Моя бабушка Саша Пушкина прожила долгую жизнь. У неё был властный горячий характер.
Она не сидела без дела, всё время что-то делала, строчила на швейной машине, пекла, варила, строила и красила, сажала огород, воевала с соседями, судилась с ними до верховного суда, писала многотетрадочные дневники.
По утрам пела интернационал.
В комнате висели два портрета - её мужа (моего деда) и Ленина.
Она называла их деденьки. Так что у меня было два деденьки, Саша и Ленин.
Они очень любили друг друга, мои дед и бабушка, Александр и Александра.
Дед умер рано, в войну он работал начальником на железной дороге, ответственная работа и очень нервная.
Бабушка жила без него ещё целую треть жизни.
Мать потом вспоминала: бабушка писала любовный роман и читала деду, а он слушал. Они называли друг друга Сашенька. Раньше я не придавала этому значения, ну что она там могла понаписать, она была вредная, строила меня почём зря.
А теперь трогает до слёз эта история, для меня эти воспоминания как свет в темноте.
Подростком я яростно свергала бабушкину власть. Она пыталась мне рассказать свою жизнь, военную, довоенную, послевоенную. Мне было неинтересно.
Стало интересно вот только сейчас, но рассказать уже некому. Уходит эпоха.
Стихи
Моей бабушке Саше девяносто четыре года.
Всё что она умела - умеет - просто жить.
Она может быть помнит, как шатаясь от голода,
в сорок первом рыла окопы и блиндажи,
но никто не попросит: бабушка, расскажи.
Она вряд ли помнит о том, как на крыше поезда
ехала в эвакуацию с маленьким сыном,
а в сорок втором родила мою маму Ларису
(она перестала её узнавать, беспокоится,
кто перед ней, сестра или подруга?)
Мне кажется она пытается вспомнить,
она каждый день спрашивает о числах,
о днях недели, но может быть она хочет
сходить за молоком?
По четвергам приезжает жёлтая бочка,
Но она слишком старенькая, чтобы стоять в очереди.
Мы все живём так легко,
без войны.
Наши дети в пушистых костюмчиках
видят цветные сны.
И отвязный тусовочный бой
так далёк от передовой.
И глянцевая певичка -
не медсестричка,
полоскавшая окровавленные бинты.
Мы далеки от высоты
наших бабушек дедушек,
от той надежды и от Победы.
Мы не можем жить просто.
Нам хочется жить весело.
Мы тусуемся бесимся- не перебесимся.
Мы твердим по указке заученное "спасибо,"
но что мы поймём, если просто живём,
без войны.
Это был последний год её жизни.
Светлая память.