Ровно 100 лет назад родилась герой войны София Шолль, признанная величайшей женщиной ХХ века среди сограждан. История Софи чем-то схожа с историей Зои Космодемьянской, на мой взгляд. У обеих девушек были братья, и их семьи прославились благодаря их самоотверженности.
София Шолль (Sophia Magdalena Scholl) родилась 9 мая 1921 года в небольшом городе на территории современной Германии. Её отец был мэром города, мать Магдалена — домохозяйкой. В семье уже росли девочки — Инга (1917г.р.), Элизабет (1920 г.р.) и сын Ганс (1918 г.р.), когда родилась София. Позже, родились сын Вернер (1922 г.р.) и дочь Тильда (1925 г.р.). Отношения в семье всегда были довольно близкие и доверительные, это была очень уважаемая семья христиан.
В 1930 году отца-мэра отстранили от должности. А в 1932 году семья переехала в другой небольшой город Ульме, где отец семейства, Роберт Шолль открыл собственную контору, которая занималась налогами.
В 1933 году в семье начались разногласия. Роберт твёрдо держался позиции пацифиста и был очень расстроен, что его дети-подростки Ганс, Инга, Элизабет и Софи придерживались другой точки зрения, выступая за движения нацистов. Например, по воспоминаниям Элизабет, так Роберт отреагировал на слова детей, что это движение поможет с безработицей:
"Вы подумали, как именно они собираются справиться с этим? Они развивают военную промышленность и строят казармы. Ты знаешь, чем все это кончится?"
Дети были взволнованы и воодушевлены предстоящими переменами, считали, что их отец слишком стар (тогда Роберту было 42 года), чтобы понимать новое молодёжное течение. Но считали абсурдом, что их еврейских друзей не принимали в коалиции, где состояли они сами. Дети ссылались на слова премьер-министра Великобритании Дэвида Ллойда Джорджа, который назвал Адольфа - великим лидером. Роберт ответил так: «Я знаю нацистов лучше, чем Ллойд Джордж. Поверьте мне, это волки и дикие звери, и они отвратительно обращаются с людьми».
Инга вспоминала это время так: "Мы слышали много громких речей об отечестве, товариществе, единстве народа и любви к родине.... И наш лидер (так мы слышали со всех сторон) - поможет этому отечеству достичь величия, богатства и процветания. Он позаботится о том, чтобы у всех были работа и хлеб. Мы нашли это хорошим, и мы были готовы сделать все возможное, чтобы внести свой вклад в общие усилия. Но было что-то еще, что притягивало нас с таинственной силой и увлекало вперед: сомкнутые ряды марширующей молодежи с развевающимися знаменами, устремленными вперед глазами, в такт барабанной дроби и песне.... Мы были открыты и не могли понять, почему отец не одобрял, почему он не был счастлив и горд. Напротив, он был весьма недоволен нами".
Вскоре дети Шолль почувствовали обман. Инга Шолль о Гансе: «Он выглядел усталым и был очень разочарован. Мы не ждали от него никаких объяснений, но постепенно выяснили, что образ и модель последователей течения, которые ему там внушили, совершенно отличались от его собственного идеала...Почему ему запретили петь эти песни, полные такой красоты? Только потому, что они были созданы другими расами."
Однажды, когда в клуб идеологической подготовки девушек приехал один из «шишек» течения и предложил почитать что-нибудь, Софи предложила стихи Генриха Гейне, своего любимого писателя, немецкого поэта из еврейской семьи. Ей гневно ответили, что произведения этого писателя запрещены министром пропаганды. Софи ответила: «Кто не знает Гейне, тот не знает немецкой литературы».
Вскоре все дети Шолль, увидев новую жизнь изнутри, разочаровались окончательно, особенно, когда сменилось законодательство: по расовому признаку детей выгоняли из учебных заведений, читать и петь можно было только то, что одобрено цензурой, поощрялось доносить на знакомых, родственников и родителей. Преподавателей, которые не были готовы поддерживать новую идеологию — увольняли. Роль женщины в новом обществе сводилась к «трём К»: Киндер-Кюхе-Кирхе (Дети-Кухня-Церковь).
Ганс с друзьями создали свой клуб по интересам. Юноши по выходным отправлялись в походы, а в палаточном лагере, вдали от людей, читали и сочиняли стихи и пели песни народов мира под гитару. В 1937 году, после нескольких месяцев службы, Ганса арестовали, а вместе с ним и Софи, Ингу и Вернера за организацию тайного клуба. 16-летнюю Софию отпустили в тот же день, посчитав, что она не представляет угрозы. В их доме провели обыск, были найдены компрометирующие дневники, журналы, сборники песен мира и стихотворений. 20-летнюю Ингу и 15-летнего Вернера отпустили из заключения через неделю, а Ганса почти через месяц, когда так и ничего не узнали о сообщниках Ганса и когда за него заступился военный офицер.
