Открыла глаза, а в комнате темно. Думала, четыре часа утра, как бывает, когда я просыпаюсь дома от лая Флопика, но оказалось, уже одиннадцать. А свет не проникает из-за того, что опущены наружные роллеты. Через дверь ко мне просачивался умопомрачительный запах – это Жан уже встал и заварил себе кофе.
Когда я вышла в гостиную, там тоже было темно.
- Бонжур, - сказал Жан, подходя ко мне.
- Бонжур. Почему такая темь?
- Я не хотел поднимать роллеты, потому что они создают шум, который мог бы тебя разбудить.
С этими словами он подошел к окну и начал крутить железную ручку, как вчера у моего окна. Комнату наполнил серый свет промозглого дня — такие дни всегда стоят в мой день рождения на Украине, и, как оказалось, здесь, во Франции, тоже.
Постепенно открываясь, снизу вверх передо мной показывался двор: терраса с парой стульев и столиком, несколько вазонов с цветами, полукруглая лужайка.
Гостиная очень большая. Здесь камин, перед ним диван и кресла; большой стеклянный стол и маленький стеклянный столик, пианино и старинный сосновый буфет. Вся эта мебель не загромождает пространство — остается еще так много места, что можно свободно прохаживаться и даже бегать из одного конца комнаты в другой.
Пока я оглядываю обстановку, которую вчера рассмотреть не успела, Жан оглядывает меня. Наверное, во вчерашних сумерках тоже не успел меня рассмотреть.
- С днем рождения, - говорит он. - Я приготовил тебе завтрак.
Завтрак состоял из сыра с маслом, хлеба и зеленого чая. Жан пил по своему обыкновению кофе.
В доме много дерева и натуральных материалов. В моей комнате на полу лежит ламинат, но плинтуса деревянные - новенькие, белоснежные. В туалете в качестве освежителя воздуха - палочки корицы и стружка какого-то пахучего дерева. Всё это не просто разложено, а собрано в виде изящного декоративного букета. Подозреваю, рукой Даниэль...
Мы сели за завтрак. Сыр был просто божественный! Жан сказал, что это овечий, от местного производителя. Хлеб тоже был очень вкусный, ржаной, от здешнего булочника.
Обсудили планы на сегодняшний день. Итак, поездка на рынок в Кагор отменяется – мы уже проспали. Да я и рада, потому что идет мелкий гнусный дождь, и мне не хочется куда-то выходить. Забиться бы в дальний уголок, свернуться калачиком под теплым одеялом и пребывать в этом бессмысленном состоянии как можно дольше. В день рождения у меня всегда пониженный тонус.
После завтрака Жан засобирался в магазин за продуктами. Супермаркет находится в ближайшем городке, Меркюэсе. Ехать туда недолго, около двадцати минут. «Хочешь со мной»? - спросил он. Но я отказалась и пошла спать.
- На обратном пути я заглянул в почтовый ящик, а там вот что, - сказал Жан, когда я проснулась.
Он разложил передо мной большой конверт и пару листов исписанной мелким шрифтом бумаги.
- Что это?
- Это контракт от издателя на издание твоего романа.
- Нет, правда?!
Я беру листочки и бегу глазами по рядам французских букв, ничего, конечно, не понимая.
- Жан, ты это подстроил?
- Я ничего не подстраивал. Я ведь писал, что пытаюсь найти для тебя издателя.
- Но в мой день рождения?
- Я здесь ни при чем, - Жан смотрит мне в глаза честно-честно. - Я просто заглянул в почтовый ящик.
На радостях я приготовила плов. Жан в это время растопил камин и сел переводить для меня контракт. Плов немного подгорел, но Жану понравилось — он ел и нахваливал. Впрочем, если бы ему не понравилось, не думаю, что он подал бы вид.
