Не может быть рассказ про авиацию считаться полным, если не вспомнить про авиационно-химические работы или сокращённо АХР. Тем более если эта история про авиацию захватывает и советский период.
Историй что происходило при выполнении этих самых работ бесчисленное множество. Какие-то из них реально имели место, какие-то в результате многократных пересказов стали настоящими байками. Автор этих строк как-то в свою бытность уже пилотом очень большого и далеко летающего самолёта проходил квалификационную проверку с очень высоким начальником. Полёт был из Москвы в далёкую страну восходящего солнца. И где-то над Казанью проверяемый и проворящий выяснили, что оба имели опыт этих самых авиационно-химических работ. Разговор на эту тему закончили где-то над Хабаровском, потому что нужно было начинать готовиться к заходу на посадку.
Та история, что произошла с нашим героем была рассказана мне самим участником описываемых событий и происходила она, как можно догадаться в те давние времена, когда АХР, или авиационно-химические работы, были не менее распространенным явлением, чем сегодня маршрутки или добавьте сами, что сегодня есть повсеместно.
В то время каждый день ранним утром на всем протяжении необъятных просторов шестой части света рой летательных аппаратов тяжелее воздуха, отрывался от земли, чтобы подкормить, защитить от вредителей, подготовить к уборке будущий урожай. А для тех, кто выбирал летание своей профессией, эти самые авиационно-химические работы являлись просто необходимым и не очень приятным этапом или фильтром в «большую» авиацию.
Тогда каждый год летные училища гражданской авиации выплескивали из своих стен тысячи молодых, поблескивающих новой формой, как юбилейные монеты, посвященные пятидесятилетию Октябрьской революции в 1967 году, пилотов. Впрочем, блестящая форма в большинстве случаев очень скоро менялась на ватные куртки спецодежды для АХР. И становились летающими агрономами те, в чьих мечтах жило небо. Анатолий Иванович в молодости много поработал в качестве второго пилота и командира самолёта на авиа-сельхоз работах, но став командиром звена старался не покидать родной Энск надолго.
Но тут пришла разнарядка из управления выделить один экипаж и лицо командного состава в количестве - одно для участия в экспедиции в далёкий регион с целью выполнения различных видов работ по спасению урожая. Предполагалось, что экипаж будет работать, а лицо командного состава будет находиться в штабе и проводить периодические проверки работающих экипажей на оперативных точках. О такой задаче Анатолий Иванович узнал последним из лиц командно-лётного состава, поэтому его отмазки уже не принимались и пришлось ему принять на себя выполнения этой задачи.
Летели в командировку своим бортом, это значит, что в салоне, везли специальное оборудование и кроме своего техника ещё и бригаду, которая будет выполнять специальные формы технического обслуживания. Кого-то из них Анатолий Иванович знал очень хорошо, кого-то видел в первый раз. Но перед полётом познакомился со всеми, провёл инструктаж и полетели.
Маршрут выбрали так, чтобы выполнять посадки через четыре-пять часов полёта. Пассажирам на всё протяжении перелёта делать было нечего, поэтому устроили они в полёте небольшое застолье с карточной игрой в «храп». Босяцкая игра называли это занятие пилоты больших самолётов, предпочитавшие исключительно интеллектуальный преферанс.
Имея определённый опыт, командир каждые пятнадцать минут просил доложить, как обстановка в салоне.
Было там спиртное или не было история умалчивает, да и не имеет к это истории это никакого отношения к нашей истории. А имеет к ней отношение тот факт, что один из авиатехников, который был на этом самолёте пассажиром, имел такую врождённую особенность - у него не было волос. Совершенно. Парень был молодой и хоть не особенно стеснялся такой своей особенности, но и не сильно на эту тему распространялся и носил парик. А поскольку в командировку собирались на длительное время то и париков он прихватил несколько. И так случилось что, когда именно это пассажир, решил справить малую нужду, для чего входная дверь самолёта приоткрывалась на расстояние, которое не позволяло человеку выпасть, но эту самую малую нужду справлять было можно, набегающим потоком скоростью сто восемьдесят километров в час с нашего авиатехника парик и сорвало. Так и остался этот авиатехник абсолютно без волос на голове. В азарте карточной игры ни он ни его коллеги не очень и обратили на это внимание. Но когда этот техник вдруг захотел узнать сколько ещё лететь осталось, то очень удивил лётного начальника своим видом. Анатолий Иванович точно помнил, что лысых пассажиров у него не было, когда они вылетали с базы. Пока он гадал появился ли новый пассажир или же кого-то уже подстригли наголо, техник понял причину удивления командира и быстро смотался в салон, одел новый парик и опять явился пред очи капитана, но по глазам того же командира понял, что опять что-то не так. Новый парик оказался огненно-рыжим.
Анатолий Иванович потом рассказывал жене, как у него в полёте вдруг появляется парень абсолютно лысый, который таким при вылете с базы не был. Потом исчезает на мгновения и появляется уже рыжим. Сказать, что это шокировало командира ничего не сказать. Долететь до место назначения долетели даже при том, что командир находился оставшийся полёт в полу шоковом состоянии и уже не спрашивал как обычно «как дела?» у пассажиров каждые пятнадцать минут.
Но, как выяснилось позже это не было неприятностью, а только её предвестником. А настоящая неприятность ждала нашего героя, когда ему пришлось подменить вышедшего из строя по состоянию здоровья командира. Сначала врачи посчитали, что причиной недуга того стало пищевое отравление и Анатолий Иванович отправился на оперативную точку поработать день-два. Но потом оказалось, что это аппендицит и пришлось работать до конца экспедиции.
