Обучение Вероника проходила успешно. Учиться Вероника любила. А когда процесс обучения не скучен, то это вообще для неё восторг. Тем более, что всё, абсолютно всё, что ей приходилось изучать было необходимо в её будущей работе. Она в этом не сомневалась. Да и как в этом усомниться, когда занятия проводят инструкторы, облетавшие в качестве бортпроводников весь земной шар вдоль и поперёк, и, пожалуй, наискосок. На любой вопрос зачем, мол, знать это или это у них всегда имелся не только ответ, но и пример для убедительности.
И примеры были более чем убедительны. Так задавал новичок вопрос, например:
- А почему пилотам нельзя в полёте есть одно и то же блюдо?
Опытный инструктор отвечала:
- Во-первых, это установлено Руководством по производству полётов. Значит нужно выполнять. Точка. Но если вы хотите знать, почему так написано, то я могу вам рассказать случай из собственной практики. Мы летели в Токио. Меню тогда не сильно баловало разнообразием и осталось экипажу только мясо и ещё что-то вегетарианское. Командир выбрал мясо и, значит, второму пилоту остаётся есть траву. А он ни в какую. Мне силы нужны, говорит, давайте тоже мясо. Я командира спрашиваю, что мне делать. Тот так неопределённо махнул рукой, мол, сами решайте. Ну я по молодости и принесла второму пилоту тоже мясо. Где-то через час полёта просит капитан активированный уголь. А ещё через пол часика и второй попросил. Оно знаете так неуютно стало. Но когда пилоты по очереди туалет занимали, вообще-вообще не до смеху стало. То есть у пилотов желудки расслабило, а мы всей бригадой чуть не обосрались.
- Недаром говорят, что лётные законы написаны кровью, - показывает свою осведомлённость новичок.
- Ну, не всегда обязательно кровью. Иногда, как, например в описанном случае, достаточно просто здравого смысла, - подвела итог инструктор.
Так незаметно пролетела теория, а за ней также быстро пролетели и практические занятия на тренажёрах, где и «пассажиров» обслуживали роль, которых исполняли однокурсники И тушили пожар на специальном тренажёре. И самолёт по надувным трапам покидали, и двери разных самолётов открывали и закрывали. Оказывается, это совсем не простая штука - открыть дверь самолёта. Перепутал порядок действий и выпустился надувной трап в обычной ситуации. Или, наоборот, не выпустился, когда ситуация на борту требует выпуск трапа. А ещё тренируется аварийная эвакуация пассажиров из специального тренажера размером в настоящий самолёт, где и дым, и огонь имитируется так реально, что страшно становится.
Но все этапы пройдены и пройдены успешно. Впереди только полёты. Правда полёты в качестве стажёра, но полёты на самом настоящем самолёте с настоящими пассажирами. Конечно, всё приходилось выполнять под строгим присмотром инструктора, но это же обучение. И чем строже и придирчивее будет инструктор, тем меньше проблем будет в будущем.
Когда программа подготовки подходила к концу инструктор сообщила, что нужно будет посетить кабину пилотов и она спросит разращение и капитана. Через какое-то время она вернулась и сообщила, что капитан не возражает и даже разрешил стажёру остаться в кабине до приземления.
А в это время в пилотской кабине экипаж уже подготовился к снижению и заходу на посадку. Условия были простыми, аэропорт знакомым и пилоты только ждали разрешения на начало снижения.
Второй пилот после того, как командир разрешил стажёру присутствовать в кабине заметил:
— Вот придёт сейчас какой-нибудь перец, посмотрит, что всё спокойно-хорошо, ещё и кофе можно попить и пойдёт потом трепать, что лётчики в полёте не фига не делают. А то и в лётное училище намылится, типа, на лёгкую работу.
-Так, нужно работать так, чтобы работа не казалась простой, - сказал командир.
Второй понимающе кивнул.
А в кабину вошёл не «какой-то перец», а милая застенчивая девушка. Она зажмурилась от яркого света кабины пилотов, пролепетала «здравствуйте, можно?» и вполне успешно заняла место наблюдателя.
«Значит не двоечница", - подумал капитан, экипаж уже настроился и пошла работа.
-Командир! – чётко и громко сказал второй пилот, - прошу разрешения выйти на связь с диспетчером подхода!
-Разрешаю! – в таком же ключе ответил командир.
Далее второй пилот так же громко и чётко отработал с диспетчером после чего ,не делая паузы ни на секунду доложил капитану, что тот и так слышал:
- Нам дали курс к третьему. Разрешите ввести изменения в FMGS? – спрашивал второй пилот с металлом и легкой тревогой в голосе.
- Разрешаю, - не снижая накала отвечает командир.
- Изменения внесены! – докладывает второй пилот.
И так до самого заруливания на стоянку.
На стоянке стажёр прошептала:
- Спасибо. Можно я пойду?
Капитан повернулся и, улыбаясь, спросил:
- Ну, как? Не страшно летать?
Вероника увидела улыбку командира и ответила:
- Так я выросла в самолёте. У меня дедушка всю жизнь пролетал на Ан-2 в Энске. Я с ним в кабине постоянно все каникулы летала. А здесь почти также, как в Ан-2, только приборы другие, и вы больше и громче кричите.
Командир громко и по-хорошему рассмеялся и, повернувшись в кресле, выставил правую ладонь.
- Ай, молодца! Дай пять, - Вероника звонко хлопнула о ладонь капитана своей ладошкой, - А дедушке привет. Хорошего авиатора воспитал!
И в хорошем настроении Вероника покинула кабину пилотов.
Если вы вдруг решите, что командир и второй пилот напрасно так себя вели, не спешите кидать в них камень. В этом полёте члены лётного экипажа просто озвучивали то, что они обычно делают молча или то, что анализируют, принимая решения. Это не видно и кажется, что они ничего не делают вовсе.
По сути, хорошая профессиональная работа со стороны выглядит, как безделье.
Когда уже шли от самолёта второй пилот спросил:
- Может мы напрасно её пугали?
Капитан подумал и ответил:
- Такую не напугаешь.