Аэродром «Насосная».
В очередной раз готовится у нас в полку группа самолётов, штук шесть, для обеспечения каких-то стрельб на полигоне Ашулук, что под Астраханью. Попал в эту группу и я. Без особых приключений, парами перелетели из Гудауты в Астрахань. После взлёта набираем в море высоту и пересекаем Кавказский хребет уже на высоте где-то восемь тысяч метров. Сплошная облачность. Думал хоть поразглядываю горы, но - увы. Проболтался в воздухе чуть больше часа.
На следующее утро на предполётных указаниях ставят нам задачу выполнить одиночные полёты за цель для каких-то «демократов». «Демократами» здесь называют военных из соцстран, которые приезжают и прилетают сюда потренироваться в стрельбах на полигоне. Никто толком не объясняет, кто будет изображать стрельбу по нам, из чего. Знаем только, что это будет наземное ПВО. На разных высотах надо походить галсами по простенькому маршруту. Мне достался маршрут на высоте 900 метров.
Полетели. Связь только с КП. В эфире слышу только штурмана КП и другие наши экипажи. Погода почти простая, хотя солнца и не видать, - где-то высоко сплошной слой облачности. А на моей высоте кое-где плавают отдельные небольшие серые облачка - то выше меня, то ниже. Хожу на 900 метрах по коротким участкам маршрута - скучный полёт, однообразный. Докладываешь только на КП о выполнении поворотных точек. И вдруг, невдалеке, то ниже, то выше вижу, как возникают вокруг меня совсем маленькие облачка, как вспышки. И почему-то чёрные. Что за чертовщина? И тут до меня доходит, что это разрывы зенитных снарядов. Так вот оказывается, кто тут «тренируется» - зенитчики. Как-то сразу появилось желание точнее выдерживать маршрут, высоту. И уже перестало быть скучно.
После посадки узнаю, что это были так называемые стрельбы зенитчиков «по зеркалу» - когда стреляют реальными снарядами, прицеливаясь по не менее реальной цели, но через зеркало. Снаряды летят в противоположную от цели сторону, но чем ближе цель, тем выше угол стрельбы и тем меньше разница этого «зеркального» угла. Первый раз по мне стреляли реальными снарядами, хоть и с зеркалом. Приятного мало! Да ещё и стреляли «демократы». А они хорошей выучкой не отличались.
Получил допуск к полётам с инструкторского сиденья на спарке и на боевом. А под самый Новый Год пришёл приказ Командира 283 Истребительной Авиационной Дивизии ВВС Закавказского Военного Округа о назначении меня командиром звена. Ещё это значит, что теперь я могу быть ведущим звена. Пришли в полк очередные молодые лётчики, выпускники снова Харьковского училища. Ко мне в звено попали лейтенанты Семихат Серёга и Буряк Паша.А совсем в канун Нового Года пришёл приказ Главкома ВВС о присвоении мне и Пете Васильеву квалификации «Инструктор парашютно-десантной подготовки».
Подбил итог за год – налетал 66 часов и выполнил 80 полётов. Это нормально для дежурящего лётчика. Можно встречать Новый Год!
Начался новый, очередной уже, восемьдесят шестой год. Всё как обычно – нечастые полёты и частые Боевые Дежурства. За месяц четыре раза поднимали из Дежурного Звена, но всё рутина – по контрольным целям или вообще, – на всякий случай, чтобы служба малиной не казалась. Но это лучше, чем прозябать в той «дежурке».
В соответствие с Директивой Генштаба ВС СССР 529 иап ВВС Закавказского ВО зачислен в распоряжение Командующего 19 отдельной армии ПВО. (96 дивизия ПВО). (14 корпус ПВО переформирован в 96 дивизию ПВО). Так «блуждание» нашего 529 иап по ВВС с 80-го года закончилось, мы снова вернулись в ПВО.
В принципе, основную Программу по КБП я отлетал, теперь летаю или инструкторскую Программу, или хожу за цель. В марте отлетал аж две лётных смены, ну и, как водится, – три подъёма из ДС.
