Это не некролог. а очередной "портрет на фоне", субъективный подчас до безобразия. Певица Аличе, самый успешный проект Франко Баттиато, появилась слишком поздно, чтобы претендовать на культовый статус dв шапочке слуги из индийского кино.
Подобно остальным "регионалам" итальянского авангарда, Баттиато изначально отставал от времени, но именно в этой "местечковости" и заключается основная частица их специфического шарма...
Вернее, может быть, Аличе появилась и своевременно, только усваивается такое со скрипом, и, как правило, не до конца.
Необходимое пояснение - "чирик", это разговорное название десятирублевой советской купюры и минимальная стоимость фирменного диска на черном рынке. Хотя такое могли отдать и за пятерик.
Вслед за Марьяновичем и Мильвой тихо скончался шибко грамотный, но пожизненно чириковый синьор Баттиато.
Об этом еще вчера сообщил также чириковый, но гениальный синьор Брандуарди.
Марьяновича, Мильву и Баттиато объединяют два момента.
Во-первых, Франко, обладая, подобно многим модернистам (Джон Кейл и пр.) исключительно противным голосом и внешностью, как мог, так и исполнил прекрасную песню Алена Барьера, которую Марьянович тогда же поднял на новую высоту.
Ну да, Джон Кейл с его Academy In Peril, за которой маэстро с юга всю дорогу плелся, справедливости ради, с минимальным отставанием.
Во-вторых - продюсировал альбом Мильвы, где "Александрплатц", которым я одно время, по понятным причинам бредил, не ведая, что указанный в титрах "коэн" не фирменный, а местный.
Вскоре стало ясно, что это Альфредо Коэн, чей чириковый диск также продюсировал Баттиато со скрипачом-садистом Джюсто Пио, в чью фотку постоянно тыкала пальцем моя знакомая - обладательница книжечки San Remo '70, насаженной ею где-то в Москве (речь о событиях тех, не этих лет). Правда, если честно, это мог быть совсем другой Пио.
В песенке "Голубые старики" шокировало лишь название. Не осуждаю. Мне она напоминала безумный, гл нудный перевертень (See) The Politician - малоизвестной, но злободневной без срока давности, песенки Лу Ролса. Хотя Баттиато. безусловно, ближе был другой, почти совсем безголосый, Лу, однофамилец несчастного Дина Рида.
Синьор де Чирико, как я его называл, был чересчур плодовит, чтоб вызывать сперва устойчивый интерес, а затем хотя бы уважение.
Тем не менее, ретроспектива не помешает. Ретроспективы всякий достоин. В данном случае это щедрая возможность вспомнить и объединить какую-то сумму любопытных, но, на первый взгляд, разрозненных вещей и лиц.