Но и это ещё не было неприятностью, а про неприятность Анатолий Иванович узнал, когда председательский газик влетел на площадку, затормозив в нескольких шагах от ещё вращающегося винта самолета. Из него выскочил председатель и понесся к самолету. Все говорило о том, что что-то случилось.
— Что-то случилось? — последовал естественный в данной ситуации вопрос командира Ан-2.
— Я тебе покажу «что-то случилось»! Я тебе так покажу, что случилось, что всю свою оставшуюся паршивую жизнь будешь помнить, что случилось! Марш в машину, я тебе покажу, что случилось!
Это говорил хоть и небольшому, но всё же авиационному начальнику примерно ровесник, с которым Анатолий Иванович ещё утром и вполне по-дружески общался. Конфликты наш герой не любил и старался их избегать насколько позволяли обстоятельства. И сейчас спорить не стал да и просто хотелось узнать, что же случилось, отчего вежливый и общительный председатель не стеснялся в выражениях.
Только когда они отъехали от площадки, стало понятно, что до сих пор председатель еще стеснялся в выражениях. А вот когда свидетелей, кроме водителя, не осталось, он перестал стесняться. И единственными допустимыми в приличном обществе были слова «тюрьма» и «пятьсот гектаров сахарной свеклы».
Пока председательский газик через ухабы и ямы добирается до места назначения, нужно пару слов сказать чем сахарная свекла была для многих колхозов того региона, где они работали. И самое понятное, как можно это объяснить – это сказать, что сахарная свекла для этого колхоза была всем. Всем — означает, что это и деньги на трудодни колхозникам, и зарплата учителям, врачам и воспитателям, и деньги на запчасти к тракторам и комбайнам, и премии и ордена районному начальству, что тоже, согласитесь, немаловажно.
На прополку буряка выгоняли всех вне зависимости от возраста, профессии и, не поверите, даже партийности.
Теперь, когда вы знаете, что значил урожай сахарной свеклы для колхоза вообще и для председателя в частности, мы вернемся к нашим персонажам. Тем более, они уже добрались до того самого поля сахарной свеклы. Свеклы, которая так нужна была колхозу и которой только сегодня утром экипаж под управлением нашего героя делал внекорневую подкормку со своего самолёта. То бишь лил жидкие удобрения прямо с самолета на поле, чтобы была свекла больше, лучше, зеленее.
Но результат выполненной работы был абсолютно противоположенным. Поле, что еще утром радовало глаз различными оттенками изумрудно зеленого, теперь не подавало признаков жизни. Коричневые неживые листья сливались с землей. Для опытного командира звена, искушённого в вопросах разбора косяков и инцидентов своих подчинённых постепенно стал проясняться смысл слов «уголовник» и «тюрьма», которые не раз кричал председатель.
Смысл слов не только прояснялся, но и становился вполне реальным.
— Что это? — непроизвольно вырвался вопрос у Анатолия Ивановича.
— Ты меня спрашиваешь, что это?! Это я тебя должен спросить, что это?! Что это такое?! А если ты меня спросил, так я тебе скажу: это мое горе и твоя тюрьма, фашист недобитый!
Суровую и пугающую реальность слов председателя подтверждало коричневое поле, только сегодня утром обработанное экипажем.
Как же такое могло произойти? Дозировка? Нет, удобрениями можно, конечно, загубить, но не так быстро. Так быстро только в Казахстане мы в своё время с сорняками боролись на авиахимпрополке. Так только гербицид так работает. Но откуда здесь гербицид, откуда здесь его запах? Лётный командир быстро и по-деловому пошел к машине.
— Поехали!
— Куда поехали? — обалдел от его спокойствия председатель.
— Туда, где мы узнаем, что случилось, — отрезал командир и уже водителю: — Давай на склад ядохимикатов.
На склад командир зашел вместе с председателем, но не дал сказать ему даже слова:
— Что вы сегодня на самолет отгружали? — спросил он у кладовщика.
— Что просили, то и отгружали. По накладной. Удобрения. Жидкие. Тур. Вон в углу бочки стоят, что остались, — ответил кладовщик.
На складе в углу стояли рядами двухсотлитровые бочки. Если на тех, что поновее, красовались этикетки, то на прошлогодних название содержимого едва просматривалось, но, тем не менее, когда знаешь, что искать, — найдешь. И при детальном рассмотрении было найдено название химиката: «Гербицид». Вот почему вспомнился Казахстан. По запаху. Командир подозвал председателя и показал на название:
— У вас есть в колхозе хоть кто-то с агрономическим образованием, чтобы рассказал нам, как действуют гербициды на широколиственные, к коим относится сахарная свекла, которую мы имели честь обрабатывать этим препаратом сегодня утром? — абсолютно буднично спросил командир председателя и пошел на выход.
Уже выходя, он услышал рык председателя:
— Кладовщик!!!
Ждать пришлось довольно долго. Уже обсудили с водителем и последнее выступление наших на чемпионате Европы, когда они с позором проиграли в финале голландцам, и виды на урожай, и погоду, прежде чем появился председатель. Последний, пряча глаза, буркнул водителю:
— Отвези на аэродром.
— Подождите, какой аэродром? — возмутился не просто командир воздушного судна, но и как мы помним небольшой лётный начальник, — Мы еще должны обсудить некоторый фразы, что я слышал совсем недавно и про тюрьму, и про «фашиста». И еще много всего, — глядя на председателя, говорил, как забивал гвозди, несостоявшийся преступник.
Председатель поднял глаза, ему было сильно больно и немного стыдно:
— Я, конечно, извиняюсь. Работать ты умеешь. Работа хорошая. Ювелирная. Огрехов нет. Спалил ВСЁ! Одним словом – мастер.