Наступает время очередного отпуска – благодатная пора. Конечно, из Гудауты нет никакого желания ехать в санаторий или на море. Командиры смотрят на это, что говорится, «сквозь пальцы», хотя по медицинским нормам лётчик должен обязательно раз в год «побывать» в этом самом санатории. Про эту норму командиры обычно вспоминают, когда хотят «прищучить» лётчика по какой-либо своей командирской надобности. Едем с семейством к моим родителям во Фрунзе. Там свои прелести. Тепло и спокойно.
Выхожу из отпуска и тут же узнаю, что ждёт меня «дальняя дорога» - наш полк в июне перелетел на аэродром Насосная, что под Баку. Предстоит там летать несколько месяцев, пока у нас будут ремонтировать полосу. Семьи, естественно, остались в Гудауте. Командиры обещали личный состав привозить иногда в Гудауту на побывку. Намечается «длительная командировка». Грех жаловаться – такое у нас бывает нечасто. Аэродром Насосная это ПВОшный аэродром под Баку, там базируются МиГ-25. С «насосненцами» мы в прошлом году дежурили по очереди в Кюрдамире. Таких как я, прибывших из отпусков, набралось несколько человек. В ближайшие дни в Насосную никакой оказии в виде транспортного самолёта не намечалось, и пришлось нам добираться Аэрофлотом.
Из Сухуми на Як-40 долетели до бакинского аэропорта «Бина». Встретила нас знойная бакинская жара. Пока ехали автобусом из аэропорта в Баку, а это километров 10, наблюдал удивительную картину - вдоль всей трассы тянется сплошной забор, высотой метра три, заклеенный какими-то плакатами, расписанный всяческими «лозунгами». Иногда в этом заборе виднеются «прорехи», и становиться понятным, что этот забор скрывает за собой жилые постройки, сколоченные домики, что-то вроде американского «Гарлема», о котором часто рассказывают по телевидению. Видимо, чтобы не смущать едущих из аэропорта гостей Азербайджана.
Что интересно, в этом заборе там и сям вырезаны двери, ворота гаражей, абсолютно не нарушающие целостную картину этого монументального забора. Позже узнаю, что вдоль трассы от аэропорта до Баку, лепили «самострои» люди, уезжающие из азербайджанских сёл ближе к городу, что говорится – «за лучшей долей». Эти неприглядные постройки, сколачивали из чего попало, тем более, что местный климат позволяет их делать сильно лёгкими. Местные власти сначала просто сносили бульдозером. Но их снова строили. Бульдозеры снова сносили. Кончилось тем, что власти смирились и закрыли всё это «безобразие» забором. Как говорит товарищ Горбачёв, «пришли к консенсусу» - власти неприглядное зрелище прикрыли, а жильцы этого «Гарлема» забор не трогали и даже использовали его по прямому назначению.
В Баку пересели на автобус до Насосной и поехали дальше. От Баку до Насосной примерно 30 километров. Вдоль дороги словно выжженная земля,- коричневая, безжизненная. Стоит марево, в автобусе жара. Справа тянется город Сумгаит, как пишут в газетах – «флагман советской нефтехимии». Вскоре это начинает хорошо ощущаться, когда едем мимо «индустриальной зоны». Сплошные металлические сооружения, какое-то химическое и нефтяное производство, сплошные ржавые и изъеденные химией трубы, из которых выбивает пар и дым самого разного цвета и особенного запаха, а точнее – вони. Это всё Сумгаит – «оплот передовой советской нефтяной химии». Тянется этот «оплот» километров 15 вдоль берега Каспия. И вот, когда, кажется, весь воздух в автобусе уже сменился «сумгаитской атмосферой», наконец-то мы приехали в Насосную. Нас встретило довольно монументальное и по своему виду крепкое строение в каком-то колониальном стиле. Позже узнал, что это и была насосная станция, построенная англичанами в 19 веке, чтобы качать воду на нефтяные промыслы, которыми англичане и занимались. Хорошо строили англичане, ничего не скажешь - эта станция выглядит гораздо лучше многих соседних строений, которым от силы несколько десятков лет. Эта станция и дала название населённому «месту», а позже и аэродрому.
Из Насосной до аэродрома добираемся пешком, благо недалеко. Обитает лётный состав нашего полка в одноэтажном деревянном здании - что-то среднее между казармой и бараком. Коридор, по обе стороны комнаты на четыре персоны в конце коридора большой умывальник, остальные удобства на улице. В общем-то - терпимо, бывало и хуже.
