’Легко в России богатеть, а жить трудно’, - как-то заметил Савва Морозов (1862-1905) в разговоре с М. Горьким, которым он чрезвычайно интересовался как личностью и писателем и помогал деньгами немало. К тому же Максим Горький и Савва Морозов соперничали за любовь одной и той же прекрасной дамы. То есть прекрасно знали друг друга.
Ничего не меняется, однако - вторю я ему: некоторым и сегодня легко в России богатеть...
Могучий Савва Тимофеевич (известный как Савва Второй в семейной иерархии), бунтарь, европеец и умница (в Кембридже химии учился!), признавался, что субсидирует революционеров главным образом оттого, что ‘ему чрезвычайно опротивели люди вообще, а уж люди его круга - в особенности’.
Оригинально... А ведь опять ‘актуально’! Сегодня я не раз слыхала подобные возгласы (не скажу от кого - сами знаете).
Эх, лучше бы Савва никогда не выходил из своего круга…
И ещё любопытная деталь. Бывало, Савва Морозов терял обоняние (как результат нервного истощения, считали близкие). И вот опять перекличка с современностью: ничего не напоминает? Цикличность?
Н-да... Великие люди - всегда пазл. Однако, и он складывается когда-нибудь.
Родился Савва Тимофеевич в Московской губернии, в Зуево в семье купцов-старообрядцев. Дед мальчика, бывший крепостной крестьянин Савва Васильевич, основал династию фабрикантов Морозовых. Аплодисменты. Как ему это удалось?..
Старообрядцы - это особое племя людей. Они дали миру немало имён бунтарей, революционеров и успешных предпринимателей. Что за этим стоит? Вопрос открытый...
Попробую предположить. Дисциплина, порядок, следование общинной иерархии и твёрдая опора на Веру - это раз. Помощь и поддержка общины, в том числе, и с начальным капиталом для нового дела - это два. Личность конкретного человека - это три.
Это на мой взгляд. Скорее, личность здесь производная от первых двух факторов...
Но согласитесь, чрезмерная дисциплина и жесткая иерархия с детства часто являются триггером для последующего бунта. Бунт бывает у каждого разным...
Так или иначе, женился Савва Тимофеевич по любви, но против воли родителей (!). Это не мешало ему впоследствии иметь яркие романы с другими женщинами.
Так в 1898 году Савва Морозов увлекся актрисой Московского театра Марией Федоровной Желябужской (урожд. Юрковской). Она выступала на сцене под псевдонимом Андреева, который оставила за собой на всю жизнь.
Девушка «была на службе» у социал-демократов, выполняла особые поручения даже самого Ленина, переводила с немецкого и тщательно изучала «Капитал» К. Маркса. Многогранная, непредсказуемая она по праву носила партийную кличку Товарищ Феномен (эту кличку ей присвоил опять же Ленин!).
Женщина, безусловно, достойная отдельного повествования. «Насмешливой мадонной» называл ее любимый мною Саша Чёрный. Ее портреты несколько раз (!) писал сам Илья Репин. Да что уж, сама великая княгиня Елизавета Федоровна писала портрет Андреевой!
Известно, что Мария Федоровна в театре отчаянно и тонко интриговала против Ольги Книппер-Чеховой, негласно борясь за звание единственной Царицы сцены. Здесь все средства были в ходу.
Похоже, кроме женских чар, волшебного голоса, артистических и музыкальных даров Мария Андреева обладала и даром убеждать (или, может быть, манипулировать?). Она таки существенно повлияла на политические взгляды фабриканта Морозова, убедила его начать финансирование партии Ленина. Пожертвования были фантастические, знакомство и личные контакты с легендарными в будущем деятелями Октябрьской революции. Это забавляло Морозова в некотором роде.
В 1904 году его роман длиною в шесть лет закончился: актриса ушла к Максиму Горькому. Сказались общность во взглядах в убеждениях, интересах, тонкость понимания сущности человека с последним. Хотя современники находили у этой пары мало внешних точек соприкосновения и не уставали удивляться их внешней несхожести: она - утончённая, ухоженная, стильная, модная; он - сутулый, в длинном, не по размеру пиджаке и, казалось, совершенно равнодушный к своему облику.
У Марии Фёдоровны же теперь существовали только «его голубые глаза из-под длинных ресниц и обаятельная детская улыбка», ее Алёша, ее Буревестник. Дом их оставался всегда открытым и гостеприимным, где бы не жила пара. А жили они и в России, и в пуританской Америке, и на солнечном Капри.
Любящая сцену без меры, Андреева ушла из театра. Потому что любовь.
Именно с Максимом Горьким наше сознание твёрдо связывает со школьной скамьи имя М.Ф. Андреевой. Двадцать лет ее жизни были посвящены Алексею Максимовичу, его делу, его здоровью.
А что же Савва Морозов? Расставание с Андреевой стало для него настоящим ударом, но он не прекратил (хотя и сократил) финансирование партии и общение с Марией Фёдоровной. Он был согласен и на роль друга ради счастья любимой женщины. Здесь тоже жила любовь...
В мае 1905 года Савва Морозов вместе с женой отбыл в Канны для лечения. Казалось, он опять был влюблён в свою супругу.
А 13 мая (по старому стилю) 1905 в номере «Ройяль-отеля» Савва Тимофеевич был найден застреленным. Рядом с ним была записка: «В смерти моей прошу никого не винить»...
Его уход из жизни так и остался тайной: самоубийство или чья-то инсценировка самоубийства? Уж больно много было у него пересечений с радикальными бунтарями от революции и много денег...
А свой страховой полис в 100 тысяч царских рублей Морозов оформил на М.Ф. Андрееву (она знала об этом полисе с самого начала. И только она ли?..).
Спустя год Андреева выиграла судебное дело у родственников Саввы Морозова и после уплаты всех сборов 60 тысяч рублей передала партии.
Это была блестящая и последовательная женщина.
Да... Есть о чем поразмышлять на досуге.
©️ 2021 Мила Тонбо
