Мегаполисы дают огромные цифры в статистике заразившихся коронавирусом — но так ли опасны большие города на самом деле? Под впечатлением от числа заболевших легко забыть, что в Москве, например, живет больше человек, чем в целой Беларуси. Публикации пестрят картами, показывающими географию заражения, и суждениями, основанными на догадках. Однако географическая структура заболеваемости COVID-19 оказывается почти такой же как у случаев острого аппендицита — то есть случайной.
Плотность застройки и плотность заселения
В контексте эпидемии важна не «крупность» города, а такие показатели как плотность застройки и плотность заселения.
Один из самых распространенных индикаторов плотности застройки, который используют в том числе как прокси плотности населения — Floor Area Ratio (FAR) — содержит в числителе количество квадратных метров используемой площади поэтажно. В знаменателе — площадь участка, на котором стоит здание. Однако, один и тот же многоэтажный дом, построенный на участке в 5 тыс. кв. м и в 10 тыс. кв. м даст нам плотность, различающуюся в два раза, и не скажет нам ничего о внутренней структуре здания, числе квартир, изолированности комнат и о количестве людей, приходящихся на одну комнату.
Второй индикатор — плотность населения города в расчете на всю площадь территории города или любой другой юрисдикции = постоянное население города, деленное на площадь его территории. Опять же, тут нет никакой информации о территориальной структуре застройки и размещении населения.
Плотность населения и плотность застройки применительно к Москве дают прямо противоположный результат: по FAR Москва входит в топ список городов мира, по плотности населения 8,5 тыс. на кв км она далеко за пределами первых пяти десятков городов-миллионеров. Если добавить сюда еще отношение пятна застройки к общей территории города, то Москва откатится в конец списка как один из самых рыхлых городов мира.
От чего зависит распространение коронавируса?
Как утверждают аналитики Всемирного Банка, плотность и размер населения города — вовсе не причина быстрого роста эпидемии; едва ли не наоборот. Ученые и урбанисты уверены, важно не количество людей, а время их совместного пребывания.
Если говорить о Москве, то рыхлость застройки в спальной периферии города создает больше свободных пространств для социального дистанцирования снаружи, а плотность пятна застройки в центре повышает пешеходную доступность к разнообразным коммерческим функциям при минимальном времени пересечения с другими людьми.
Частные пространства опаснее общественных
Карантин и жесткие меры изоляции касаются публичных открытых и закрытых пространств, а частные закрытые пространства вообще толком не обсуждаются, но именно там сейчас максимальное количество человеко-часов продолжительного совместного пребывания. Риск заразиться коронавирусом от членов семьи выше, чем от случайного прохожего на улице.
Опасность представляют и тесные коммьюнити. К примеру, религиозные общины или сельские местности, где люди привыкли регулярно и много общаться друг с другом. Опасность подтверждается статистически: в Америке число госпитализаций из бедных районов стало выше по мере течения карантина, причина — скученное проживание и быстрое заражение всех членов семьи от одного случайного носителя.
Читайте также:
6 самых технологичных городов мира
Быстрее, шире, умнее: каким станет город будущего
Как эпидемии изменяли ход истории и в чем их польза?