Доложил комэску о прибытии, определился с «койко-местом», начинаю вливаться в текущую жизнь. С утра столовая, учебный класс - изучаю «Инструкцию по производству полётов на аэродроме Насосная». Навигационная обстановка в районе полётов несложная. Севернее, в 27 километрах расположен аэродром Ситал-Чай, там базируются Су-25. Садились мы там в 82 году, когда летели с Чукотки. Восточнее Баку район аэропорта, а южнее несколько учебных аэродромов Армавирского училища, но мы с ними не пересекаемся. Вот и вся навигационная обстановка, не считая воздушных трасс.
Летаем по очереди с местными МиГ-25. Иногда вытаскивают на облёт МиГ-25 с ремзавода. Чаще всего это были самолёты, расписанные арабской вязью. Привозили их транспортные Ан-22 откуда-то из «Арабии» с отстыкованными крыльями, так же после ремонта и облёта, расстыкованные увозили обратно. МиГ-25 стояли на вооружении Ирака, Сирии, Ливии и Алжира. Ан-22 были, конечно, военные, но на фюзеляжах была корявая надпись «Аэрофлот». Их экипажи питались вместе с нами в лётной столовой, были одеты в форму гражданских пилотов, но все как один обуты были в армейские туфли. Видимо гражданскую форму выдавали без обуви – интенданты «зажали».
Полёты в Насосной начал, как всегда, с облёта района аэродрома. Сначала днём, потом и ночью. Особенно ночью район очень похож на Гудаутский – так же светящийся берег и тёмное море. Восточнее Баку в море светятся огоньки – это знаменитые «Нефтяные Камни», - нефтепромыслы в море.
Полёты проходят как-то вяло – жара. Есть и другая проблема – как подует ветер от Сумгаита, на улице буквально нечем дышать, приносит какие-то вонючие газы. Они заполняют всё пространство, приходится прятаться в помещении. На полёты привозят с ремзавода жидкий азот в специальных алюминиевых ёмкостях, наливают туда воду и у нас всё время есть буквально ледяная питьевая вода.
Как-то полетел со своим однокашником Володей Вовенко контрольный полёт на «боевом». Вовенок в это время замещал какую-то «вышестоящую» должность, поэтому мог лететь со мной как инструктор-проверяющий. Он в задней кабине вместо лётчика-оператора, ну и, конечно, как не воспользоваться таким случаем и не попробовать взлететь из задней кабины! Я не возражаю, на взлёте отдаю управление. Из задней кабины взлететь, в общем-то, не проблема, проблема в том, что вперёд обзора нет, и, чтобы на разбеге выдержать направление и разбегаться по центру полосы, приходиться рассчитывать только на боковое зрение и ежесекундно сопоставлять расстояние до левого и до правого края полосы, вжавшись затылком в заголовник кресла. Что Вовенок и делает, моё дело ему не мешать. Взлетели. Беру управление. Вовенок молчит – наверное, сильно вспотел! Выполнили зону над морем, возвращаемся на точку на малой высоте и видим в море небольшой баркас, похоже рыбаки. Решили немного «похулиганить», скучно же. Снизились к этому баркасу насколько хватило наглости и страху, прошли рядом, ниже мачты. С баркаса машут руками – то ли приветствуют, то ли ругаются. Всё, какое-никакое разнообразие, да и рыбакам развлечение. Вот это и есть самое натуральное воздушное хулиганство. Каюсь.
Заходим на посадку. Вовенок хочет посадить из задней кабины. Я снова не против, отдаю управление. В принципе, снижение до Ближнего Привода не представляет проблемы. А потом начинается самое интересное – полоса приближается, а её не видно. По приборам идёшь вроде по оси полосы, а уверенности нет – мало ли?! Надо снова вжиматься в заголовник и ещё пытаться увидеть торец полосы впереди за заголовником кресла переднего лётчика. Вот тут сильно потеешь! И вот, когда мелькнут слева и справа торца полосы «матросы», - это такие ограничительные полосатые деревянные щиты, обозначающие начало полосы, можно убирать обороты и выравнивать. Дальше проще. Конечно, лётчик в передней кабине, не даст сесть мимо полосы, при необходимости возьмёт управление на себя, но это будет «облом». Такого никто допустить не хочет.
