Повесть «Звёздочка, ещё не звезда» глава 3
Галина Лысова от баб на работе услыхала, что старшей дочери дали квартиру в новом доме и расстроилась. Она ушла в свою каморку, села на стул у окна и вытирая краешком головного платка слёзы, смотрела в даль, мысли не давали ей отвлечься и забыться: «Перед людьми ведь стыдоба: все знают, а мать ро́дная нет. Вот ведь какая упёртая, уж столь время прошло, а она дуется на меня, а на чё — непонятно. Квартиру дали так нет чтобы матери прийти и рассказать да порадовать, а она своебы́шная*, видала меня на днях и даже словом не обмолвилась. Придётся самой до неё наведаться, а то так съедет и знать не буду, где дочь родная живёт. Вот ведь до чё дожила и куда э́нто годно, батюшки мои…»
Отработав смену, она пошла домой. Забежала ненадолго, растопила печь, накормила кур и поросёнка, услышав шум приближающейся к дому машины, выглянула из ворот и увидела «Запорожец», в котором подъехала младшая дочь с зятем. В сердцах она обиделась: «Вот ведь сами на машине разъезжают, ну нет чтобы мать до дома хоть бы раз довезти. Скажешь — обидятся, греха потом не оберёшься. Так и молчу — всё в себе держу, покуда сил хватит, а душа-то моя ревёт».
Ира с зятем вышли из машины. Дочь первая завела разговор:
— Ты что, мам, тут стоишь, нас что ли встречаешь?
— Да слышу — машина подъезжает, дай думаю взгляну, то ли вы, то ли нет.
— Вечер добрый, тёща! — сказал зять, отправляясь к воротам гаража.
— Да не такой уж и добрый, зятёк, — ответила Галина ему.
— Не понял? — переспросил зять, дочь тоже следом за ним задала вопрос.
— Случилось что ли что, мам?
— Случилось, Ирка, ещё как случилось. — на глазах у Галины появились слёзы.
— Помер что ли кто? — предположила дочь, глядя на мать испуганно.
— Да Господь с тобой, — развела Галина руками, — слава Богу нет. Таньке нашей квартиру дали-и.
— Квартиру дали, а ты-то что ревёшь?
— Ну так обидно же… Квартиру дали, а она мне хоть бы полслова сказала. Чужие люди знают, а я нет. Со стыда чуть на работе не сгорела. Вот тебе и старшая дочь.
— Мам, ну тебе больше переживать что ли не из-за чего? — высказалась Ира, и с укором произнесла. — Лучше бы что-нибудь поесть сготовила, мы же с работы приехали.
Зять открыл ворота гаража и поставил машину.
— Ой, надымил-то чё! — махая рукой перед носом, недовольно выговорила Галина, а потом заявила дочери. — Я вам чё, прислуга ли чё ли? Точно так же ро́блю как вы. И́сть хотите, так сами и варите, а я к Таньке пошла, узнаю хоть чё к чему.
— Что-то ты, мам, как будто бы нас выпроваживаешь. — с обидой в голосе произнесла Ира. — Мешаем тебе, так скажи, уйдём.
— Жить живите, но и наглеть не наглейте, — предупредила Галина.
— Всё понятно, — сделала вывод Ира и крикнула мужу сгоряча, — Юра-а! Собирайся, сегодня в общаге ночевать будем. Лишние мы тут…
— Вот и всё, теперь и ты ещё на мать осерчала. Что за дети пошли, прям слово не скажи. Да ну вас, — Галина махнула рукой, перед тем как уйти. — Делайте чё хотите, а я пошла.
Нутро у неё разрывалось от обиды. Галина шла к старшей дочери и переживала: «Вот так ро́стишь их, ро́стишь и никакого тебе уважения. Что только за дети такие пошли? Пошто мы-то такими не были? Ведь слово поперёк матери сказать боялись, а э́нти чё хотят, то и говорят. Оё-ё-ёй, до чё дожили».
Галина спешно дошла до дома старшей дочери. Позвонила в дверь квартиры. Алёнка открыла, и сказала:
— Привет, баб, проходи!
— Привет, привет. А мать-то дома?
— Нет, мамка с папкой в новую квартиру пошли стены красить, — пояснила Алёнка.
— Вот и всё, а чё их красить-то, ко́ли квартира новая?
— Мамка сказала, чтобы грязи меньше было видно.
— А-а, вона чё… А где-кась квартиру-то вам дали? — поинтересовалась бабушка, ей не терпелось увидеть всё своими глазами.
— Да тут недалеко, баб. — ответила Алёнка. — Я бы тебя проводила, да мамка сказала с Прошкой сидеть.
