Из моего сборника "Триста историй из советского детства"
— Польский гарнитур, 830 рублей.
— И 20 сверху.
— Я дал 25.
— Ну это ваше дело.
Фильм «Ирония судьбы или с легким паром».
Тем, кто не жил в позднем СССР, не понять, что деньги тогда не играли главенствующей роли. Но многие нужные вещи купить было невозможно, если у тебя не было блата. «Блат» — типично советское изобретение, обозначающее полезные знакомства. Если у тебя есть связи в продовольственном магазине, или на базе, или среди номенклатуры, ты можешь «достать» дефицитные товары. Они не будут бесплатными, часто с немалой наценкой (говорили: «дал сверху»), но другим и такое не доставалось.
На Черемушках тогда проживал некий «Сил Силыч» — мужчина лет пятидесяти, который слыл «доставалой». Обычно возможность что-то добыть ограничена должностью человека. Понятно, что у мясника можно получить из-под прилавка (вот еще одно советское словечко) вырезку, а у завмага — растворимое кофе, сгущенку, салями, икру. Тогда меняем вырезку на этот «набор» и заносим (еще одно словечко) завскладу. Тот продает тебе дефицитный ковер. С ковром под мышкой уже не стыдно идти к кадровику, чтобы он устроил тебя на «денежную» должность, например, администратором гостиницы. Ты — мне, я — тебе, так работала эта система.
Так вот, Сил Силыч не был ограничен свой профессией, да и не работал нигде (официально числился сторожем детского сада). Он мог достать все. Деньги его интересовали мало, наверное, у него было потребность во власти. Когда от одного твоего звонка все начинает вертеться, ты нужный и уважаемый человек, и это льстит.
Подростки Сил Силыча не интересовали, хотя на их постоянных потребностях — жвачки, джинсах, «пластах» (пластинках с западными песнями) можно сделать состояние. Но это фарцовка, спекуляция, контакты с валютчиками — скользкая стезя. «Доставала» предпочитал крупные куши: путевки в санатории, продвижение в очереди на квартиру, машину, загранкомандировки, стройматериалы и прочее.
И все же один раз у меня был контакт с ним, поэтому пишу эту историю.
Отец по профессиональным показаниям иногда имел путевки в здравницы. Когда получал, радовался. Когда приезжал из санатория, ругался, потому что качество обслуживания не нравилось. Казенная еда невкусная, а в городе тогда летом поесть было или сложно, или дорого. На медицинские мероприятия очередь, причем процедуры так себе. Да и вся лечебная обстановка не нравилась, потому что предназначена для непритязательных работяг. Они радовались тому, что хоть это получили, другого не видели. Но отец некоторое время работал в милиции (точнее, в ОБХСС) и знал, что за высокими заборами другая жизнь: красивая и роскошная. Проще говоря, он хотел попасть в номенклатурное учреждение. Прыгнуть выше головы, так сказать.
Сделать это было можно, ведь официально туда принимали всех. В реальности же путевки распределялись только среди своих. При желании «своим» можно было стать за деньги, а лучше за услугу. Поэтому отец изготовил красивый кинжал с наборной ручкой и отправился к «доставале». Заодно захватил меня: я хотел купить жвачку.
Сил Силыч жил в трехкомнатной квартире на первом этаже обычной пятиэтажки. Хотя непонятно, как он один мог получить столько «квадратов». В коридоре сидела женщина. Она сверилась со списком и сказала, что нас ждут. Сам хозяин сидел в огромной комнате, видимо совмещенной из двух, что тогда делать было нельзя. Но комната не выглядела роскошной, скорее это был кабинет: пара столов, книжные шкафы, стулья. И все завалено папками с бумагами, книгами, какими-то свертками. Если бы я не знал, куда попал, решил, что хозяин переезжает.
Сил Силыч разговаривал по телефону. Аппарат был необычный, с кнопками на трубке. Явно импортный. Думаю, не для понта, а для работы, потому что стоило ему положить трубку, как телефон сразу же зазвонил. Он отключил его и спросил отца:
— Принесли?
— Да. — Отец подал сверток.
Сил Силыч, даже не разворачивая его, отложил в сторону.
— 200 рублей за три недели, согласны?
— Согласен на что? — удивился отец. — Что за санаторий, почему так дорого?
— Вы не на рынок пришли, — усмехнулся мужчина, — здесь не торгуются. А санаторий такой, какой хотели: отдыхают там только начальники. У вас правительственные награды есть?
— «Ударник коммунистического труда», «Почетный металлург»… — начал перечислять отец.
— То есть наград нет, — подытожил собеседник. — Придется всем говорить, что вы начальник. Мастер или кто там у вас в цеху?
Где-то сзади хозяина зазвонил телефон, видимо, параллельный. Он не отреагировал на него и стал что-то искать среди бумаг.
— Где-то у меня были открытки этого заведения… Обслуживание на высшем уровне.
— Я передумал, — вдруг сказал отец. — Денег не хватает.
Сил Силыч совершенно не удивился.
— Как пожелаете. Только путевки в такое место не залеживаются, если передумаете, не смогу помочь.
Но отец уже встал и направился к выходу. Я что-то ляпнул насчет жвачки, но меня быстро вывели из квартиры. Когда мы отошли подальше от дома, он объяснил:
— Зазвонил другой номер.
— Так не бывает, — возразил я, — в квартире может быть только один телефон, наверное, это был параллельный.
— Нет, это другой номер, я видел в коридоре два провода.
— Ну может быть, он выбил второй.
— Только через органы, — твердо сказал отец. — Этот Сил Силыч связан с милицией или выше. Он сту… сообщает им обо всех посетителях, поэтому они дают ему работать. Штатный осведомитель. Я с такими работал.
— Ну и что будет?
— Да ничего. Но попадешь в картотеку милиции. И будут на тебя данные (сейчас бы сказали «компромат»), которые при случае используют.
— Ты подарок ему оставил.
— Пусть менты подавятся. Ты к нему не ходи.
— Да как я к нему «пойду»? — удивился я. — Он же детей не принимает.
— Ну вот и не ходи. Не надо попадать на заметку милиции.
В результате отец поехал в обычный санаторий. Привез оттуда сетку с «Пепси-Колой». В конце 70-х это был ценный подарок. Часть бутылок я сменял на прибалтийскую жвачку, компенсировав таким образом, поход к «доставале» 😊.
Полностью мои книги на Литрес