Раз в неделю к нашему «бараку» приезжает Москвич – «пирожок», привозит книги. Самые дефицитные, самые популярные. Я так понимаю, в Азербайджане не сильный книжный бум. Бери какие хочешь и сколько хочешь. В Баку, куда иногда ездим для разнообразия, в магазинах тоже полно всякого «дефицита». Появились бритвы «Жилет» («Gillette»). До этого в основном все брились электробритвами, безопасная бритва считалась анахронизмом. Ведь нужен крем, помазок, горячая вода. А тут понабрали этих бритв и теперь с утра все краны в умывальнике заняты, как раньше было проблемой утром найти свободную розетку.
В Баку впервые увидел «стойкий признак» Перестройки - платный туалет. Произвёл впечатление. Таких, к слову сказать, я больше нигде и никогда в будущем не встречал. Это был обычный с виду подземный общественный туалет в центре Баку, в каком-то сквере. Когда спустился вниз, я не поверил своим глазам – чистый блестящий кафель на полу и стенах, вдоль стены стоят в вазонах огромные букеты роз, тут же обувные щётки и крем для обуви. Не сразу понял, что здесь не воняет, а приятно пахнет. Всё остальное в этом, с позволения сказать – туалете, было в соответствующем состоянии. Как-то неудобно даже было здесь делать то, за чем пришли.
Ещё в Баку впервые увидел, что в кинотеатрах установлены кондиционеры. Конечно, при здешней жаре никто бы и не ходил в кино. Кондиционер вообще был ещё в диковинку. Но – в Баку как раз и был, кажется, единственный в Союзе, завод, где делали кондиционеры.
Иногда ходили за кое-какими покупку в Насосную. Интересно наблюдать, как местные мужчины сидят в кафешке и пьют не пиво, а чай. Много чая, из маленьких специальных стаканчиков, больше подходящих, кажется, для коньяка. Интересны некоторые местные частные домики – с виду неказистые, приземистые, какие-то бедненькие, с плоскими крышами, почти без окон, глухо закрытые. Весь двор и дом в одном общем строении. Но, как рассказывают лётчики местного полка, это обманчивое впечатление. Там внутри дворик с бассейном и деревья, а потому прохлада. В домике много помещений, тоже прохладно и даже можно сказать, богатое убранство – ковры, хорошая мебель.
Вечера проводим незамысловато – телевизор, карты, читаем набранные «дефицитные» книги. И обязательный вечерний чай – практически в каждой комнате есть трёхлитровая стеклянная банка, в которой кипятится с помощью электрокипятильника вода и заваривается «Азербайджанский чай». Оказывается, местный чай отличного качества и почти не хуже индийского. Честно говоря, я раньше и не знал о существовании азербайджанского чая. Привыкли, что кроме дефицитного индийского чая есть только грузинский, никуда не годный. Хотя, справедливости ради, стоит сказать, что тот самый грузинский чай, что растёт в Гудауте, если собирать его и сушить самому, тоже не сильно уступает индийскому. Видимо, всё зависит от того, как его собирают, как сушат и, что собственно, потом продаётся в коробочках с названием «Грузинский чай»! Сложился уже прямо «ритуал» ежевечернего чая – вчетвером запросто выпиваем три литра чая!
Иногда из городка на ближайший пляж на аэродромном автобусе выбираются местные офицеры с семьями, мы тоже как-то присоединились. И увидели интереснейшее зрелище - когда женщины с городка в купальниках появились на пляже, невдалеке стало появляться местное мужское население. Садились невдалеке и просто разглядывали, почти обнажённых, по местным меркам, женщин. Оказывается, здесь это почти эротическое «действо» и офицерские жёны и сами офицеры привыкли уже к такому вниманию. Местных женщин иногда можно увидеть у воды, но они в сторонке и в воду заходят одетыми в глухие платья.
* - аэр.Гудаута. 1989г. "Разбор полётов". Р Саитов, С.Комаров, С.Горин, А.Родионов, Н.Сергиенко.
Фото автора.
Продолжение: - https://zen.yandex.ru/media/id/5f97da5b0956a032f29ecfa3/v-gudauta-iak28p-i-su27-glava9-60bed3798a65337e9df07399?from=editor