Тягостное молчание повисло над террасой. Судя по сгустившемуся сиреневому сумраку, была уже глубокая ночь. Но, сна не было ни в одном глазу.
- Ну, и что мы будем делать? – прервала наше затянувшееся молчание сестра.
- Думать надо. Но уже сейчас понятно одно. Тебе к этому кристаллу на пушечный выстрел подходить нельзя. Озара теперь начнет тебя обрабатывать. И, я думаю, будет стараться нас разделить. Я для нее очень неудобна сейчас. Надо постараться выяснить их транспортные возможности. Как они на землю выбираются.
- Может, Аконит что выяснит? – с тоской проговорила Нина.
- Может и выяснит… - вяло согласилась я. Потом, немного взбодрившись, продолжила. – На Аконита надейся, а сам не плошай. Нам тоже придется поработать над этим. И вообще, не унывай! Уныние один из смертных грехов. Пойдем ка, спать, дорогая. Иначе, завтра мы будем как вяленые тушки. А мы должны быть в форме. Бодры, веселы и полны оптимизма.
Нина посмотрела на меня с грустью.
- Ты мне напоминаешь один старый анекдот. Стоят три человека. Оптимист, пессимист и реалист. Подбегает к ним четвертый, и кричит: «Валить надо!» Пессимист спрашивает: «Куда?» Оптимист спрашивает: «Зачем?» А реалист вопрошает: «Кого?» Я как-то, не могу определить, ты к какой из этих категорий принадлежишь?
Я засмеялась, обняв сестру за плечи.
- Родная моя, я именно тот четвертый, который крикнул, что надо валить.
Спали мы очень тревожно. Я все время вскакивала, проверяя, на месте ли сестра. Нине тоже снилось что-то тревожное. Она все время стонала и вскрикивала во сне. В общем, утром мы встали с постели совершенно не отдохнувшими. И только купание в бассейне смогло вернуть мне бодрость.
Не успели мы с сестрой позавтракать, как увидели, что по тропинке к дому идет Озара. А с ней рядом какой-то мужчина. Когда они подошли ближе, мы смогли разглядеть его. Высокого роста (как и все Великие), строен, с яркими голубыми глазами, и чуть вьющимися русыми волосами до плеч. Он был достаточно молод. Хотя возраст у Великих было трудно определить. Достаточно молод, это примерно три или четыре тысячи лет. При мысли об этом, я, не сдержавшись тихонько фыркнула. Именно он был тогда на берегу, вместе с Озарой. По мере того, как они приближались, серьезное лицо Озары расцветало улыбкой. Я тихо шепнула сестре:
- Ну, мать, держись! Сейчас начнется обработка…
Тем временем, гости (или хозяева?..Запуталась совсем) уже были на пороге. Озара запела:
- Вот, знакомьтесь. Это Ивар. Он будет все время с вами. Ответит на все ваши вопросы. Познакомит вас с нашей страной. Чтобы вы чувствовали себя комфортно.
Я не осталась в долгу. Раздвинула рот в улыбке так, что начали мерзнуть коренные зубы. И с придыханием, в котором были восторг и обожание, промурлыкала:
- Проходите, присаживайтесь. Чего ни будь прохладного выпьете? А может быть кофе? Ниночка сегодня вообразила такой вкусный кофе… - продолжала соловьем разливаться я.
Увидев непонимание на их лицах, я защебетала.
- Вы, наверное, не знаете, что это такое. О, это божественный напиток. Попробуйте, вам понравится…
Нина с недоумением смотрела на меня. Я тихонька пихнула ее локотком, и она подключилась к моему сольному выступлению. Некстати, пришла дурацкая мысль: «Нам с ней сейчас только кокошников и сарафанов не хватает». Меня эта мысль так позабавила, что я раздвинула улыбку еще шире. Хотя, казалось, что это уже невозможно. Озара с Иваром как-то, с опаской смотрели на меня. Бочком они прошли на террасу и уселись в кресла. На столе тут же появилось еще две чашечки с кофе. Ивар осторожно пригубил и сморщился. Я его прекрасно понимала. С непривычки, это было не очень вкусно. Я, не умолкая, продолжала расточать комплименты их гостеприимству, доброте, прекрасному дому, природе. В общем, собирала все подряд, что приходило в голову. Надо было как-то убедить Озару, что ума у меня, кот наплакал. И, что вчерашняя сцена на площади, это просто от испуга. Я остановилась только тогда, когда в глазах Великой вновь появилась искра презрения. Я тут же уселась в кресло, сложила руки на коленях и потупила глазки. Да, я вынуждена была признать, что изображать из себя дурочку – это тяжелая работа. Но, цель была достигнута. Озара поднялась. Мы тоже все вскочили. Потрепав ласково Нину по плечу и одарив ее материнским взором, она наконец удалилась. Ивар с тоской смотрел ей вслед. И я ему сейчас не завидовала.
Мы немного помолчали. Мне требовался перерыв, после стольких речей. Нина почему –то смутилась. Ивар нерешительно проговорил:
- Я думал, что вам будет интересно посмотреть на нашу страну с высоты. Поэтому, планер ждет нас. Прошу следовать за мной.
Мы спустились с террасы и пошли следом за нашим чичероне. Нина зашептала мне на ухо:
- Что это было? ...
- Где? – изумилась я и лукаво ей подмигнула.
Мы не спеша шли мимо садов и зеленых лужаек, любуясь окружающей нас природой. Но, я посоветовала себе не забывать, что все то, что мы видим, это не настоящее, как пластмассовые цветы. А я терпеть не могу пластмассовые растения.
Вскоре, мы оказались на большой поляне, на которой нас ждал большой белый планер, похожий на птицу. Я подошла ближе и потрогала его блестящий бок, он оказался теплым. Это был какой-то неизвестный мне материал. Это больше напоминало живое существо, нежели механизм. Нина подошла ближе и отчаянно зашептала.
- Ирка, я боюсь летать! Ты же знаешь!
- Успокойся, нам точно ничего не грозит. Они тебя, как хрустальную вазу теперь беречь будут. Так что, не усложняй ситуацию, залазь. Я с тобой и все будет хорошо.
Тем временем, Ивар сделал какой-то пас руками, и в боку этого чуда воздухоплаванья открылся проход, ведущий внутрь. Наш провожатый застыл у входа с нерешительной улыбкой. Я спокойно поставила ногу на пандус, крепко держа сестру за руку.