К началу конференции уже было ясно, что «Венера-4» вряд ли села на планету. Все факты говорили против этого. Для объяснения, как советские учёные пришли к данному выводу, решили подробно рассказать об устройстве станции, о том, как были определены параметры атмосферы, и особенно о том, как работал радиовысотомер, поскольку лишь его измерения не вписывались в общую картину. Кузьмин предположил, что аппарат умудрился войти в атмосферу над «Венерианской Килиманджаро». На замечание Сагана о величине шансов, Кузьмин резонно заметил, что шансы есть всегда, какими бы они ни были.
Ещё одно объяснение такой работы прибора предложил сам Саган. У каждого радиовысотомера есть определённая критическая высота измерений, при превышении которой вполне возможна неоднозначность результатов его работы. Обычно известно, на какой высоте работает радар, и потому никаких разночтений не случается.
Рассмотрим элементарный пример. Обычный земной самолёт летит на высоте 10 км. Его высотомер отправляет радиосигнал в сторону поверхности сериями. Первая серия ушла во время А, отражённый от поверхности сигнал вернулся во время А1, что соответствует уже известной высоте. Вторая серия сигналов уходит во время В, и так далее. Но если представить, что самолёт летит на высоте вдвое большей, а наблюдателю это неизвестно? Во время А уходит первая серия – ответа нет. Может, сигнал попал на поверхность со слабым уровнем отражения, может, случилось ещё что-то.
Во время В уходит вторая серия, и в В1 отражённый сигнал возвращается на станцию. Если это сигнал из серии В – значит, высота 10 км. Но если приёмник зафиксировал вернувшийся сигнал из предыдущей серии А, то высота получается вдвое больше. Радиовысотомер «Венеры-4» работал на несколько другом принципе, но общую идею этот пример передаёт.
Для завершения этой истории хотелось бы упомянуть ещё одну версию прекращения работы станции. Запас энергии в бортовом аккумуляторе был примерно на 100 минут, и к моменту прекращения связи станция проработала 93 минуты. Есть шанс, что у неё просто «сели батарейки». В любом случае, получить информацию с поверхности в тот раз было не суждено – слишком плотной оказалась атмосфера. Можно предположить, что даже после прорыва «венерианского воздуха» в корпус станция ещё не один час медленно спускалась в атмосфере, пока не коснулась грунта Венеры.
Первоначальная ошибка в анализе данных объяснялась эйфорией и тем, что тогда мало кто понимал, что же собой представляет Венера. При этом «Венера-4» с честью выполнила все те функции, для которых проектировалась.
Комбинация двух различных методов изучения атмосферы с «Венеры-4» и «Маринера-5» позволили получить модель и данные об атмосфере, которые трудно было бы получить с каждой станции отдельно. По сути, была реализована та самая первоначальная задача, поставленная перед станциями серии «Венера» ещё при их разработке в ОКБ С. П. Королёва.
При всем при этом не стоит забывать и о других научных результатах, полученных двумя станциями. Ультрафиолетовые фотометры как «Венеры-4», так и «Маринера-5» выявили у Венеры слабую водородную корону. Другими словами, некое вещество в атмосфере Венеры разбивалось на составные элементы (у Земли это – вода), и водород улетал в межпланетное пространство. Ещё более интересные результаты дал магнитометр, который выявил слабое магнитное поле планеты, индуцируемое солнечным ветром. Выяснилось, что Венера по сравнению с Землёй имеет очень слабую ионосферу.
Также очень сложно объяснить, что же дало планетологам прямое измерение состава атмосферы. Итоговый результат напоминал эффект домино. Точный состав атмосферы позволил заново рассмотреть уже готовые результаты экспериментов. Теперь можно было уверенно привязать к реальным параметрам данные, полученные при затмении Регула. Гигантский объём спектрометрических данных зажил новой жизнью, стало кристально ясно, к какой высоте на Венере относилось поглощение, с какой температурой и давлением. Дождались своего часа результаты, полученные «Маринером-2» за 14 лет до этого. В 1976 году была выпущена итоговая статья по его данным – в свете новой информации, переданной «Маринером-5» и советскими «Венерами».
Следует заметить, что если бы в ОКБ имени С. А. Лавочкина не решили для ускорения процесса разработать и оттестировать станции только в варианте со спускаемым аппаратом, то единственная станция с СА, как более тяжёлая, должна была стартовать первой и стала бы «Космосом-167». К Венере вышли бы две станции, предназначенные только для исследования с пролётной траектории, чьи результаты наверняка бы дублировали друг друга. А первый аппарат вошёл бы в атмосферу другой планеты на полтора года позже.
К сожалению, пока оставался не прояснённым вопрос: каковы же давление и температура на поверхности Венеры? Рядом приведён график (рис. 79), на который нанесены данные, полученные с «Венеры-4» и «Маринера-5». Уровень специально выбран относительно центра планеты. Читатели сами могут выбрать радиус её поверхности и получить свои результаты.
Понять всё это было чрезвычайно важно для разработки следующих станций.
Опять интересно пролистать подшивки журнала «Космические исследования». Статьи, содержащие подробный анализ результатов, появились в конце 1968 года. Особый интерес представляла статья, одним из авторов которой был постановщик эксперимента М. Я. Маров. В статье выдвигались следующие параметры на поверхности Венеры: температура на среднем уровне: 625 плюс/минус 100 К, давление 50 плюс/минус 30 атмосфер. Именно эти данные были заложены в ТЗ для новых станций.
Это фрагмент моей книги «Венера. Неукротимая планета». Если Вам понравилось, можно приобрести ее (или другие мои книги) здесь.
Посмотреть оглавление опубликованных фрагментов здесь.
Также сейчас идет сбор на мою новую книгу. Его можно поддержать здесь.