"Варя вспоминает то время, когда оказалась здесь на зиму с Алёшкой, как топили они печку, варили в горшке мелкую картошку с колхозного поля… Как сидел, утирая свои шикарные усы после Дуськиного молочка Барсик, и как они с Лидой топили у шоссе старенький самовар…"
Глава 31. Окончание.
Однако, вопрос с домом разрешился сам собой, только очень скорбным образом – осенью Юрий трагически погиб от алкогольной интоксикации, его сожительница Альбина была слишком пьяна в тот момент, чтобы понять, что мужчине плохо и вызвать скорую помощь.
После его смерти эта самая Альбина уже буквально через пару часов исчезла из дома, прихватив с собой всё, что еще оставалось более-менее ценного. После того, как медики констатировали отсутствие признаков насильственной смерти у Юрия, никто её и искать не стал. Исчезла и исчезла, будто и не бывало.
Николай занялся родительским домом, нанял рабочих, сделал ремонт. Но ни Раиса Яковлевна, ни Иван Трифонович возвращаться в дом не захотели. Матери так понравилось жить в Москве, под боком у сына и снохи, она ни в чем не нуждалась, отлично проводила время, обзавелась подругами, с которыми ходила то на выставки, то на какие-либо другие мероприятия, или просто на прогулку в парке. Поэтому со временем дом был продан.
Иван Трифонович остался в Шабалино, даже устроился работать сторожем на комбикормовый завод, который всё же пережил трудные времена. Ульи он себе тоже завёл, как и мечтал. Сейчас ему восемьдесят два года, он крепок и телом, и духом, ждет сына семьёй на отдых в Шабалино.
С женой своей бывшей, Раисой, за все прошедшее время виделся он всего лишь дважды – на похоронах Юрия, и на свадьбе Алёши. Не простил, ничего не забыл, и разговаривать с ней не стал. Хотя сама она и пыталась подойти к бывшему мужу, убедить, что под старость лет до́лжно прощать обиды. Молча отвернувшись, Иван не удостоил женщину ответом. Слёзы бывшей жены его тоже не впечатлили, поэтому она вынуждена была вновь обратиться к Николаю, с просьбой их помирить. Однако и от него получила отказ:
- Мама, вы два взрослых человека, что я буду вас воспитывать? Я тебе во всем остальном помогу, но это уж вы между собой сами решите, - таков был ответ Николая.
Раиса пробовала привлечь на свою сторону Варю, говорила, что дед не справится в одиночку с приезжающими к нему на целое лето внуками, даже убеждала Варю, что старому человеку плохо в деревне и его надо забирать в Москву, но и тут не получила поддержки:
- Столько лет справлялся с внуками, маленькими еще, а тут вдруг не сможет? Не говорите глупостей, Раиса Яковлевна! Если Иван Трифонович сам захочет, то мы будем рады его в Москву забрать. Но решать это только ему самому.
Обвинив Варвару в пренебрежении и нелюбви к себе, Раиса зажила своей жизнью и оставила попытки вернуть себе мужа.
Алёша окончил институт, женился, растит с женой дочку и сына. Живут они в Москве, недалеко от родителей. Алексей Николаевич работает начальником производственного цеха на предприятии, которое основали Сергей и Николай.
Семён учится в медицинском ВУЗе, планирует стать хирургом, встречается с девушкой, и очень любит бывать у деда в деревне.
Лида и Андрей поженились, спустя время они вернулись в город, у Егорки появился братик Василёк, а потом и еще один - Мишутка. Лида шутит, что хотела бы дочку, но страшно растить хоккейную команду – вдруг снова будет сынок.
Лида работает технологом на заводе, у Андрея собственное небольшое предприятие по грузоперевозкам. Когда Егор закончил школу, то приехал поступать в ВУЗ в Москву, к тёте Варе и дяде Коле, к старинному своему другу Алёшке.