Теперь, когда новый строй вторгся в их семью, школьница София стала уличать учителей в противоречии новой доктрины и постоянно ставить в сомнение новые законы. За это ей часто грозили, что за повторные высказывания и такое поведение её исключат из школы и не дадут поступить в университет. Тогда же, у Софи начались романтические отношения с Фрицем, которые будут продолжаться по переписке и коротким встречам на протяжение следующих лет.
Воспоминания Элизабет: «Со временем, Софи все больше разочаровывалась. За день до того, как Англия объявила войну в 1939 году, мы гуляли вдвоём вдоль Дуная и, помню, сказала: «Надеюсь, войны не будет». А она решительно сказала: «Я надеюсь, что будет. Надеюсь, кто-нибудь устоит перед ними».
Ганс критиковал, что нет должного открытого сопротивления от религиозных организаций в Германии: «Что мы покажем на пути сопротивления, по сравнению с коммунистами, например, когда этот террор закончится? Мы будем стоять там с пустыми руками. У нас не будет ответа, когда нас спросят: что вы с этим сделали?».
В 1941 году София сдала вступительные экзамены в Мюнхенский университет и строила планы. Но по новым законам, выпускники школ обязаны были отработать полгода, Софи стала работать помощником воспитателя в детском садике. Весной 1942 года Софи начала учёбу, она изучала биологию и философию. В то же время Ганс отправился медиком на Восточный фронт. Он видел много жестокости и несправедливости. Позже ему разрешили продолжать обучение в университете.
В родительском доме, летом того же года, был арестован Роберт за высказывание: «Война уже потеряна. Этот лидер - Божье наказание для человечества, и, если война не закончится в ближайшее время, русские будут сидеть в Берлине". Женщина, заявившая на Роберта, позже говорила так: «Я ничего не имею против Роберта. Я любила герра Шолля и была ему благодарна, но когда он говорил такие вещи о нашем лидере и о войне, я не смогла этого пропустить». Роберт был приговорён к 4 месяцам заключения в тюрьме.
Когда Софи узнала о том, что были убиты более 10 участников сопротивления, то решила примкнуть к группе «Белая роза». Ганс уговаривал Софи отказаться от этого решения, но когда Софи узнала, что он тоже часть «Белой розы» - сомнения отпали. Она заняла деньги, купила оборудование для печати и копирования и группа начала распространять листовки. Сначала скупали понемногу бумагу в разных точках города. Текст на листовках был довольно мелко напечатан, с обеих сторон. Потом листовки вкладывались в конверты, их вручную подписывали и отправляли поименно по адресам Мюнхена, найденным в телефонном справочнике под видом обычной почты.
Не менее двух сотен попали в руки властям, такие же листовки были разбросаны по Мюнхенскому университету, поэтому подозреваемых искали именно среди студентов.
В первой листовке были такие слова: «Несомненно, что сегодня каждый честный немец стыдится своего правительства. Кто из нас имеет хоть какое - то представление о размерах позора, который постигнет нас и наших детей, когда самые ужасные из преступлений выйдут на свет?".
Вторая листовка была опубликована в конце июня 1942 года. "Здесь мы видим самое страшное преступление против человеческого достоинства, преступления, не имеющие себе равных во всей истории... совершенных этим ужасным недочеловеком".
Третья листовка "Мы хотим попытаться показать им, что каждый в состоянии внести свой вклад в свержение системы. У нас нет большого выбора средств. Первая забота каждого немца - не военная победа над большевизмом, а поражение национал-социализма".
Всего было 6 тиражей листовок. Ещё «Белая роза» рисовали граффити на стенах, призывая сограждан - они продолжали верить в свою силу.
В январе 1943 года в стенах Мюнхенского университета выступал важный военачальник, который с пафосом рассказывал о новом светлом будущем, если «хорошо воспитанные дочери» будут вести себя «естественно, а естественное место для женщины — не в университете, а в семье, рядом с мужем и детьми». Девушки начали выкрикивать слова в свою защиту и обвинять и оскорблять всё руководство страны. Оппонент лишь отмахнулся «если вы недостаточно хороши для того, чтобы найти мужа, я могу одолжить вам кого-то из моих солдат» и подал знак, чтобы их арестовали. В зале началась потасовка. Студенты единым потоком вырвались из стен зала, а на улице, взявшись за руки, маршировали, распевая песни. Правда,вскоре военные их прогнали с улиц города. Была ли связь между «Белой розой» и студенческими волнениями? «Белая роза» явно видела эту связь и она их воодушевляла. 18 февраля Софи и Ганс с утра, до начала занятий, были в университете с чемоданом, набитым 1300 листовками.
