Вацлав Нижинский стал известен всему Петербургу после первой же своей роли. А через несколько лет он уже блистал на европейских сценах: доводил зрителей до безумных оваций своими танцевальными партиями и до криков негодования — авангардной хореографией своих постановок. Читайте, за что Нижинского уволили из Мариинского театра, как он создавал свои новаторские спектакли и каким необычным образом артист сделал предложение своей невесте.
«Прыгучий чертенок»
Вацлав Нижинский танцевал с самого юного возраста: его отец и мать были артистами, держали собственную балетную труппу и гастролировали с ней по городам. Когда отец оставил семью, мать отдала младших детей — Вацлава и Брониславу Нижинских — в Императорское балетное училище.
Нижинский не проявлял интереса практически ни к каким дисциплинам, кроме танца. Он был сильным и выносливым, легко повторял за преподавателями сложнейшие движения. Визитной карточкой легкого пластичного юноши были высокие прыжки: он прыгал дальше всех в своем балетном классе и зависал в верхней точке, словно левитируя над полом.
Вацлав Нижинский дебютировал на сцене Мариинского театра в 15 лет — в балете «Ацис и Галатея». Это был первый спектакль, который балетмейстер Михаил Фокин ставил на сцене Мариинки. И балет уже был новаторским: хореограф разместил артистов на нескольких уровнях — некоторые из них сидели и лежали на сцене, — и отказался от традиционного в те годы симметричного рисунка танца. Но консервативные зрители были потрясены не столько постановкой, сколько дебютантом Нижинским: после его выступления публика кричала «Браво!» и вызывала «прыгучего чертенка» на бис.
Премьер русского балета
До Вацлава Нижинского русский балет был преимущественно женским: мужчины не исполняли главных ролей, были второстепенными персонажами, которые в нужный момент лишь поддерживали танцовщиц и создавали фон для их партий. Такую традицию поддерживал Мариус Петипа, главный балетмейстер Мариинского театра в конце XIX — начале XX века. Его сменил Михаил Фокин, который стал обновлять репертуар и реформировать балет в целом. В постановках Фокина появились яркие мужские роли, в них-то и блистал юный Нижинский. Он стал первым премьером русского балета с начала XIX века.
Ромола Нижинская, будущая жена артиста, вспоминала, как она впервые увидела его в балете:
Вдруг на сцену вылетел стройный, гибкий, как кошка, Арлекин. Хотя его лицо было скрыто раскрашенной маской, выразительность и красота тела заставляли осознавать, что перед вами — выдающийся танцовщик… Невесомость, непередаваемая отточенность движений, фантастический дар подниматься и застывать в воздухе, а потом опускаться вдвое медленнее вопреки всем законам притяжения сразу же позволили ему обрести магическую власть над публикой… Забыв обо всем, зрители в едином порыве поднялись с мест; они кричали, рыдали, забрасывали сцену цветами, перчатками, веерами, программками, одержимые неописуемым восторгом.
Изгнание из Мариинского театра
Но первую театральную сцену империи артисту вскоре пришлось покинуть. Ходили слухи, что Вацлав Нижинский стал жертвой закулисных интриг: например, Сергей Дягилев, имевший вес в обществе и связи, мечтал переманить его в свою европейскую антрепризу. Как бы то ни было, в одной из постановок «Жизели» молодой танцор появился на сцене в весьма откровенном костюме — облегающем трико, без традиционной повязки на бедрах. Этот образ для него создал Александр Бенуа, который хотел привнести в танец дух Средневековья. Балет пытались остановить, однако Нижинский отказался переодеваться и отыграл свою партию. На спектакле присутствовала вдовствующая императрица Мария Федоровна. Вскоре Михаилу Фокину передали приказ — уволить Вацлава Нижинского.
Автор: Диана Тесленко