Егор поступил тогда в медицинский, и сейчас он заведующий отделением в одной из клиник своего родного города. У него семья, растут две дочки-близняшки, весёлые и озорные девчонки, по словам Лиды, очень похожие на своего родного деда – Василия.
Сергей, всё же уговорив Николая переехать в Москву, и помочь ему с расширением фирмы, радовался неимоверно, когда наконец-то стоял на вокзале, встречая семейство друга. Квартира для них была им подготовлена, школа для Алёшки подыскана.
Как-то и сам он не понимал, каким же чудесным образом отогрелся он возле семьи Николая! На многие вещи он смотрел теперь по-другому, то ли то происшествие на дороге изменило его, то ли что-то другое. Когда у Николая и Вари родился сынок, он стал крёстным маленького Семёна, таяло суровое мужское сердце от маленьких ручек и ножек крестника.
И будто само собой так получилось, что друзья пригласили в гости и его, и его бывшую жену, Лену. Из гостей они ушли тогда вместе… Потом Лена позвонила, попросила помочь с аудитом магазина, а после он пригласил её на отдых, за город на пару дней.
Через два года уже Николай крестил сына Сергея и Лены, маленького Богдана, а еще через три года у пары родилась дочка, Настенька. Сергей говорил Николаю, смеясь негромко, что дети и Ленка – это главное, что есть у него в жизни, единственное, истинно дорогое.
Надюша и Игорь спустя некоторое время переехали жить в большой приморский город, там у них большой дом, выросли два сына.
Со временем уже и стали подзабываться прошлые сумбурные времена и происшествия, жизнь вошла в привычную и накатанную колею. Сгладились острые, как иглы, воспоминания о произошедших в то время событиях, и теперь не так страшно стало Варваре отпускать мужа в очередную командировку…
Зимние праздники всегда они проводят в Шабалино. Иногда большой шумной компанией, когда у всей семьи получается отложить дела и провести пару недель в деревне у деда.
Ребятня веселится и визжит на снежной горке, которую обязательно строит дед Иван Трифонович к их приезду, сгребая снег в кучу большой лопатой.
Взрослые же топят новую баню, растапливают кованый тяжелый мангал возле беседки, не смолкают разговоры и смех.
Варя любит сидеть на веранде, смотреть на старый сад, за которым серебряным снежным покрывалом расстилается луг, на склоне до самой речки. Она вспоминает то время, когда оказалась здесь на зиму с Алёшкой, как топили они печку, варили в горшке мелкую картошку с колхозного поля… Как сидел, утирая свои шикарные усы после Дуськиного молочка Барсик, и как они с Лидой топили у шоссе старенький самовар…
- Варюха! Мы приехали! Ты где, подружка? – на всю округу зазвенел голос Лиды, - Я нам торт привезла!
Румяное Лидино личико показалось из-за дома, и засияло еще ярче, увидев Варвару, в глазах которой еще плескались недавние воспоминания о прошлом.
- Ох, я устала сидеть в машине, пока добрались, ноги затекли, - Лида плюхнулась на стул рядом с Варей, - Ну что, сразу пойдем, или сперва чаю попьём?
- А ты сама как хочешь? Я-то давно тут, а ты с дороги.
- Я с дороги хочу пройтись, давай сходим, пока не стемнело, а уж после чаёвничать будем. Да и там уже мужики шашлык приготовят, смотри, какие у них уже угли там.
Подружки надели валенки, снегу в Шабалино выпадало довольно, и отправились по узкой тропке, мимо старого пруда, в сторону старой Екатериновки. Николай и Андрей, да и остальные домочадцы уже и не приставали к женщинам с предложениями повезти их, куда им там нужно, или с вопросами. Все уже давно привыкли к этой их женской причуде – по приезду в Шабалино, собраться им двоим, и пойти непременно пешком, минуя новые улицы Екатериновки, застроенные новыми домами, в старую её часть, мимо небольшой, недавно отреставрированной церковки, к деревенскому кладбищу.
