Чего мы только не творим с выборами по всему миру - руками Петрова и Боширова. Но, как я внезапно узнала от политика, возникшего на фоне стены Сосновского, немцам помогать совсем не нужно.Сами справляются.
В их и нашей прессе куча духоподъемных снимков и роликов об итогах выборов в местный парламент, то бишь ландтаг, в земле Саксония-Анхальт.
Никто бы на этот Анхальт не обратил никакого внимания, если бы не понимал: небольшая провинция должна показать - авторитет партии Ангелы Меркель (Христианско-демократический союз) не подкосили ни эмигранты толпами, ни скандал вокруг двух депутатов от ХДС, которые пытались заработать на продаже медицинских масок какой-то миллион евро.
Успех был необходим как воздух, потому что в сентябре, как и у нас, там грядут большие выборы. Поэтому все внимательно смотрели, что покажет маленькая лакмусовая бумажка восточной Саксонии.
Меркель, возможно, перекрестилась (не знаю - вдруг она атеистка, хотя в такой истории все осеняют себя знамением), потому что ее партия победила с большим перевесом. Говорят, и нам надо было себя осенить, потому что ХДС, вроде, как неплохо к нам относится в отличие от остальных кандидатов.
Мне в принципе всё равно. Но тут у стены Сосновского в прямом эфире ютуба возник его друг. И своим потрясающим русско-немецким языком посвятил меня в детали, которые казались невозможными в рамках наших представлений о типичном орднунге.
Не удержусь от прямых цитат, чтоб и вы получили удовольствие.
Итак, депутат Бундестага Хансйорг Мюллер (Hansjörg Müller). Фамилия, иметь которую в Германии, как сказал тот самый Мюхгаузен, всё равно что не иметь никакой. Зато имя какое!
Сосновский почему-то предварил его монолог странным замечанием:
- Что произошло? Землетрясение в Германии ведь, правда? (Тут я, собственно, и раскатала уши в полные оладьи).
Никакого землетрясения нет, успокоил его Мюллер, улыбнувшись во весь экран.
- В опросах мы даже лидировали перед ХДС. И вдруг на выборах они получили 37%, а мы 22%, хотя за неделю до выборов у них было 30 и у нас где-то 30. Ты знаешь, Александр, люди во время опросов не всегда признаются, что они за Альтернативу фюр Дойчланд, потому что мы такие злые, мы убиваем маленьких детей и пьем их кровь... Ты всё знаешь. В основном, наши результаты (по итогам выборов, как я поняла) лучше, чем на опросах. А сейчас...
- Сейчас, как ни странно, всё было наоборот. Если хочешь услышать мое мнение - просто мнение - это были фальсифицированные выборы.
Хорошо, что отужинала. И подавиться от удивления мне не грозило.
Это же Германия, детки! Не тундра какая-нибудь. Не Венесуэла. Не Минск. Как же так?
- Альтернатива фюр Дойчланд стала слишком опасной для политической системы Германии, - спокойно сделал прискорбный для меня, увешанной санкциями за Петрова и Боширова, вывод депутат не сельсовета, но целого Бундестага.
- Это мое мнение. Просто так, - добавил он на всякий случай. Но я уже никогда не буду прежней.
Сосновский не стал его опровергать. Напротив, заметил, что за полчаса до подведения итогов выборов по результатам экзитпулов партия Мюллера шла ноздря в ноздрю с ХДС. У него сложилось ощущение - либо Альтернатива выиграет или, по крайней мере, будет поровну. И вдруг в 18 часов он увидел первые цифры, которые заставили его спросить в телеге, присутствовали ли на этих удивительных выборах наблюдатели от России. Ему непонятно, как за несколько часов мог образоваться такой значительный разрыв (напомню - 37% у ХДС и 22% у АдГ).
- Так вот насчет фальсификации. Давай, это интересная тема, которая наших зрителей волнует очень серьезно, - подбодрил собеседника Сосновский. - Неужели возможна фальсификация в Германии?
Хансйорг (видимо, из-за простоты фамилии родители решили максимально усложить его имя) сразу сказал, что вопрос это сложный и философский.
Он уточнил, сколько у него есть минут. И снова широко улыбнулся чему-то в сторонке.
- Ну, например... В Берлине я часто ездил на такси. И два раза - два раза! - обычные таксисты рассказывали мне один и тот же вопрос (помним, что слушаем немца, с акцентом говорящего по-русски). Историю. Не вопрос. Во время предыдущих выборов в Бундестаг в 2017 году им давали урны и им запрещали говорить об этом, но когда таксист узнал, что один из главных оппозиционеров страны (видимо, он, Мюллер), он мне стал рассказывать: ему загрузили в микроавтобус несколько урн, чтобы эти урны он унес на утилизацию. И сжигать.
- Это мне один таксист рассказал полтора года назад. И еще полгода назад совсем другой таксист мне рассказывал такую же историю. И, зная, как наши власти... насколько боятся какого-то народного движения против той управляемой демократии, которую они установили, я как-то не ставлю под сомнение эти два рассказа.
Ну, мы-то с вами точно знаем: таксисты в любой стране мира - эксперты и знатоки правды жизни всей номер один.
Такой вот орднунг, друзья от меня сегодня. Простите.