Весной 2020 года Черногория бурлила. Люди выходили на демонстрации в знак протеста против планов правительства отобрать имущество у Сербской православной церкви. В это время я оказалась в Будве. Мне захотелось своими глазами увидеть шествия, сделать фотографии и рассказать обо всем своим соотечественникам. Воскресным утром я пришла в центр города и сразу увидела колонну протестующих. Пунктом их назначения на этот раз был монастырь в нескольких километрах от Будвы.
Монастырь называют Подластва — по имени расположенной выше по склону деревни Ластва. Местность вокруг носит имя Грбаль и представляет из себя широкую низину. С востока нависают крутые склоны горного массива Ловчен, с запада подступают пологие холмы полуострова Луштица. Южная часть Грбаля выходит к морю — это хорошо известный туристам пляж Яз, — а если ехать на север, то скоро окажешься в Тивате или Которе. Когда-то Грбаль был большим малярийным болотом. Люди, поселившись здесь в незапамятные времена, осушили его, построили несколько деревень, посадили сады и виноградники. На месте, где сейчас стоит монастырь Подластва, в V веке была построена христианская церковь.
В VII веке на эту землю пришли славяне. Грбаль стал частью славянского государства Дукля. Небольшая страна столкнулась с сильными противниками — Болгарским царством и Византийской империей. Дукляне то попадали в вассальную зависимость от соседей, то обретали самостоятельность. В конце XII века Дукля вошла в состав сербского государства Рашка под управлением великого жупана Стефана Немани. По политическим соображениям Неманя назначил наследником среднего сына Стефана, женатого на византийской принцессе. Старшему сыну Вукану же дал в управление Дуклю, которую к тому времени стали называть Зета. Монастырские предания, дошедшие от тех времен, гласят, что в Подластве останавливался сам Святой Савва, когда направлялся на Святую Гору Афон. Позже, в 1350 году, на месте старой церкви был построен монастырь. Его основателем считают сербского царя Душана.
Монастырь сразу же стал ключевым центром района Грбаль. Именно здесь, в 1427 году, был написан Грбальский законник — свод правил, определяющих разные стороны общественной жизни. Документ содержал сто двадцать шесть пунктов. Некоторые из них сегодня звучат, по меньшей мере, странно. Например, изменившую мужу женщину наказывали отсечением носа и уха. Согрешивших до свадьбы молодоженов полагалось забрасывать камнями. Женщины должны были уступать дорогу мужчинам, кланяться им и целовать руки. Правила, определяющие хозяйственную деятельность, кажутся нам понятнее. В законнике было прописано, например, какой процент муки следует платить мельнику за его работу. Другой пункт предписывал каждому мужчине к 30-летнему возрасту посадить не менее 50-ти маслин. Борьба с преступностью протекала в те времена жестко: подделка завещания каралась отсечением руки, а воровство — отсечением носа. Некоторые положения были весьма прогрессивны для своего времени. Документ обязывал общину содержать сирот и помогать погорельцам. Прекращалась практика воровства девушек: нарушителю грозил немалый штраф. Удивительно, но Законник даже защищал животных и запрещал убивать собак.
С XV века настали особенно неспокойные времена. За контроль над Адриатическим побережьем сражались Венецианская республика и Османская империя. Один за другим следовали народные бунты. Монастырь Подластва много раз разрушали и грабили. Лишь в начале XVIII века обитель была восстановлена, обновлена и снова стала одним из духовных центров страны. Современники отмечали богатое убранство церкви и прекрасную библиотеку.
Спустя сто лет возникла новая угроза: в страну вторглась армия Наполеона Бонапарта. Черногория заключила военный союз с Российской империей. Балканцам и русским вместе удалось изгнать из страны французов и пришедших им на помощь османов. Монастырь Подластва сыграл важную роль в этих событиях: здесь черногорский владыка Петр I Петрович Негош вел переговоры с неприятелем. Европейские политические игры привели к тому, что черногорское приморье надолго попало под власть Австро-Венгрии. В 1869 году австрийское военное руководство ввело для местного населения обязательную воинскую повинность. Вероятно, генералы сочли это удачной идеей, ведь местные мужчины слыли умелыми и бесстрашными воинами. Некоторые даже нанимались служить в австрийский военный флот. Не учли одного: черногорцы были готовы с оружием в руках защищать свои дома и свои семьи, но не собирались воевать за австрийского императора бесплатно и в обязательном порядке. В Которском заливе вспыхнуло восстание. Поначалу австрийские генералы пренебрежительно отнеслись к повстанцам, которых они считали «кучкой бандитов». Но вскоре они были наказаны за самонадеянность и потерпели поражение. Из Австрии прибыло подкрепление. В четыре раза увеличилось число австрийских батальонов, задействовали артиллерию. Австрийцы обоснованно считали, что православные церкви и монастыри являются очагами народного сопротивления. Монастырь Подластва был сожжен. Но, вопреки всему, черногорские сербы снова одержали верх. Австрийскому правительству пришлось пойти на попятную и удовлетворить все требования повстанцев. А сожженный монастырь уже через пять лет был восстановлен.