— Может Тёмка с Пашкой меня проводят?
— А они, баб, на улице где-то бегают. Давай я тебе объясню, тут недалеко. Прямо по дороге пойдёшь, напротив кулинарии новый дом, восьмая квартира на третьем этаже.
— Ну, где кулинария-то я знаю, сама тогда дойду, пошла я. Закрывайся, давай. Если чё, мамке скажешь — ба́ушка приходила.
— Скажу, баб, — закрывая дверь за бабушкой, пообещала внучка.
Галина вышла на улицу, засунула руки в карман, нащупала конфеты и подумала: «Ой, совсем видать из ума выживаю. Взяла конфетки угостить и даже не вспомнила. До чё дожила, совсем у меня видать в голове-то пикает… Ну ладно, жива-здорова буду, в другой раз дам».
До нового дома она дошла минут за пять. Дольше искала с какой стороны дома находится нужный подъезд. Нашла, поднялась. Постучала в восьмую квартиру. Иван, услышав стук, сказал жене:
— Танька, стучится кто-то…
— Да кто, Вань? Кому надо-то?
В дверь постучали сильнее.
— Да стучат, слышишь? Пойти открыть.
— Да ладно тебе, не отвлекайся. Любишь, так люби дальше.
Галина постояла, а потом надавила на ручку и открыла дверь. Осторожно она вошла в коридор, огляделась и крикнула:
— Тут есть кто-о?
Иван лихорадочно стал натягивать на себя штаны, ворча:
— Говорил же стучит кто-то…
Татьяна спешно поправила на себе одежду и крикнула:
— Сейчас, выйдем. — и тихо пробурчала. — Нелёгкая кого-то принесла…
Галина покачала головой, глядя на стены, выкрашенные тёмно-коричневой краской, и не сдержалась:
— Ну надо же те́меть така**, — она прикоснулась осторожно пальцем к окрашенной стене и замарала его краской. — Тьфу, теперь палец испачкала… — и прошла в глубь квартиры. Татьяна вышла первой из комнаты, увидев мать, удивилась.
— Мам, ты как тут оказалась?
— А вот, сорока на хвосте принесла, что вам квартиру дали, решила проведать.
— Дали, проходи, смотри.
— А Ванька-то где-кась?
— Да сейчас выйдет, в комнате он, — ответила матери Татьяна, поправляя волосы. — Трёшку получила, в выходные переезжать будем.
— Разве трёшку? А я слыхала, что будто бы больше дали.
— Да я сама отказалась от четырёхкомнатной. — призналась Татьяна. — Ну кого там — клетушки клетушками да на пятом этаже, а пятый у нас как шестой, тут же с низу-то поликлиника.
— Дело твоё и то ли… Три — не четыре, мыть меньше, а мыть-то ты не любишь...
— У меня Алёнка есть, чё мне самой-то мыть: вырастить вырастила, пускай моет.
Из соседней комнаты вышел Иван, увидев тёщу обрадовался:
— Здравствуй, мать! Какими судьбами?
— Да вот, пришла сама, а то вас-то ведь не дождёшься, когда в гости позовёте, — выговорила тёща зятю.
— Да чего тебя звать-то, ты же не чужая — приходи в любое время. Мы всегда тебе рады, — сказал Иван.
— Ой, ли-и, — не поверила она ему, а потом прошлась по квартире. — Большая так-то. Всё ничего, но в коридоре-то уж страсть как темно.
— Татьяне нравится, — сказал зять и развёл руками, — а я уж с ней не связываюсь.
— А окошко-то кто разбил?
— Да Прошка…
— Как так-то?
— А долго ли умеючи, — ответила Татьяна, — пока мы с Иваном дела делали, он на подоконник залез, да и стукнул машинкой. Ладно хоть сам не изранился.
— Да вы чё за ним не глядите-то? — выговорила Галина зятю и дочери, — Сшале́ли ли чё ли совсем?
— Алёнка не углядела, — посетовала Татьяна и добавила, — а на нас-то ты не наезжай, мы-то тут не причём.
— Вот и всё, — всплеснула Галина руками раздражённо, — дитё родили и не причём. А я ведь тебя сразу предупреждала, куда несёшь? Но ты разве мать послушаешь, как же…
Пояснение:
своебы́шная* — своенравная, упрямая
те́меть така** — темнота такая
© 08.05.2021 Елена Халдина, фото автора
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Продолжение 4 Была не была, чему быть — не миновать
предыдущая глава 2 Попробуй, пойми этих баб
Прочесть роман "Мать звезды", "Звёздочка", "Звёздочка, ещё не звезда"
Прочесть Вот ведь судьба-то какая!