Помню, как в середине 80-х, в конце каждого месяца, а особенно квартала, вокруг нашего спортивного магазина на рабочей окраине Москвы выстраивалась шумная очередь. Люди писали шариковыми ручками номерки на ладонях, составляли длинные списки и устраивали громкие переклички, мешая спать жителям первых этажей. Накануне в магазин завозили партию кроссовок "Адидас" из расположенных неподалёку цехов экспериментального комбината "Спорт". О том, что вожделенные "кроссы" попали на склад "спортика", мигом узнавала вся улица. Ещё до начала продаж, возле жилого дома, где располагался магазин, начиналось настоящее столпотворение. Удачей было купить синие замшевые кроссовки на белой подошве. Меньше ценились спортивные туфли на жесткой светло-коричневой. Впрочем, активно брали и те, и другие, чтобы потом путём сложных обменов заполучить нужную пару. Сейчас себе такое уже невозможно даже представить. Пара синих кроссовок была отличительной чертой обладателя, символом его небольшого жизненного успеха в среде московских мещан. Но имелась и оборотная сторона. Владелец новеньких кроссовок легко мог вляпаться в мелкий криминал, появившись в них где-нибудь в проблемном пригороде. "Зачётным корам" запросто приделывали новые ноги, а прошлый хозяин "адидасов" получал взамен убитые вьетнамские кеды торжествующего гопника. История, можно сказать, из личного опыта. Всякое бывало.
"Адидасомания" в позднем Союзе стала свершившимся фактом. Никакой другой западный бренд не чувствовал себя на нашем рынке настолько уверенно. Его явление в СССР имеет долгую и полукриминальную историю - как и у всех крупных западных марок, прорвавших фронт "Холодной войны". Потом, из-за приоткрытого железного занавеса, на страну хлынула целая прорва обувных фасонов и брендов, но для многих "адидасы" так и остались первой кроссовочной любовью.
Семейство Дасслеров обратило внимание на огромный рынок Советской России в середине 50-х, когда история их нежной любви с нацистской верхушкой слегка подзабылась. Основателю фирмы, Адольфу Дасслеру и его брату и совладельцу Рудольфу, членам НСДАП с 1933 года, после войны пришлось произнести немало покаянных слов, чтобы сохранить семейное дело. Дело выстояло, и взгляд раскаявшегося Адольфа (Рудольф к тому времени создал собственный бренд, известный как PUMA), был вновь обращен на Восток, теперь с куда более разумными целями. Советские спортсмены, на крупных международных соревнованиях, быстро стали фаворитами в самых престижных дисциплинах. Обшивать такую "команду-мечту" являлось делом чести для любой спортивной фирмы. Адольф Дасслер оказался самым настойчивым. Его агенты обхаживали суровых советских функционеров более 20 лет, пока в 1979 году не обрели желаемое. Москва готовилась к Олимпиаде-80 и ей был нужен официальный западный поставщик спортивной одежды. Немецкая корпорация получила большой контракт, вскоре после скоропостижной смерти основателя фирмы. Ещё раньше они начали производить в Москве пилотные партии кроссовок для гостей и персонала Московских игр. В одном из последних частных интервью Адольф Дасслер пошутил, что парой кроссовок может "завоевать" самую неуступчивую страну в мире, и, как потом выяснилось, был не так далёк от истины. Неразделенную любовь советского обывателя к "жвачке, коле и кроссовкам" нередко называют одной из важнейших подспудных причин крушения Союза. Вожделенные "адидасы" открыли широкому советскому потребителю заманчивую дверь в мир комфортных и уютных вещей западного производства. Понять, что тогда мешало наладить своё, сейчас представляется неразрешимой задачей и кажется злонамеренной диверсией. Китай тому пример.
А знаменитые синие кроссовки стали, так сказать, побочным продуктом олимпийского контракта с Дасслером. С 1978 года их производили на экспериментальном комбинате "Спорт", а после форума ещё на нескольких фабриках в Москве, Ереване и других городах. Сначала линию хотели прикрыть сразу после того, как Олимпийский Мишка покинул Лужники, но слух об удобных и красивых спортивных туфлях разносился быстрее любых высокопоставленных решений. Это была внезапная всенародная любовь, скорее всего, возникшая от общего дефицита. Дошло даже до крайнего средства, коллективного письма граждан в газету "Труд" и журнал "Работница". Контракт с фирмой продлили. Всего в СССР производили более двадцати моделей адидасовской обуви, но регулярно на прилавок попадало всего две-три, которые и расхватывались, словно горячие пирожки. Московского мажора такими было не удивить, но для обычных граждан это был один из самых красивых и удобных видов лёгкой обуви. Сам их носил много лет.
Ставьте нравится и подписывайтесь на канал, если материал показался вам интересным. Спасибо!