За несколько минут до начала занятий они успели разбросать листовки в коридорах, остатки решили бросить с высоты так, чтобы они листопадом приземлялись во внутренний двор университета. Тогда их заметил подсобный рабочий университета Якоб Шмид, убеждённый в правоте нового строя. Якоб сразу же доложил, куда следует. Ганса, Софи и их сообщника Кристофа Пробста задержали прямо в университете. У Ганса нашли черновик седьмой листовки, а у Софи записку, адресованную Кристофу Пробсту. Допросы длились несколько дней подряд. В это время родители, Роберт и Магдалена, успели приехать к месту суда. Адвокатов им самим выбрать не разрешили, назначили государственного, который, по словам Инги, «был беспомощной марионеткой».
Их обвиняли в измене, в распространении более 10 000 листовок. Родителей на суд не пустили, на слова Магдалены "Я мать двоих обвиняемых." Охранник ответил: "Вы должны были лучше их воспитывать". Роберту удалось пройти в зал, он на заседании порывался дать свидетельские показания в пользу детей, но судья тогда распорядился, чтобы того выпроводили из зала, у дверей Роберт крикнул: "Если есть высшая справедливость - они войдут в историю!". Все подсудимые были признаны виновными.
Кристофу тогда было 23 года. Он был женат, его детям было три года, два года и 1 месяц. Его жена не присутствовала на суде, у неё была продолжительная сильная послеродовая лихорадка.
Инга: «Папа и мама успели повидать своих детей до того, как привели приговор к исполнению. Сначала вывели Ганса. На нем была тюремная форма, он шел прямо и бодро, казалось, никакие обстоятельства не омрачат его дух. Он с любовью перегнулся через барьер и взял родителей за руки... Тогда Ганс попросил передать привет всем его друзьям ... по его лицу потекла слеза; И тогда он вышел, не выказав ни малейшего страха".
Воспоминания Магдалены: «Я сказала своей 21-летней дочери «Я никогда больше не увижу тебя», а она ответила «О, мама. Мне всегда будет не хватать ещё нескольких лет жизни». Софи сказала, что они с Гансом счастливы и горды тем, что никого не предали, что взяли всю ответственность на себя».
Эльза Гебель была сокамерницей Софи и записала ее последние слова перед приговором. "Как мы можем ожидать, что справедливость восторжествует, когда едва ли найдется кто-то, кто готов лично отдать себя праведному делу....Сегодня такой чудесный солнечный день, а мне пора. Но скольким придется погибнуть на поле боя в эти дни, сколько молодых, многообещающих жизней. Какое значение имеет моя смерть, если наши действия предупреждают тысячи. Солнце ещё светит".
Суд и смерть пришлись на один день — 22 февраля 1943 года им троим отсекли головы.
В местных СМИ это дело никак не упоминалось, первая публикация о мюнхенских студентах появилась в апреле в The New York Times, а летом 1943 года о «Белой розе» рассказали ВВС.
Другие участники «Белой розы» частично разделили участь Ганса, Софи и Кристофа, часть отправили в лагеря.
Роберт 1 марта 1943 года снова был арестован — за прослушивание «вражеских иностранных радиостанций». А в 1944 году Вернер, младший брат, пропал на фронте. Всё же, Роберту вновь удалось стать мэром Ульме, на 2 года и уже после завершения войны. Он ушёл из жизни в 83 года, в 1973 году. До конца дней он пытался сохранить духовное наследие своих детей. Могилы детей, Роберта и Магдалены находятся недалеко друг от друга, на кладбище в Мюнхене.
Инге в 1947 году написала книгу «Белая роза», она была замужем с 1952 года, у неё было пятеро детей. Инге скончалась в 1998 году.
Элизабет в 1945 году вышла замуж за бывшего жениха Софии, Фрица. У пары родилось 4 детей. В 2005 году их сын Томас опубликовал письма Софии и Фрица под названием: «Софи Шолль, Фриц Хартнагель. Чтобы мы не потеряли себя, переписка 1937-1943». Элизабет скончалась на следующий день после празднования своего 100-летнего юбилея, в 2020 году.
Во времена войны Софи считалась предательницей. В ГДР эту историю замалчивали. В 90-х её жизнь активно началась обсуждаться и сегодня в Германии именем Ганса и Софи Шолль названы множество школ, площадь, институт. В 1982 году были выпущены 2 экранизации тех событий - «Белая роза» и «Пять последних дней». В 2005 году картина «Софи Шолль — последние дни» была номинирована на Оскар и завоевала несколько наград.
В 2003 году телекомпания предложила выбрать величайших соотечественников, предложив более 300 кандидатур. Ганс и Софи заняли четвёртое место среди всех, уступив лишь первому канцлеру ФРГ, основателю лютеранства и Карлу Марксу. Так Софи стала величайшей женщиной по мнению сограждан.
Ещё хочу рассказать о проекте, который был создан 30 апреля этого года. Это... инстаграм Софи Шолль. Той самой. Представьте, как было бы классно узнать исторического героя в его привычной обстановке с помощью инстаграм! Софи публикует сторис, постит и делает это так буднично, как будто её аккаунт — окно в 1942 год. По-видимому, события в её аккаунте развиваются хронологически.