УЧЕНИЕ О ПОСЛЕДНИХ СОБЫТИЯХ
1. Церковь и последнее время
Христианская жизнь указывает на Царство Божье и возвращение Господа во славе. Вера апостолов в то что «не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего» (Евр. 13:14), и что «проходит образ мира сего» (1Кор. 7:31), определяет содержание христианской надежды и даёт представление о преходящей временной природе этого мира. Церковь всегда решительно искала эсхатологическую надежду и тем самым утверждала характер жизни верующих. Эсхатологическая надежда – это не пустой опыт, поскольку последнее время уже началось в жизни церкви, она представляет собой продолжающуюся разворачивающуюся реальность Царства Божьего в истории. Воскресение Христа уже знаменует Его возвращение во славе, а излияние Святого Духа ознаменовывает последние времена, о которых пророчествовал Иоиль (Иоил. 3:1-5; Деяния 2). Христианин живёт в период между Пятидесятницей и вторым пришествие Господа, как в «восьмой день творения». В церкви мы получаем залог Духа в надежде на радостное переживание будущего через таинства и другие божественные средства благодати. Следовательно, христианин не стремится торопить события, как бы отвергая опыт этого мира. Он скорее свидетельствует о Божьей любви через энергию в этом мире; кроме этого, однако, он желает наслаждаться даже чем-то большим: «Мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего» (Рим. 8:23). «Мы не отвергаем настоящее, но стремимся к большему» (Иоанн Златоуст, Hom. 14.6 на Рим. – PG 60.531). Для христиан смерть сбросила свою ужасную маску. Для них это отрезок перехода в вечность, от тленного в нетленное. День, в который умерли мученики и святые – это день который церковь празднует как их день рождения в другой жизни.
2. Жизнь после смерти
Смерть, которая является следствием греха Адама, завершает период испытаний и духовного возрастания для человека. Вот почему Новый Завет и отцы церкви предупреждают верных не пренебрегать Божьей благодатью, пока они живы. После смерти больше не будет возможности для спасения, последует только осуждение и испытующий взгляд на прошлые поступки (ср. 2 Кор. 6:2; Гал. 6:10; Василий Великий, Мораль. 1.2,5 – PG 31.700f, 704). Люди будут судимы Богом сразу после смерти на основании их деяний, совершённых при жизни (ср. 2Кор. 5:10; 11:15; Рим. 2:5-11). Праведники и святые будут приближены к Богу; грешники, однако, будут далеко от Бога в аду, как сказано в притче о богаче и Лазаре (Лк. 16:19-31). «В ожидании Страшного суда души верных ожидают в лучшем месте, грешников и лукавых – в худшем» (Юстин Мученик, Dial. 5.3 – PG 6.488). Честь, которую церковь воздаёт святым, основывается на вере в то, что они уже находятся в непосредственной близости от Бога и, в определённом смысле, уже наслаждаются божественной славой, полное наслаждение которой ожидается при общем воскресении в последний день. Молитвы Богородице и святым заступникам основываются на тех же предположениях. Молитвы святым вносят свой вклад в то, чтобы милосердие Божие было даровано живым. Это формирует прочную и постоянную связь между Церковью воинствующей и Церковью торжествующей. Даже если существуют те кто верят и учат тому, что после смерти, те, кто находится в рядах грешников, не смогут присоединиться к праведникам, церковь, следуя древней традиции, совершает евхаристию с верой и надеждой, в то что Бог милосердно вспомнит о заснувших навеки. Для этого Церковь проводит поминальные службы и одобряет благотворительность верующих. В этом выражается общение между живыми и теми, кого уже нет. «Мы верим, что молитва будет превеликой пользой тем, за кого она возносится» (Кирилл Иерусалимский, Катех. 23.9 – PG 33.1116f).
3. Воскресение мёртвых и обновление мира.
Весь божественный замысел спасения найдёт своё историческое воплощение в пришествии Господа во славе. Воскресение мёртвых и обновление мира будут сопровождаться явлением Господа. Это фундаментальные догматические истины содержатся в символах веры древней церкви. В Никео-Цареградском символе веры провозглашается, что «Он [Христос] снова придёт со славой, чтобы судить живых и мёртвых», а также провозглашается ожидание воскресения: «чаю воскресения мертвых и жизни будущего века». Момент второго пришествия Господа неизвестен (Мк. 13:32); день когда Господь придёт, как вор ночью будет в час, когда никто не ожидает его. Поэтому церковь увещевает верных, всегда быть готовыми и бодрствовать, (Мк. 13: 33-37; Мф. 24:42-44; 1 Фес. 5:2; 2Пет. 3:10). Церковь отвергла все попытки определить точный момент второго пришествия Господа. Последнему суду будет предшествовать воскресение мертвых и обновление мира. Возвращение Господа совпадает с преобразованием всего человечества и мира из состояния разложения в нетленное состояние (ср. 1Кор. 15:51 и далее; 1Фес. 4:17). Тела тех, кто уже умер, будут воскрешены и воссоединятся со своими душами в том сокровенном союзе, которым они были соединены ранее; тела преобразятся, и творение обновится (ср. Рим. 8:19-22; 2Пет. 3:13). Церковь считает, что воскресшие тела будут подобны телу их прославленного Господа (см. также Иоанн Златоуст, Delic. 6 – PG 51.352). Все пройдут через воскресение тела, чтобы они могли явиться перед Господом с телом и душой и после последнего суда получили либо блаженство, либо вечное проклятие. Вечное счастье праведных, а также вечное наказание нечестивых – это постоянное учение Священного Писания и отцов Церкви. Наша ежедневная молитва о приходе Его Царства исполнится с возвращением Христа, как засвидетельствовано в Книге Откровения: «И увидел я новое небо и новую землю; ибо прежнее небо и прежняя земля миновали ... и смерти не будет уже ... И сказал Сидящий на престоле: се творю всё новое» (Откр. 21:1-5).
