В обществе, претендующем на цивилизованность, основным принципом закона является положение, согласно которому перед законом все равны, и никто не может поставить себя выше закона. Потому, что, если это сделает кто-то один, такое начнёт делать каждый, и единственная возможность избежать того, чтобы этого не сделали все – это не позволять этого делать никому.
Если какие-либо положения закона нарушают чьи-либо права, пострадавший должен добиваться исправления этого в рамках соответствующего порядка. Т.е. такого, который не позволяет позволяющего нарушать данный принцип. Но если так получится, что все законные способы решения вопроса окажутся исчерпаны, а результата не достигнуто, это будет означать, что система отказывает ему в возможности добиться решения вопроса законными методами. И тогда единственным способом сохранения за собой своих прав и свобод ему остаётся идти на нарушение закона. Но если он сочтёт это достаточным основанием, это будет означать, что он в праве определять, где можно нарушать закон, а где нет. И тогда другие спросят, почему это ему такое можно, а им нет, и каждый тоже начнёт нарушать закон по своему усмотрению. И начнётся цепная реакция нарушения порядка, которая приведёт общество в состояние хаоса. И если пострадавший изначально понимает это, и допускать такого не хочет, и только потому отказывается от такого шага, а система это (допустим) знает, и рассчитывает именно на это, то она может продолжать делать своё дело, не боясь, что последствия приведут к хаосу.
Т.е., допустим, существует власть, которая злоупотребляет имеющимися полномочиями в целях своей личной выгоды и в ущерб благополучию народа. И использует имеющиеся полномочия с целью расширения своих полномочий. И устанавливает такие порядки, что все законные способы борьбы с её произволом оказываются неэффективны, а эффективные незаконны. И тогда народ собирается пойти к ней туда, где она заседает, и сказать: «Больше ваши полномочия не действуют, требуем покинуть свои места». Но мирно пойти оказывается невозможным – охрана не пускает. Останется силовое решение вопроса, т.е. революция, но тогда народ, допустим, думает «не хотим кровопролития», и отступается. И допустим, власть из этого делает вывод, что можно продолжать вести прежнюю политику дальше, и заниматься этим ещё большее. И тогда народ решает, что если этому конца не будет, то тогда выхода нет – лучше пусть один раз прольётся сколько-то крови. Но власть, предвидя это, старается целенаправленно сделать так, чтобы крови в случае столкновения пролилось как можно больше. Т.е. прикормленными у неё делаются не только силовики, которые её должны защищать, но и олигархи (которые в одной лодке вместе с ними), и люди, которые на них работают, и зависимы от их благополучия, и тоже неплохо живут, и в случае чего будут защищать своих хозяев, и т.п. И дополнительно используются СМИ, чтобы сбить народ с толку и дезориентировать так, чтоб настроить его самого против самого себя. Чтобы было максимально ясно, что если случится революция, то начнётся такая война всех против всех, что последствия будут такими, что лучше терпеть что угодно, но только не это. И тогда народ, понимая, это, отступается, а власть, рассчитывая именно на это, продолжает гнуть свою линию.
Т.о., если такой приём применятся целенаправленно с целю обеспечить беспрепятственность такой политики, то получается, что хаос используется в качестве угрозы в случае попытки борьбы с произволом властей, а потенциальные жертвы беспорядков в качестве заложников, ну а требованием выступает лояльность к установленным порядкам. А поскольку требования, мотивирующие выполнение угрозой, с использованием кого-то в роли заложников, обычно называется терроризмом, то возникает вопрос: а как называется данный приём? Потому, что в случае его применения это будет означать, что закон нужен для того, чтобы обеспечивать безнаказанность за использование в качестве заложников благополучие и жизнь максимального возможного количества людей. А лояльность к таким порядкам, означать позицию, в рамках которой брать в заложники благополучие (и жизни) людей нормально. И поддержка таких порядков так же будет означать, что сторонник такого запугивания решил, что он в праве определять, какой вид запугивания и где допустим.
Если в юридическом языке системы присутствует понятие, обозначающее данный приём, это означает, что в случае его применения можно сформулировать состав своих претензий. Если же понятия, позволяющие чётко выразить состав претензий, отсутствуют, это означает, что люди поставлены в положение, когда они могут невразумительно сотрясать воздух, а чётко сказать не могут (со всей вытекающей из этого опасностью отказа от цивилизованного диалога). При этом отсутствие соответствующего понятия может так же может означать отсутствие понимания общественностью проблемы, отсутствием мысли в данном направлении и отсутствием возмущения по этому поводу. Т.о., если система прибегает к такому приёму, ей может быть выгодно отсутствие соответствующего понятия, чтобы заниматься тем же самым произволом при меньше степени риска (ну или при той же степени бОльшим). И поскольку лично я не вижу выгоды в отсутствии должной терминологии для системы, которая этим не занимается (и не собирается позволять кому-то), но и при том термина, обозначающего данное явление, я тоже не знаю, хотелось бы услышать ответ юристов, как оно называется, и если никак, то почему?