За время работы на ОРТ я первый раз увидел Березовского в конце сентября 1999 года в Красноярске, куда Дирекция информационных программ отправила меня в командировку.
В Красноярске в то время не было корпункта, а необходимость получать оттуда материалы, не стрингерские, а от штатного корреспондента, внезапно возникла.
Как объяснили мне в Дирекции, губернатор Красноярского края Александр Лебедь, который считался на ОРТ «нашим хорошим парнем», связался с плохими парнями, наделал много ошибок и надо его публично предупредить о возможных последствиях.
Не в те руки ушёл контрольный пакет акций Красноярской угольной компании. Ачинский глинозёмный комбинат, который должен стать собственностью новых владельцев, по-прежнему оставался под контролем финансовой группы «Альфа». Лебедь поддержал внешнего управляющего от «Альфа-групп» и отправил на комбинат подразделения милиции и ОМОНа, так что избранного акционерами генерального директора не пустили даже на проходную. За комбинат боролись, с одной стороны, создатель «Альфа-групп» Михаил Фридман, с другой – председатель совета директоров Красноярского алюминиевого завода, находившийся в ту пору под следствием, Анатолий Быков и алюминиевые магнаты братья Черные. Лебедь, которому Быков давал деньги на избирательную компанию, а потом стал не нужен, поддержал Фридмана.
(Если б не личный архив, вряд ли бы сегодня удалось вспомнить подробности тогдашней корпоративной войны. Вот они, приметы девяностых: тайные сделки и публичные обличения, арбитражные управляющие против внешних управляющих, братки и судебные приставы, плечом к плечу - на страже законных интересов акционеров, предприятия в осаде, бойкость репортажей «за» и «против», равноценных в своей убедительности и фальши).
Наша съёмочная группа в Красноярске жила в ожидании звонка – из редакции или пресс-службы Красноярского алюминиевого. Поступала команда, к нашей гостинице подъезжали два чёрных джипа – один для нас, другой с охраной, и на предельной скорости мы гнали в Ачинск, почти двести километров, чтобы отснять, как новый генеральный стоит перед наглухо запертой проходной и грозно зачитывает очередное решение арбитражного суда, подтверждающее его полномочия. Потом мы возвращались в Красноярск, из-под полы монтировали сюжет на местной ГТРК и перегоняли его в Москву. Никакого влияния на губернатора ни наша работа, ни газетные статьи с заголовками «Крылья прочь от глинозёма!» и «Лебединая песня о главном» не отказывали, и тогда в Красноярск прилетел Березовский.
Формально поводом для визита стала совсем не битва за глинозём, а международная миссия «Летающий госпиталь», которую оплатил Березовский.
Самолёт, оборудованный как клиника, приземлялся в разных странах, известных своим бедственным положением и даже нищетой – в Сальвадоре, Панаме, Эквадоре и Боливии. Миссии покровительствовали бельгийский принц Шарль-Антуан де Линь и английский лорд Саймон Рединг, так что самолюбию Бориса Абрамовича информационное соседство с аристократами, несомненно, льстило.
Раннее утро 29 сентября. В Красноярском аэропорту Емельяново приземляется широкофюзеляжный турбореактивный самолёт Локхид L-1011-50. Личный самолёт Березовского рядом с этим зевесовым орлом (длина – пятьдесят четыре метра, размах крыльев – сорок семь метров) – мелкая мошка. Съёмочные группы топчутся у ворот, за которыми только что скрылся автомобиль Лебедя – губернатор решил лично встретить миссию. Все ждут, когда же появятся принцы, лорды и врачи-гуманисты. А из ворот выходит лысоватенький неказистенький человечек в тёмном костюме, без галстука и без охраны, и неспешно и грустно идёт куда-то в будущее, которое он видит, а другие нет.
Почему-то никто из журналистов подойти к Березовскому не решается – такой он одинокий и непроницаемый. У меня в руках микрофон с колотушкой «ОРТ», мне нужен материал и вся игра в избранничество и сверхчеловечность Бориса Абрамовича очевидны, но несущественны для работы. Я подхожу к Березовскому и спрашиваю: «Борис Абрамович, почему вы решили финансировать работу «Летающего госпиталя» в России?» Березовский, не останавливаясь, всё так же печально говорит: «В жизни есть две проблемы. Как заработать деньги и как их потратить. Вторая сложнее».
Дальше началась обычная и малоубедительная суета принимающей стороны, подъехал автомобиль Березовского, набежали секьюрити и разнообразные холуи. Была пресс-конференция, были заявления для прессы. С Лебедем Березовский, похоже, так и не встретился; на лентах информационных агентств появились цитаты из Березовского, который отозвался о генерале – уклончиво комплиментарно. В ответ Лебедь заявил (его слова с удовольствием цитировали те же агентства): он дал понять Березовскому, что их больше не связывают ни деловые, ни дружеские отношения, «а он всё любит меня и любит, должна же быть у него какая-то девичья гордость».
Борис Абрамович немедленно парировал: «жаль, что генерал поменял не только политическую, но и сексуальную ориентацию».
Затем губернатор и Березовский, словно поняв, что наговорили лишнего, притихли и стали выжидать, не допустит ли противник какой-нибудь промашки.
Я провёл в Красноярске полтора месяца и улетел домой, дождавшись сменщика – собкора из Кемерово Костю Антонова. Не помню, чем закончились бодания «Альфы» и Черных в Ачинске, кажется, братьям пришлось уступить.