Дальнейшая судьба обители снова складывалась непросто. Монастырь Подластва пострадал в годы Первой мировой, был отстроен в тридцатые, снова разрушен землятресением 1979 года и снова восстановлен. В 1996 году жители Грбаля основали общество, призванное поддерживать обитель. Сегодня монастырь Рождества Пресвятой Богородицы Подластва — действующий женский монастырь митрополии Черногорско-Приморской Сербской православной церкви.
Вот такая долгая и интересная история была у монастыря, куда направлялись протестующие весной 2020 года. Я сопровождала колонну демонстрантов, которая вышла из Будвы и двинулась по шоссе в направлении Грбаля.
Дорога становилась все более узкой, а тротуар и вовсе символическим. Я поняла, что могу оказаться в рядах демонстрантов, что было для меня неприемлемо, ведь я — иностранка и не могу участвовать в подобных мероприятиях. Пришлось повернуть обратно, но я дала себе слово отправиться в монастырь Подластва при первой возможности.
Этой весной я вернулась в Будву. Жители Черногории больше не выходят на демонстрации. Они добились своей цели и отстояли святыни. Однако обстановка в стране не была радостной. Вскоре после моего приезда власти ввели ограничительные меры: запретили находиться на пляжах, гулять по набережной, пользоваться спортивными площадками. Жителям Будвы и ряда других городов запретили покидать район проживания без особых, оговоренных в законе, оснований. Люди почти сразу начали нарушать запреты: ходили по набережной, сидели на пляже. Полицейские патрули реагировали на это спокойно. Замечания делали лишь тем, кто тренировался на спортплощадках. Занятия спортом и экскурсии по стране пришлось отложить до лучших времен. Вот тут я и вспомнила, что собиралась посетить монастырь Подластва.
До Подластвы легко доехать на машине по Ядранской магистрали. Однако я решила отправиться пешком по узкой и тихой асфальтовой дороге. Дорога называется Топлички пут, начинается в будванском районе Белый Дол и ведет в Подластву через невысокий перевал. Протяженность пути составляет менее пяти километров. Прогулка в один конец занимает час с небольшим.
Я шла и постоянно встречала других гуляющих. Видимо, идея побродить по окрестностям пришла в голову многим. Определить национальную принадлежность было легко. В этот солнечный февральский день «черногорцы» носили пуховики с меховыми воротниками. Туристы из Сербии в меха не кутались — ограничивались куртками и шерстяными свитерами. Своих соотечественников я узнавала издалека. Только россияне носили легкие рубашки и даже футболки с короткими рукавами. Их было много. Пожалуй, не меньше, чем в предыдущие годы.
Большинство людей шли мне навстречу. Мелькнула мысль, что стоило бы отправиться в дорогу пораньше. Впрочем, поздний выход имел свои преимущества: я подошла к монастырю в одиночестве и смогла оценить в тишине суровую красоту старых построек.
Церковь, звонница, монастырские корпуса — все здания были сложены из грубого серого камня. Сзади, за лесом, возвышались скалы горного массива Ловчен. Монастырский комплекс удивительно гармонировал с окружающей природой. В долине внизу зеленели поля, а за ними — яркая голубая полоска моря. Покой был словно разлит в воздухе.
На входе в обитель развевался сербский флаг. Она выглядела хорошо ухоженной. Монастырский двор был аккуратно замощен светлым камнем. Газоны и клумбы радовали глаз. Перед церковью стояли два памятника местным жителям, отдавшим жизнь в боях Первой и Второй мировых войн. По всему было видно, что грбляне любят свой монастырь и заботятся о нем.
Я вошла в храм, где, кроме меня, не было других прихожан. Здесь, в тишине и полумраке старой церкви, человек ощущает необычное умиротворение. Может быть, долгая и трудная история монастыря создает такую ауру? В Подластве хорошо понимаешь, что значит «намоленное место».
Я долго рассматривала старинные фрески, которые датируются XV-XVII веками. К сожалению, их сильно повредило землятресение 1979 года. Росписи были полустерты и покрыты трещинами. Странным образом это не портило общую атмосферу храма: все в этом месте располагало к молитве.
На столах и в стеклянном шкафу были выставлены иконы, кресты и многое другое. Прихожане могут оставить деньги и забрать нужную вещь. Взяв маленькую икону на память о монастыре и свечки, я сложила монетки на стол и вышла наружу. В Подластве, как и во многих других церквях на Балканах, принято ставить свечи на улице или в отдельном помещении.
Погода испортилась. Солнце скрылось за темными тучами. На землю падали первые крупные капли дождя. Ливень усиливался, а я забыла дома зонт. «Господи, прекрати, пожалуйста, дождь!» — мелькнуло в голове. Сразу стало стыдно — как будто нет у меня других забот, кроме плохой погоды! Я зашла в небольшое каменное строение. Зажгла свечи. Подумала о своих проблемах и попросила помощи. Когда через короткое время я снова вышла на улицу, дождя уже не было. Тучи ушли и выглянуло солнце. Моя просьба была услышана. Может быть, исполнятся и другие мои мечты? Здесь, в древней обители у подножия гор, в это верилось.