Одинаковые по форме явления могут иметь разное содержание, разную сущность и поэтому их надо называть по-разному, чтобы не путать, чтобы не усугублять и не плодить проблемы.
Страшную трагедию в Казани некоторые журналисты и чиновники по горячим следам поспешно назвали терактом, а убийцу — террористом. К сожалению, многие и сейчас продолжают так называть — стоит пробежаться по заголовкам новостей.
В 2018 году такое же событие произошло в Керченском политехническом колледже. Тогда погиб 21 человек, включая покончившего с собой 18-летнего преступника, и тогда это преступление квалифицировали по ст. 105 ч. 2 УК РФ «Убийство двух или более лиц, совершенное общественно опасным способом». Такое же официальное обвинение предъявляется сегодня казанскому убийце. И это правильно.
Под террористическим актом в УК РФ понимается (ст. 205): «Совершение взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий, в целях дестабилизации деятельности органов власти или международных организаций либо воздействия на принятие ими решений, а также угроза совершения указанных действий в целях воздействия на принятие решений органами власти или международными организациями».
Это означает, что не достаточно просто взрыва, стрельбы, жертв и испуга многих людей, чтобы называть случившееся терактом, а нужно выдвижение каких-то требований к власти. Если этого нет, то нет и террористического акта, а есть массовое убийство или другое общеопасное преступление.
Дело не только в терминологической корректности с юридической точки зрения (различие понятий теракта и массового убийства в УК), но и в том, как такое неправильное называние влияет на общественное сознание, к каким последствиям ведёт.
Понятия «теракт», «террорист», «терроризм» имеют некоторый оттенок героизма, политической борьбы за высшую идею, поэтому надо крайне осторожно и аккуратно ими пользоваться и не спешить называть любое массовое убийство терактом, т. к. это определённым образом героизирует преступников, наделяет их воображаемым ореолом несуществующей идейности, как бы оправдывает их — и тем самым может подстёгивать людей с психическими проблемами к таким же «терактам». Если же прямо называть психически ненормальных убийц психически ненормальными убийцами, то это будет хоть в какой-то степени отворачивать некоторых потенциальных убийц от таких преступлений.
Если написанное мною покажется кому-то очевидным и банальным, то я буду только рад.
Альберт Тарасов