Он тихонько зашел и остановился у двери. Семья обедала, все молча стучали ложками, запах щекотал нос, и Виктор понял, что проголодался. Он громко поставил на пол чемодан, стук прекратился и в прихожую забежали двое самых любопытных: трехлетний Артемка и пятилетний Игорек, увидев незнакомого дядю они замерли от страха. Молчание затянулось. Стук ложек прекратился. Наконец, Виктор услышал стук отодвигаемого стула и в прихожую вышла сестра Катя.
– Витька, ты с ума сошел, всех так напугать, – крикнула она и кинулась обниматься.
Мальчишки, осмелев, подошли поближе, а потом все двинулись на кухню, мама с зятем уже стояли в дверях. После объятий и поцелуев Виктора отправили мыть руки, а через три минуты прерванный обед продолжился.
– А как ты зашел, это малый, наверное, не закрыл дверь.
– Нет мам, я своим ключом открыл, погляди, узнаешь? – и он показал ей ключ на шнурке, – это мой талисман.
Обед прошел за разговорами, племянники в два голоса пытались выяснить почему он не звонил в дверь, они же его ждали, сестра сетовала, что после сокращения не может найти работу, зять предлагал прямо в ближайшую субботу отправиться на рыбалку. А мама просто сидела рядом молча и радостно смотрела, как он отбивается от атак родственников. Малыши, наконец, угомонились, и тут же на друг за другом уснули, один в кресле, другой на диване.
И теперь слово было предоставлено гостю. Виктор вкратце рассказал о своем житье-бытье, делая упор не расхваливание красот Севера, успокоил мать, сказав, что живет в теплой благоустроенной квартире, о работе рассказал подробнее, сестру с зятем этот вопрос более всего интересовал. Когда дети проснулись, семейство сестры, с шумом и гамом, засобиралось домой, а Катя пригласила Виктора погостить у них, расхваливая свой дом.
С утра, уютно расположившись на кухне Виктор с мамой лепил вареники с творогом, как в детстве, и они говорили обо всем, ведь за долгие годы его отсутствия тем для разговора накопилось много, это и новые соседи на их этаже, и приближающийся капитальный ремонт дома, а смена обоев в его комнате была признана самой актуальной.
Выяснив, что надо купить, Виктор ближе к обеду отправился в магазин, а потом пошел гулять по городу. Сначала он отправился к дому Сони, но никто его там не ждал. Он шел по городу и вспоминал прошлое – то счастливое время, когда они с Соней были вместе. Он ходил в надежде встретить ее, но к сожалению, надежда не оправдалась. Тогда он позвонил Лене:
– Привет, это я, Виктор.
– Я жду тебя по адресу, написанному на визитке, найдешь? – ее голос показался ему непривычно серьезным.
– Обижаешь, ведь я в родном городе, сейчас буду.
Через четверть часа он сидел в рабочем кабинете психолога Елены Свиридовой, но им обоим было проще и приятнее называть друг друга Ленкой и Витькой. Приготовив кофе она начала рассказывать:
– Жизни Сони не позавидуешь, она живет, как птица в клетке, в полном одиночестве, хотя, казалось бы, он все делает для нее. Вот, к примеру, мы с ней встречаемся раз в месяц в самом престижном салоне красоты, мне это не совсем по карману, но другого места нет, он пасет ее везде, хотя знает, что ты далеко на Севере. О себе она рассказывает скупо, в основном о работе. Он специально для нее организовал благотворительный фонд, и Соня все время проводит в офисе своего фонда, чтобы только не оставаться дома, в нем она хотя бы людей видит, а то ведь словно в тюрьме сидела. Правда и в офисе ее два амбала караулят, но они только приглядывают и не достают, как сам Проныра. Кстати, с нашей легкой руки, этот его “псевдоним” хорошо прижился в городе, его все так и зовут. У него в городе все схвачено, он в этом отношении действительно проныра.
– Да, его сущность он хорошо отражает.
– Соньке он ни в чем не отказывает, у нее даже машина есть, правда я не знаю названия, но красивая. Рожать она ему не хочет, хотя он требует наследника. При встречах мы часто говорим о тебе. Сначала она считала тебя предателем, но я повторила ей слова своего свекра, которые он когда-то говорил и тебе, и ей. И она согласилась, что подвергать тебя риску она никогда не станет, ведь она, любит тебя, до сих пор.
– Я тоже до сих пор, и дальше буду любить.
– Ее родители долго болели, а потом умер отец, и почти сразу мать. Она осталась совсем одна, ведь ни братьев, ни сестер у нее не было. Эта ее жизнь на пороховой бочке сказывается и на ее здоровье, она сильно похудела, появилась седина, это в 29 лет, представляешь. Иногда по утрам в воскресенье она ходит в церковь, может ты там ее сможешь застать. Да, если ты вдруг встретишь Проныру, не вздумай с ним связываться, он мстительный, страшный человек. Но я не думаю, что он, как ты, пешком ходит. Вот и все, ждем тебя в субботу, к обеду. А сейчас меня посетитель ждет.
Виктор шел по городу и думал, почему им с Соней не суждено быть вместе, какой грех они совершили, ведь их отношения были чисты, как утренняя роса. Почему именно на их долю выпала такая несправедливость. Ведь сейчас бы у них мог бы быть уже большой ребенок.
