Как известно сегодня, «вероломным» нападение гитлеровской Германии на СССР 22 июня 1941 года можно считать разве что формально. К тому моменту никто никому давным-давно уже не верил, и все прекрасно знали, что война будет.
Не было секретом для советского руководства и резкое наращивание численности германских войск на территории Польши и Восточной Пруссии сразу после завершения французской кампании 22 июня 1940-го. Именно в этой связи замначальника Генштаба РККА Иван Смородинов по поручению наркома обороны 9 июля того же года пригласил на разговор военного атташе Германии в СССР генерала Эрнста-Августа Кёстринга. В ответ на вопрос о причинах подобного сосредоточения сил и средств тот начал плести что-то начавшейся замене солдат старших возрастов новобранцами и отпавшей надобностью содержать на Западе крупные воинские контингенты. В последнем случае Кёстринг, пожалуй, даже не лукавил, но именно прибытием частей и подразделений вермахта из Франции в «тихую зону» для «отдыха и переформирования» германские власти и в дальнейшем прикрывали свои приготовления к агрессии.
Менее чем через три недели после беседы Смородинова с Кёстрингом советской разведке стало известно о визите в польский город Хрубешув рейхсминистра Германии Ганса Франка. В сопровождении многочисленной свиты генерал-губернатор ознакомился с состоянием оборонительных сооружений и даже выезжал к линии советской границы. После его отъезда строительство укреплений и насыщение приграничной территории немецкими войсками стало еще более интенсивным.
Месяц от месяца действия германской стороны принимали все более дерзкий характер. В воздушное пространство СССР повадились вторгаться самолеты Люфтваффе. Так, всего за один день 28 ноября 1940 года на участке Таурогенского погранотряда зафиксировали сразу несколько подобных нарушений. А потом немцы обнаглели до того, что 5 марта 1941 года их воздушного разведчика засекли возле советских военно-морских баз Либавского района обороны. По нарушителю границы отрыла огонь зенитная артиллерия, самолет был сбит и рухнул в советских территориальных водах. На поиски пилотов из Пиллау (современный Балтийск) отправился катер Кригсмарине. Но стоило ему пересечь рубежи Родины, как он был задержан советскими кораблями. О дальнейшей судьбе militärboot’а не сообщается, но скорее всего, по завершении всех необходимых формальностей его вместе с экипажем передали германской стороне.
Примечательно, что не прошло и двух недель после этого, как немцы вновь объявились в небе над Либавой. Однако решивший было приблизиться к базе «юнкерс» встретили таким плотным зенитным огнем, что летчик предпочел лечь на обратный курс – купаться в весеннем море ему явно не хотелось.
«Майские донесения западных округов пограничных войск свидетельствовали о продолжающемся интенсивном сосредоточении германских войск вблизи границы, - пишет советский историк Александр Чугунов. - В обобщенной справке, составленной на основе материалов Главного управления пограничных войск заместителем Наркома внутренних дел 23 мая 1941 года, говорилось о лихорадочной подготовке фашистской Германии к войне против СССР. Только в апреле - мае 1941 года. на территории Восточной Пруссии и оккупированной Польши было сосредоточено: до 10 армейских корпусов, около 70 пехотных, 8 моторизованных, 10 кавалерийских, 5 танковых дивизий, 3 авиационных соединений, 65 артиллерийских полков, инженерно-саперных и других специальных частей».
В одном только Мемельском крае скопилось до 2 армейских корпусов, 12 пехотных, 2 моторизованных, 2 кавалерийских и 2 танковых дивизии, 19 артполков и 2 авиаэскадрильи.
«В майских донесениях сообщалось и об усиленном сосредоточении бомбардировщиков, проведении рекогносцировки в пограничной полосе высшими чинами германской армии, маневрах немецкого флота в Балтийском море 5-7 мая и инспектировании в конце мая войск в Восточной Пруссии с участием Гитлера, которого сопровождали высшие офицеры, а также Геринг и Реддер, - продолжает Чугунов. - Во многих пунктах, особенно на направлениях Брест и Львов, было отмечено сосредоточение вблизи границы большого количества понтонов, брезентовых и надувных лодок».
Разведка также доносила о прибытии из Германии большого числа (буквально сотен) железнодорожных служащих, уже получивших назначения на должности начальников и дежурных ж/д станций на территории СССР. Педантичные немцы позаботились и о том, чтобы подогнать к границе паровозы, предназначенные для «неевропейской», широкой колеи.
Наряду с постоянными нарушениями сухопутной границы извне, отмечались и попытки прорыва из СССР на запад. Правда, они носили единичный характер и предпринимали их, в основном, литовские «лесные братья». Скажем, 20 июня 1941 года в Восточную Пруссию хотели уйти две их группы численностью 6 и 16 человек. В завязавшейся перестрелке с нашими пограничниками каждая из них потеряла убитыми по 2 бойца, после чего литовцы скрылись, вынужденно оставшись на советской территории.
В СССР бежали поляки, спасавшиеся от развернутых немцами репрессий в отношении населения генерал-губернаторства. Их примеру следовали и некоторые военнослужащие германской армии – их дезертирства особенно участились в начале 1940 года. Затем командование, видимо, приняло необходимые меры, и тенденция пошла на спад. Но и в июне 1941-го были перебежчики-антифашисты, предупреждавшие о готовящемся нападении. Одним из них стал солдат 405-го пехотного полка, который рассказал о смотре, данном войскам гарнизона города Эйдкунен (теперь приграничный с Литвой поселок Чернышевское) генералом фон Лангвицем.
«Вы стоите на границе и ее охраняете, - обратился к солдатам этот военачальник. - Это не случайно - наша бдительность и старания не пропадут даром. В этом вы убедитесь сами в ближайшие дни. Так как вы на передовом посту, на границе, я вам окажу большую честь - вы перейдете границу первыми в начале войны с Россией!»
К июню немцы полностью закончили сосредоточение своих войск в сопредельной полосе. В начале месяца оккупационные власти издали распоряжение о подготовке населения приграничных районов и вспомогательных служб к войне, и 15 июня распорядились к 4 часам утра 18 июня эвакуировать жителей приграничных сел вглубь германской территории на 3, а на ряде участков – на 20 километров. День нападения сначала был назначен на 13 июня, затем перенесен на 18-е, ну а в итоге, как мы теперь знаем, пришлось ждать еще 4 дня.
Проанализировав сведения, полученные от перебежчиков, наблюдения пограничных нарядов и данные разведки, в советском Генштабе пришли к выводу, что к тому моменту у границ СССР оказалось сосредоточено до 4 миллионов солдат и офицеров врага. И как подтвердилось впоследствии, подсчет оказался, в целом, верен.
Еще о положении на советско-германской границе перед Великой Отечественной войной здесь.