Николай летел домой бизнес классом. Будучи успешным предпринимателем в сфере IT технологий он мог себе это позволить тем более, возвращаясь из деловой поездки. Даже больше того из очень успешной деловой поездки. Контракты, что он подписал обеспечивали его небольшую компанию большой работой на много времени вперёд. А, зная возможности своих коллег, он не сомневался в том, что может ощущать уверенность в завтрашнем дне. Это делало его пусть и длинный перелёт вполне приятным с учётом комфорта салона, где можно было принять практически горизонтальное положение для сна. С учетом вполне приличного качества блюд, которому иной ресторан позавидует. И, чего греха таить, хорошего выбора алкогольных напитков. Николай, как человек мало и редко употребляющий алкоголь, хорошо в нём разбирался. И меню его порадовало в этом плане.
Но когда улыбчивая проводница спросила, какой аперитив он выберет перед приёмом пищи, мимо них прошелестело нечто далёкое из его воспоминаний. Это была проводница, у которой над губой была точно такая же родинка. И на повторный вопрос обслуживающей его проводницы он ответил на японском, и немного порадовался, что не успел снять солнцезащитные очки, поэтому разрез его глаз не выдавал в нём европейца. Хотя японцы тоже разные бывают. Это при первом посещении все они кажутся на одно лицо. Как, впрочем, и европейцы для японцев.
Милая проводница смутилась, сказала:
- Сейчас, - и ушла на кухню.
Николай слышал, как она доложила той, которая делала объявление и представилась старшей, что нужен кто-то с японским. Через пару минут эта родинка над верхней губой была прямо рядом с Николаем.
Николай на хорошем японском сделал заказ, а проводница на бейджике, которой было написано «VERONIKA» отметила, хороший выбор и предложила заменить, выбранный ирландский виски японским.
- В Японии производят замечательный виски, - прокомментировала она свой совет, и добавила, - Я знаю, что император Японии предпочитает исключительно виски японского производства.
- Может он экономит? – пошутил «странный японец» и Вероника засомневалась, что собеседник подданный его императорского величества Акихито. Впрочем, хорошее знание языка не обязательно должно свидетельствовать о гражданстве.
- Вы можете проверить, - вежливо ответила Вероника, - у нас есть хороший японский виски.
Беседа оставила приятное впечатление. Вероника привыкла к тому, что пассажиры мужского пола выказывали свою симпатию в общении с ней. Не комплиментами или подарками, а именно желанием общаться. Периодически ей предлагали работу в бизнес авиации. Вероника знала, что там, в бизнес авиации, зарплаты почитай в три раза выше, но посоветовавшись с Палычем, она оставила мысли о смене места работы. Поскольку Палыч объяснил, что бизнес авиация – это своего рода лотерея. Попадётся владелец самолёта самодур или будет у него жена самодурка (это слово очень Веронику рассмешило), так не оберёшься хлопот, а то и травли. Так это или нет, она не знала, но и проверять не стала.
Прошедшая командировка вспоминалась приятной лёгкостью. Сейчас в отличие от первых полётов в Японию уже не было изумлённо-восхищённого состояния, но кому ни приятно осознавать, что вот она мечта детства стала реальностью. Тем более этот раз им повезло – их пригласила на экскурсию президент профсоюза таксистов, которая дружила с кем-то из российского посольства и периодически устраивала экскурсии в свою родную деревню для русских делегаций или экипажей. А что может быть замечательней для человека, который интересуется страной, чем посещение деревни. Ничего, считала Вероника. К тому же колорит и особенности японского гостеприимства они оценили, как только сели в микроавтобус и им сразу же предложили холодное саке.
- Чтобы по дороге не укачало, - объяснила экскурсовод.
Вероника не любила алкоголь и объяснила, что поскольку напиток холодный она боится за горло. На что ей немедленно предложили теплое саке. Действительно не укачало. Может саке было причиной, а может просто было интересно. Их экскурсовод-переводчик молодая японка вполне сносно говорила по-русски. Вероника же использовала малейшую возможность поупражняться в японском. Поэтому всех смешило общение Вероники с экскурсоводом, когда обе разговаривали на неродном языке. И каждая просила поправлять её, если она ошибалась.