- Смотри, сколько уже прибавили места, - негромко сказала Лида, - Ну что, сперва к твоим, потом к Васе? – и Варя молча кивала в ответ.
Молча они сидели, прижавшись друг к другу, на небольшой лавочке и смотрели на улыбающиеся лица Вариных родителей на черно-белом овальном фото. После шли к Василию, Лидиному мужу и отцу Егора.
- Егорка с годами всё больше на отца похож, - говорила Лида, - Смеется, как отец, и глаза прищуривает.
Глаза её блестели, слёзы вот-вот уже готовы были согреть озябшие на морозе щеки.
- Ну что, пойдем теперь к Семёну. А потом уже к бабушке Кате - она дальше всех к новой часовне.
Теперь так же сидели они у большого гранитного памятника, отряхнув наметённый снег. Варя поглаживала рукой старенькие, пожелтевшие уже заячьи варежки, которые давно не носила, но берегла. И думала, думала, вспоминала прошлое. Большой букет искусственных ярких цветов стоял всегда у Семёна – дочки навещали, думала Варя, отряхивая снег с синих лепестков. Долго здесь Варя и Лида не задерживались – зачем возбуждать деревенские кривотолки, ведь кто-нибудь да попадался им здесь из деревенских, навещавших своих.
- Ой смотри. Это же тетка Роза! – воскликнула Лида, указав на одно фото, неподалёку от новой часовни, – Надо же, а я не знала, что она померла!
- И правда, она! Посмотри, а ведь фото, когда она еще молодая была. Какая была красивая, и глаз нормальный был! Вот ведь, жизнь, как с людьми бывает!
Молча возвращались они с погоста, каждая думала о своём. Всё оставалось позади, когда подходили они к своим дворам, там на горке звенел смех детишек, мужской хохот слышался от беседки с мангалом.
- Бабушка! Смотри, как я могу! – кричала Лидина внучка с горки, увидев женщин.
-Слышала, Лидка, мы с тобой уже бабушки! Кто бы мог подумать! Казалось, недавно еще с тележкой тут таскались! Торгашки две! – рассмеялась Варя.
- Ты бабушка, да. А я еще ничего, - хохотала Лида в ответ, и Варя повалила её в сугроб, подставив ножку.
- Ах, вот ты как! Ну всё, держись!
- Вы чего все в снегу-то? – удивленно воззрился на них Андрей, увидев входящих в калитку женщин, - Вы с Екатериновки по сугробам что ли ползком ползли, две старушки?
Варя с Лидой переглянулись и молча кинулись на него, повалив и его в нагребённый дедом Иваном снег у ворот:
- Ну мы тебе сейчас покажем старушек! - кричали они, пока мужчина отбивался от них и округлял глаза от попавшего за воротник снега.
- Колька! Наших бьют! – кричал Андрей, отчаявшись выбраться и отбиться от ловких «старушек».
- Не, не! Я – пас! Сам виноват, сам и спасайся, - смеялся Коля, стоя на крылечке.
Жизнь бежит быстрым течением, как времена года в природе, сменяются и времена в жизни – то наступают холода, и кажется, что тепло еще так далеко… То вдруг пригревает неожиданно пробившееся через тучи солнышко. Даже за самыми тёмными и холодными тучами, где-то там, есть свет солнца, или синее звёздное небо, а рядом всегда есть кто-то, кто поймет и поддержит.
Варя отряхивала снег с застывших на морозе рук и щёк, а в душе у неё было тепло… нет, даже не тепло, а горячо-горячо!
От Автора:
Благодарю вас, дорогие мои Читатели, за ваше время, уделённое моим рассказам, за ваши комментарии, за сопереживание героям, за ваши эмоции.
Благодарю вас за поддержку Канала, за добрые слова в адрес автора, я очень рада, что вы общаетесь здесь друг с другом, и со мной.
Ну, и еще одна картина волшебницы - Инессы Викторовны Сафроновой!
