1.
Споры о демократии, о её ущербах – давний, но нам нужно разобраться, по какой причине никто не может ответить на известный тезис: «демократия несовершенна, но лучше пока никто ничего не придумал».
Основной тезис неприятия демократии в том, что она не настоящая, притом, что я не знаю монографии с названием Демократия, где её механизмы были бы расписаны в деталях. Отсутствие профильного текста по такому огромному вопросу говорит о том, что вопрос остался. Поэтому пенять на неуспехи демократии бессмысленно – её нет даже в понятной научной подаче. Поэтому вольность трактовок теряется в бесконечности. В итоге сложился заговор – каждый имеет «свою» демократию и толкует, как выгодно. И все при своих.
Так как нам неинтересна ни демократия, ни муляж её, нам всё-таки есть смысл разобраться, а что это такое по сути своей, и почему ожидать от этого явления результативности бессмысленно.
2.
Демократия начинает с обмана: она переводится как народовластие, тогда как является изначально явлением кастовым: «демос» – это мастеровые, цеховики, ремесленники античных времён. Это не весь народ и не самый низовой класс. Низы – это плебеи. А есть ещё и неголосующие – идиоты. Так что перевод обманчивый.
Но допустим.
Технологически демократия реализуется в праве на голосование. Но можно ли этот момент назвать демократией? Если один раз в четыре года выбирается руководитель – это что, власть? В процентном отношении примерно один к 1200 дням: один день демократии на 1200 полной обычной недемократии. Ведь, как правило, мастеровые не меняли своих профессиональных ориентиров и выбирали … тех же патрициев из тех же патрициев. Демос во власти не появлялся и демократию своим появлением не создавал. Оставался некий процедурный патриципат.
То есть власть по определению не оставалась демократической.
3.
Нам говорят: во власть после Греции приходили любые другие избранные.
Хорошо. Есть такое. Тогда уже нет демократии в изначальном определении и появляется главное: не выборы, а количество голосов, которые эту власть дают. И вот это самое интересное – голосов должно быть большинство.
Получается, сухая выжимка демократии именно в принципе большинства. Ведь остальные голоса тут же аннулируются. Странно почему. Если демократия, то давайте учитывать все проценты – от 55% до 01%. Ведь демократия – это все проголосовавшие, а не часть!
Но, увы, остаётся только-большинство. Тогда демократия по определению скукоживается до большинства. Но тогда нет никакой демократии, а есть большевизм.
Это второй обман т.н. демократии. А если это так, то ждать от неё будущности народовластия бессмысленно.
4.
Но разве большинство – не величина власти? – подумаешь, есть малые детали.
Увы, большевизм был и останется навсегда явлением строго количественным. И по определению и потому что качество голосованием не осваивается. Ни один профессиональный вопрос.
Это принципиально. В большинстве разлиты люди – носители профессиональных качеств. Но по отношению к любому качеству он в меньшинстве. Учёные в меньшинстве по отношению ко всем, так же как и мастера машинного доения. Если голосовать за научный труд и машинное доение – принцип большинства обречен на маразм: большинство будет голосовать не по знанию, а по наводке. В любом случае большинство обрекает нас на непонимание частей и профессиональных деталей.
Иначе говоря, демократия лишь властный лозунг. Был и остался. Единственное что остаётся, это психоделика участия. Нет никаких конструктивных элементов.
5.
Но как назвать голосование на католическом конклаве, где выбирается Папа, на совещаниях тайных советов при монархиях? Разве там нет этого же принципа большинства?
Но католический конклав не называется демократией. Или назовём? Но даже если назовём, то суть останется та же – большевизм.
Получается, большевизм может быть и … не только демократическим, но и вполне монархическим. В конце концов Романовых избрали делегаты путем большинства. Так что есть и монархический большевизм и большевизм, приводящий к власти диктаторов типа Муссолини и Гитлера, которые по легитимной власти были большевиками – такими же, как Рузвельт и Черчилль.
Автор материала Сергей Магнитов