Всё это оставило о прошедшей командировке приятные воспоминания и, несмотря на путь длинной через всю Азию, не было усталости. Когда же она, закончив положенные формальности выходила из дверей, над, которыми на жёлтом фоне красовалась чёрная буква «С», что во всех аэропортах мира означало:здесь проходят члены экипажей, ей вслед раздалось шокирующее:
- Лялина! Вероника!
Вероника обернулась на неожиданное во всех отношениях обращение. Обращение оказалось не только неожиданным, но ещё и исходило от «странного японца», с которым она приятно беседовала во время рейса. Он был без солнцезащитных очков, и на японца сейчас не тянул вовсе. К тому замечательно говорил по-русски.
- Я уже давно Комарова, - ответила, мало сказать, удивлённая Вероника.
- Ну, мы общались в тот период, когда ты ещё была Лялина, - сказал «японец».
- В четвёртом классе, что ли? – спросила Вероника, - Я фамилию в пятом классе поменяла.
- Точно, - обрадовался странный собеседник, - А я всё думаю, почему Комарова и не замужем. Теперь всё понятно. Тётя Маша же Комарова. Как она кстати?
- Здорова, слава Богу, - проговорила Вероника, - начиная из памяти вытаскивать воспоминания детства. Четвёртый класс и невзлюбивший её Коля Клязин, из-за которого бабушку чуть не уволили.
- Нет, - не то подумала, не то сказала Вероника, - так не бывает. Ты-то как узнал меня. Или я не изменилась? Ты же в пятом классе в краевой центр уехал, а потом вроде в Москву.
- А родинка над губой? Знаешь, как она мне нравилась. Я же в неё и целился кулаком. Потому что нравилась.
- А другого способа выразить симпатию, нельзя было найти? – громко и заразительно засмеялась Вероника.
- В одиннадцать-то лет? – тоже засмеялся Коля.
- А откуда ты узнал, что я Комарова? – немного встревожилась Вероника.
- Так это же моя профессия – всё про всех знать. Шутка. Мы разработали программу, которая по изображениям ищет в интернете фотки и картинки. Это ещё дело будущего, но, как видишь у нас это работает. Я сделал фотку в самолёте. Пока здесь стоял прошерстил соцсети и нашёл. Программа работает отменно, но нужно работать ещё много над интерфейсом.
Вероника слушала одноклассника, и ей не верилось, что этот молодой интересный мужчина и есть тот самый четвероклассник, с которым она можно сказать дралась до крови.
«Интересно, сколько ему сейчас лет? – подумала Вероника, но потом добавила про себя, - Вот дура».
- Помнишь, как мы спорили, кто круче, - продолжал вспоминать Николай, - Джон Леннон или Пётр Ильич Чайковский?
- Конечно, помню, - ответила Вероника.
- Так вот - признаю своё поражение, продолжая уважать Леннона, приглашаю в следующий вторник в консерваторию на концерт Спивакова и Мацуева. Не Чайковский, но согласись Шостакович и Стравинский тоже не хуже Джона и Пола.
- Право люблю Мацуева, но не знаю, как план…, - но Николай прервал:
- Какой я тебя помню, у тебя непреодолимых преград не было.
В это время к смеющимся молодым людям подошла эффектная женщина. То, что женщина увидела, её явно не обрадовало.
- Коленька, - сказала женщина, - Я уже устала ждать, когда ты свои важные и срочные дела закончишь. Я так понимаю, эта милая барышня и есть твоё важное и неотложное дело? Маргарита Николаевна.
Женщина протянула руку для приветствия.
Вероника пожала протянутую руку. Она кожей почувствовала немой вопрос Колиной мамы: «Стюардесса? И для неё Коленька оставил маму?».
Николай как будто читал немую беседу двух женщин, и добавил:
- Мама, познакомься. Вероника – моя невеста. Но она об этом ещё не знает.
Николай добился чего хотел. Две женщины с разной степенью недоумёния и возмущения смотрели на него.
- Вы, что девушки? - смеясь сказал Николай, - Шучу я, шучу.
Когда Николай и его мама уходили, Вероника слышала, как Николай говорил маме:
- Что ты всё так близко к сердцу принимаешь? Пошутил я, пошутил. Она мне даже не понравилась.
Вероника даже не успела отреагировать, как увидела руку Николая, которую он держал за спиной, а указательный и средний пальцы были скрещены.
И ещё, Мацуев и Спиваков были, как всегда, замечательны.