Кавала, 17 октября 1987 г.
ЦЕРКОВНОЕ ОБЩЕНИЕ: ПРЕДПОСЫЛКИ И СЛЕДСТВИЯ
1. Церковь – это единое тело Христа, одушевлённое Святым Духом. В этом теле, благодаря действию Святого Духа, верные связаны единством веры, поклонения и церковного порядка.
2. Центр каждой поместной церкви – святая евхаристия. В этом таинстве Христос приглашает на трапезу. Она совершается его церковью под руководством епископа или рукоположенного им священника; и представляет собой церковь как единое тело Христа, совершающее это таинство. Все, кто принимает участие в евхаристии, становятся одним телом, телом Христа. «Хлеб, который вы видите на жертвеннике, освящённый словом Божьим, есть Тело Христово. Чаша эта, скорее, то, что содержится в ней и освящено Словом Божиим, – есть Кровь Христова ... Ибо апостол говорит: мы, многие, один хлеб, одно тело» (Августин, Sermo 227 – PL 38.1099). «Хлеб, который преломляем, не есть ли причастие в Теле Христовом? Почему он [Павел] не сказал: причастие? Потому что он хотел выразить нечто большее, показать великое единение. Приобщаясь мы не только делаемся участниками и сообщниками, но соединяемся со Христом. Как тело (Христово) соединено со Христом, так и мы чрез этот хлеб соединяемся с Ним ... Ибо после того, как он сказал: общение в теле, он пытается выразить более тесную связь и поэтому добавляет: Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба. Что я говорю: приобщение (койнония)? Мы составляем самое Тело Его. Что такое этот хлеб? Тело Христово. Чем делаются причащающиеся? Телом Христовым, не многими телами, а одним телом ... Мы питаемся не один одним, другой другим, но все одним и тем же телом» (Иоанн Златоуст, Hom. 24.2 на 1 Кор. – PG 61.200f).
3. Поскольку к таинству призывает Христос, церковь также зовёт к участию в таинстве. Оно связывает участников церковного провозглашения Евангелия, созидания Тела Христова и сохранения его в единстве истинной веры и любви.
4. Как принятие в церковь не происходит без исповедания истинной веры, так и евхаристия не считается центром церкви без истинной веры. Христос в таинствах – не кто иной, как Христос в вере, которого церковь исповедовала всегда и везде единогласно.
5. Общение включает в себя всю жизнь церкви. Поэтому о её членах говорится: «И они постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах» (Деяния 2:42). Святой Игнатий Богоносец писал: «... собираясь вместе, все вы, каждый из вас без исключения, испытывая общую благодать, в одной вере в Иисуса Христа из рода Давида по плоти, Сына Человеческого и Сына Божьего, подчиняйтесь епископу и пресвитеру с безраздельной преданностью, преломляйте один хлеб, который является врачевством бессмертия, противоядием от смерти, дарующим жизнь во Иисусе Христе во веки веков» (Игнатий Богоносец, Еф. 20:2 – PG 5.661).
6. Вечеря Господня не может праздноваться вместе, если общение прервано. Восстановление евхаристического общения во время продолжающегося раскола само по себе является противоречием, поскольку, несмотря на совместное участие в Евхаристии церкви будут продолжать существовать отдельно друг от друга. Эта практика приведёт к принятию существования разделённых церквей в качестве нормы, а затем может привести к ощущению, что плач и раскаяния, необходимые для преодоления раскола, на самом деле излишни. Евхаристическое общение является выражением согласия в вере.
7. Когда общение прерывается, церковь несёт ответственность за исцеление раны. Восстановление общения невозможно вне единого тела Христова, потому что единство веры и соучастие Святого Духа даётся только в этом теле. Чтобы восстановить общение, необходимо не только тщательно проверить, действительно ли мы достаточно близки друг к другу, но также, насколько существенны различия между нами, чтобы разделение могло продолжаться.
8. Следствием и выражением взаимного признания единства в вере является полное литургико-каноническое общение церквей и осуществление органического единства в едином теле Христовом. Литургические и канонические последствия, которые проистекают из церковного братства, будут разъяснены и урегулированы церквами на основе Предания единой церкви. Это общение не означает единообразия в литургии и церковной практике, а скорее воплощает в себе выражение того факта, что исторически законное развитие единой веры древней и неразделённой церкви сохраняется в каждой из наших церквей. Это товарищество также не требует подчинения одной церкви с её традициями другой церкви, поскольку это противоречило бы реальному единству. Церкви, объединённые в полном общении, будут выполнять свои обязанности в мире, не в индивидуальной изоляции, но принципиально вместе.
Кавала, 17 октября 1987 г.