В субботу он побывал в гостях у Свиридовых, где встретился и с родителями Богдана. Все были рады встрече, вспоминали о школе, об их детских проделках, об учителях. Виктор пришел домой поздно и они с мамой еще долго сидели в темноте и вспоминали прошлое. В воскресенье он сходил в церковь, но Сони там не было. И он отправился в гости к сестре посмотреть их дом, да и остался там на неделю. Зять взял отгулы на работе, и они целую неделю рыбачили, получая оба море удовольствия. Пару раз брали с собой и племянников.
Возвратившись домой он застал мать грустной и заплаканной.
– Мам, что-то произошло?
– Сегодня утром в церкви я видела Соню. От нее одни глаза остались. Она выглядит старше своих лет, осунулась, стала худая. Конечно, она выглядит эффектно, в модной одежде, на каблучках. Но видно, что в жизни ее уже ничего не радует. Сын, почему ты не боролся за свое счастье, почему отдал ее этому стервецу?
– Мам, порядочному человеку не под силу тягаться со стервецами, мы с ними не справимся, и ты сама знаешь почему. Думаешь мне легко сдерживаться при встрече с такими, как Проныра. Ведь чуть я его тронь, меня сразу и загребут туда, куда Макар телят не гонял. И Соне не помогу, и себе жизнь испорчу. Это не трусость, мама это трезвый расчет. Он только и ждет, когда я сорвусь, тогда и Соня ему не нужна будет. Но пока она – мужняя жена.
В следующее воскресенье он пошел в церковь. Соня уже была там, но не подала виду, что увидела его, хотя он точно знал, что она его заметила. Сам он подходить не стал, вспоминая рассказ Лены об охранниках. Не успел он них подумать, как два здоровых лба стали возле Сони. Он вышел из церкви и стал у ворот. Соня шла почти следом. В светлом легком платочке, с бледным отрешенным лицом, она двигалась медленно и спокойно, а за ней шагала “группа сопровождения” – два здоровых мужика, готовые тут же кинуться ей на помощь, вернее, защитить ее от помощи.
Виктор смотрел на нее, не отрываясь, а она шла улыбаясь, ведь ее церберы не видели ее лица. Скорее всего это была ее первая улыбка за долгие годы страданий. Он улыбался в ответ, поглядывая чуть в сторону, она поняла его тактику, но направилась к старушке, просящей милостыню. Соня открыла свою сумочку и вытащила конверт, а из конверта достала деньги, протянув их нищенке и тихонько сказала той несколько слов. И тут же с ней поравнялись охранники, но ловкая бабушка протянула уже пустую руку одному из них. Он, со злостью плюнув ей под ноги, пошел вслед за Соней.
Виктор видел, как они втроем поговорили у машины, в результате она села за руль, один из мужчин рядом, а второй – сзади, за ее спиной. Когда они уехали, он подошел к бабушке и та, вытащив деньги из кармана, отдала их ему. Он нашел среди купюр записку, а деньги вернул. И тут же развернул записку, в которой была всего одна строчка – “Я по-прежнему сильно люблю тебя. Прости, но жить так я больше не хочу.” Прочитав последнее слово, Виктор услышал вдалеке странный скрежет, она все рассчитала до секунды, подумал он, и побежал к месту аварии, надеясь, что довести начатое до конца у нее не получилось…
Тот, Кто водил моей рукой, не предусмотрел продолжения, или просто Он захотел, чтобы вы, мои достойные читатели, стали моими соавторами, ведь все прочитанное вами за всю вашу жизнь, хотите ли вы этого или нет, проходит через ваше сердце, затрагивает какие-то тайные струны души, о которых вы раньше и не догадывались. Я же попытаюсь написать так, как я увидела конец рассказа:
“Виктор бежал в ту сторону, куда смотрели прохожие, а некоторые тоже бежали к месту аварии. Машина врезалась в металлическое ограждение сквера. Когда он подбежал, машину скорой помощи уже вызвали, все трое были живы, но двое в тяжелом состоянии. Третий, как понял Виктор, уже звонил Проныре, тот подъехал раньше, чем приехали медики. Взглянув на Соню, он приказал охраннику ехать с пострадавшими в больницу, а сам, глянув на часы, уехал.
Виктор подошел ближе после отъезда Проныры, у Сони очень сильно было поранено лицо, а рука лежала на руле в неестественном положении. Наконец появилась машина скорой помощи, а следом ГИБДД. Через пять минут пострадавших увезли, и Виктор, позвонив Лене Свиридовой, пошел домой. Лена позвонила через два часа. Она сообщила, что у Сони сломана рука и очень пострадало лицо. Необходима будет пластическая операция, жизнь ее пассажира вне опасности. Также она отдала Соне свой запасной телефон, и она позже ему позвонит.
Ожидание звонка было нестерпимо долгим, наконец, телефон зазвонил.
– Соня, Соня, это ты? – волновался Виктор, ему ответил веселый голос Сони, – Да, это я, у меня радостная весть, он сказал, что уже подал на развод, что ему уродливая жена не нужна, я скоро буду свободна.
В конце августа они улетали на Север, пластическая операция была запланирована только на начало ноября в Москве, но оставаться в городе Соня не хотела. Она уже получила развод. И на 10 августа им назначили регистрацию. Пышных церемоний им не требовалось, поэтому в ЗАГСе им пошли навстречу и зарегистрировали 30 июля. В этот день Виктор не видел изуродованного лица жены, он видел только ее счастливые глаза и веселую улыбку.”
Вот как-то так!
Если вам понравилось, подписывайтесь, ставьте лайки, активно пишите комментарии, ну а если найдете нужным, делитесь моими рассказами в соцсетях.
Можете также прочитать:
Старые письма