Мачеха ушла от Любиного отца

"Святой Пётр" 7 / 1 / 6

Отец неожиданно стал надолго уезжать. Как только он выходил за порог, мачеха тотчас запиралась в своей комнате и до возвращения отца не выходила.

Дочки мачехи, несмотря на то, что Велена не выходила из своей комнаты, ни разу не ослушались.

Они продолжали сидеть в заточении. Были настолько бледными, что Любе казалось, что их кожа какая-то прозрачная, тоненькая. Сама Люба выглядела более здоровой. Её кожа тоже была светлой, но не такой безжизненной.

Как ни уговаривала Люба выйти с ней, всё было бесполезно. А потом в её жизни появился Пётр, и на разговоры с мачехиными дочками времени не было.

В тот день, когда Люба убегала от мальчишек и встретила Петра, ей очень досталось от отца. Она совсем забыла о том, что он должен вернуться домой и пошла гулять. А когда вернулась домой с синяками, то отец тоже поднял на неё руку.

Впервые в жизни он ударил Любу. Она не ожидала от него такого. Но её больше всего испугало не то, что отец ударил её, а то, как мог добрый, ласковый Василий превратиться в свирепого мужика.

Велена всегда улыбалась. Почти всегда. Даже когда Василий обрушился на Любу, она стояла и смотрела на это всё с улыбкой. Отец уехал в тот же день и велел жене больше никакой работой не нагружать дочь, но Велена не стала его слушать. И Люба по-прежнему могла выходить на улицу, готовить еду.

Когда синяки от камней, что кидали в неё мальчишки, и от ударов отца зажили, Люба пришла к Петру. И началась их большая любовь.

***

Пётр застонал. Люба склонилась над ним, поцеловала. Он глаза не открывал, стон превратился в вой. От этого воя у Любы мурашки по коже побежали.

А потом опять наступила тишина. Люба думала о том, как ей с лежачим Петром уйти подальше от этого места, скрыться от глаз мачехи и отца. Отец опять уехал, оставив жену и детей. Комната, где жили девочки, была заперта. Мачеха открыла её сразу после отъезда отца, велела своим дочкам собираться, а Любе оставаться дома.

— Где Пётр? — спросила Люба у мачехи.

— А где ему быть? — ответила та. — Доживает свои последние часы. Жить без тебя не может, от жизни со мной отказывается. Но я-то теперь доберусь до него. Это мне по силам.

Мачеха достала из кармана копну Любиных волос. Вот моё оружие. Люба схватилась за свою голову и только сейчас вспомнила, что отец отрезал ей волосы.

Глянула в зеркало, испугалась себя. Волосы клочками торчали на голове. Она схватила платок, повязала его, и со слезами на глазах спросила:

— Где же Петя? Скажите мне, дайте только попрощаться.

— В комнате у меня твой Петя, заберёшь, когда я уеду. Похоронишь сама. А дальше делай, что хочешь. Я к отцу твоему не вернусь.

После этих слов мачеха повернулась и пошла, за ней по старшинству посеменили дочки.

Люба тотчас бросилась в комнату мачехи. Пётр лежал на кровати весь белый. Белизна была какой-то неестественной. Люба встала на колени, начала целовать его руки.

Простынь, которой был накрыт Пётр, еле-еле приподнималась в районе груди. Пётр дышал. Любины слёзы капали на его руки и мгновенно впитывались. Люба даже испугалась того, что кожа Петра как будто засасывала Любины слёзы.

Стало жутко. Огляделась и закричала. Прямо перед ней на стене висел человеческий череп. Люба кричала до хрипоты, не могла остановиться. Рядом с этим черепом висели на верёвочке и другие кости. И вдруг Люба резко перестала кричать, череп стал манить её, и она услышала голос своей матери:

— Беги, девочка моя, беги без оглядки. Забудь про Петра, иначе ведьма тебя со свету сживёт, — этот голос звучал, казалось, со всех сторон.

Люба пристально смотрела на череп и стала замечать, как он обретает человеческий лик. Губы зашевелились, что-то шептали. Это были губы её матери. А потом появились глаза. От страха Люба упала в обморок.

Очнулась в недостороенной отцом конюшне. Рядом лежал Пётр, но уже не такой белый, каким он был в комнате мачехи.

Люба вертела головой, искала глазами череп, даже не сразу сообразила, где она находится.

Потом бросилась к Петру, стала прислушиваться к его дыханию.

Люба совершенно не понимала, что происходит, и как теперь ей поступать. Не давала покоя и мысль о том, что сюда неожиданно может вернуться отец, и тогда он просто убьёт и её, и Петра.

Но тащить на себе Петра не представлялось возможным. Оставалось только со страхом ждать, когда Пётр придёт в себя и сможет идти своими ногами.

С каждым днём становилось всё холоднее. Пётр в себя не приходил.

Люба сложила кругом несколько камней, клала внутрь сено, поджигала. Было очень дымно, но становилось намного теплее.

Продолжение тут (это мой новый канал, там будет публиковаться "Святой Пётр). С эти моим каналом продолжают происходить чудеса. "Зоя" пока будет на этом канале.

Повесть "Зоя" тут (первая глава), опубликована почти полностью.