебный корпус, нашу роту в полном составе отвели от столовой к стенам музея на экстремальное собрание-построение. Перед нами внезапно появился замполит училища – хмурый такой целый капитан 1 ранга. В руке, вздёрнутой к небу он держал тетрадный листок, исписанный с двух сторон мелким почерком. С театральным пафосом замполит своим указующим перстом, постоянно постукивая по исписанному зловещему листку, постарался обратить внимание непонимающих и притихших курсантов первого курса на него.
- Вот это, - наконец произнёс он металлически дребезжащим голосом, - вопиющее бесстыдство и безобразие! Скудоумие и низкопробщина!
Курсанты все как один напряглись, стараясь разглядеть тёмно-синие каракули на трепещущем в руке верховного замполита тетрадном листке.
- Эту гадость написал один из вас, товарищи курсанты. Я не буду сейчас допытываться, кто именно написал этот пасквиль и просить его выйти из строя! Мы уже вычислили этого негодяя! И вы сейчас здесь построены в назидание на будущее! Быть курсантом высшего военно-морского училища не только почётно, но и в высшей мере ответственно! Но некоторые так и не осознали до конца своё историческое предназначение! И таким не место в стенах нашего училища. Курсант (он произнёс фамилию), выйдите из строя!
И перед ошарашенным полулысым строем вышел один из курсантов второго взвода. По всему его виду было видно, что он не просто потрясён – он был морально повержен и раздавлен!
- Вот перед вами тот самый негодяй, - продолжал своё жёсткое повествование замполит, - именно он написал эту гадость, порочащую не только наше училище, но и унижающую честь и достоинство женского пола! Это крайне недопустимо конечно! Командир, постройте курсантов развёрнутым строем, - приказал замполит, - чтобы все слышали.
Нас перестроили в ширину, и замполит принялся читать вслух этот странный и страшный «пасквиль»:
«Привет тебе из Калининградской системы от…»
Я не стану приводить подробностей этого письма – подробностей и скабрезностей просто не помню, да и не хочу вспоминать. Смысл содержания письма, действительно противного, был следующим: этот курсант решил написать письмо о своём прикольном житье-бытье в училище своим друзьям – приятелям - землякам. Среди всего прочего и рутинного он решил описать училищную дискотеку в так называемый вечер танцев, который проводился у нас по вечерам в выходные дни. Первокурсникам, как самым молодым и бесправным, было за счастье попасть на эту дискотеку, где карасики всегда себя чувствовали этаким никчемным планктоном. На лысых мальков девушки не обращали ни малейшего внимания: ещё бы – когда вокруг столько старшекурсников! И вот этому курсанту посчастливилось в первые дни после первой недолгой морской практики в дивизионе учебных катеров в Балтийске наконец-то попасть на дискотеку.
Но то, что он рассказывал в своем письме, оказалось вопиющей ложью с элементами пошлого гротеска и порнографической гиперболы, перемежающейся сальными шуточками и (как казалось автору письма) остроумными примечаниями.
Ну, конечно же, понятно, что в том семнадцати–восемнадцатилетнем возрасте каждый парень в известной степени одержим эротическими фантазиями, но никто из курсантов доселе не позволял себе опуститься до такого. Не каждый может доверить это своим устам, а тем более – бумаге.
Грубо говоря, он описал в витиеватых фразеологических и идиоматических выражениях, что на дискотеку женская половина города просто ломится косяками. И приходит к нам не столько потанцевать, сколько слиться воедино в грубом экстазе, и ему тут намедни посчастливилось за одни вечер аж нескольких девушек осчастливить собой!..
Когда замполит читал это письмо, то никто не смеялся. Все грозно молчали, а стоящий перед нами курсант с каждым словом всё сильнее и сильнее съёживался и тщедушной улиткой пытался спрятаться к себе в раковину.
Замполит закончил чтение, и наступила гнетущая тишина. Такая убийственная и обнажающая, что даже всем стало не по себе. Курсанты стояли потрясённые и словно облитые нечистотами.
Затянувшуюся паузу вновь нарушил замполит: «Таким образом, данный курсант, полностью дискредитировал себя в глазах не только командования училища, но и в глазах своих сокурсников. В такой ситуации мы считаем, что этот человек более не в праве называться курсантом высшего военно-морского училища. Нами принято суровое, но единственно правильное решение о немедленном отчислении курсанта (и он назвал фамилию неудачника) из нашего училища. Документы и приказ уже подготовлены и подписаны. А теперь рота может идти на занятия! А его, - и он указал рукой на фантазёра-неудачника, - я забираю с собой! И сегодня же он будет отправлен в Пионерск».
В Пионерске, расположенном на побережье Балтийского моря, находился приёмник-распределитель по частям и кораблям Балтийского флота прибывающих новобранцев и отчисленных курсантов из военно-морского училища.
Мы – все такие ошарашенные и подавленные отправились в учебный корпус. Всех мучили только три вопроса: Как он вообще додумался написать такую глупость? Как это письмо смогло попасть в руки руководства училища, и кто в таком случае оказался подлым стукачом?..
Но всё оказалось куда тривиальнее и до безобразия глупее, чем можно было себе предположить.
Спустя несколько дней на уроке по английскому языку сама преподаватель нам рассказала. Однажды после занятий она заметила, что в ученическом столе одним из курсантов была оставлена обыкновенная тетрадь по английскому языку. Доставая её с полки, расположенной сразу же под столешницей, из тетради выпало то самое злополучное письмо. Письмо было подписано и по почерку и имени автора совпадало с именем хозяина тетрадки по-английскому. Так что вычислить автора не составило особого труда…
Сгорел он по собственной глупости, невнимательности, нелепости и невоспитанности… А ещё – попросту из-за дешёвых понтов...
Вот и весь сказ.
Но благодаря такой оплошности курсанта-желторотика и последовавшей за ней кары, все остальные смогли получить пожизненную прививку и выработать своеобразный иммунитет в плане культуры, чести, достоинства, благородства и … осторожности.
© Алексей Сафронкин 2021
Другие истории из книги «БОЛЬШЕ, ЧЕМ ТИРЕ» Вы найдёте здесь.
Если Вам понравилась история, то не забывайте ставить лайки и делиться ссылкой с друзьями. Подписывайтесь на мой канал, чтобы узнать ещё много интересного.
Описание всех книг канала находится здесь.
Текст в публикации является интеллектуальной собственностью автора (ст.1229 ГК РФ). Любое копирование, перепечатка или размещение в различных соцсетях этого текста разрешены только с личного согласия автора.