Команда у нас подобралась отменная: русская малийка Оксана, которая уже 25 лет живёт в Бамако, мой муж и я. С моей тёзкой мы познакомились несколько месяцев назад, когда были первый раз в Африке (ссылка). Сейчас мы все готовимся к поездке и каждый что-то делает для блага команды. Чтобы нас не путать, было решено, что меня будут звать Ксюша, а Оксану, как есть Оксана.
Муж со своим заданием справляется довольно быстро – он купил заказанную Оксаной кофеварку, которая выдаёт одну чашечку эспрессо без электричества и фотообъектив за полторы тысячи евро. Оксана клятвенно обещает, что в долгу не останется и старания супруга компенсируются шикарными фотографиями, которые мы получим.
Готовясь к путешествию наша малийка складывает все пожитки на большой стол и с ужасом взирает на растущую день ото дня гору. Вещдоки фотографирует и после высылает нам, пытаясь сообразить, как ей одолеть этого монстра? Потом минимизирует число бриджей, кремов, переливает шампунь и бальзам в маленькие бутылочки и тогда содержимое тазов, коробок, пакетов как-то влезает в рюкзаки, но вот как это поднять, а тем более тащить через пять стран, – понять невозможно.
Сокращать особенно уже нечего: два больших профессиональных фотоаппарата – один для фотографирования в движении, а другой для стационарных съемок – имеют депутатскую неприкосновенность, три объектива, зарядки, шнуры – также оказываются под ореолом святости и неотделимы друг от друга как мавзолей и Ленин.
У нас же горка из того, что надо обязательно взять, выросла не постепенно, а день в день перед отъездом: памятуя о том, как нам пришлось голодать в Африке в прошлый раз, мы накупили кучу всяких съестных припасов – злаковых батончиков, колбасок, печенья, конфет и т.д. Кроме того, муж решил снимать видео и приобрёл специальную экшен-камеру для путешественников и спортсменов, которая может крепиться на руку, на маску для подводного плавания, на каску или на руль велосипеда.
По мере приближения “Дня Ч” Оксану охватывали всё больший мандраж и паника: во-первых, она едет одна, без мужа и помощников, всегда окружающих её, к тому же на сайтах написано, что в кенийских городах небезопасно; во-вторых, она никогда ТАК не путешествовала – с рюкзаками, на попутках, без личного шофера и автомобиля; в-третьих, она не знает английского, а мы направляемся в англоязычные страны, только в Руанде и Бурунди говорят по-французски, но до них ещё надо добраться!
При этом тон её писем оставался шутливым, и я догадывалась, что несмотря на трудности, она радуется поездке и держит хвост пистолетом.
Для иллюстрации поделюсь одним из наших диалогов:
Оксана: Я вот тренируюсь. Последнее время встаю в 5 утра.
Я: Я сегодня тоже встала в 6, но это разово, надо менять режим. Тебе придётся перестроиться – время в Найроби на 3 часа вперед.
Оксана: Значит по-нашему в 2 ночи нужно вставать, чтобы там было 5. Перестройка потребуется.
Оксана: А с вами сколько разница?
Я: Один час всего.
Оксана: Эх, тяжко мне придётся.
Справедливости ради отмечу, что муж, хотя и в одиночку разработал план путешествия, всё же интересуется, что и где мы хотим посмотреть. Оксана говорит, что идёт прицепом и поэтому полностью полагается на нас, что кроме озёр и национальных парков хотелось бы чего-нибудь экстремального, типа рафтинга по Нилу или прыжков с тарзанки.
Ну и, конечно, хорошо бы сделать тысяч двадцать снимков, среди которых получилось бы несколько шедевральных. А позже даже написала: “Хронология скорее всего стирается, а вот впечатления, пережитые эмоции сохраняются, сублимируются. Я могу не запомнить название населенного пункта, маршрута, но какие-то "вспышки" (якоря), где-то запах, где-то звук и особенно картинки в голове остаются и всплывают позже. Это как моя библиотека вдохновения”.
И чтобы проиллюстрировать свои чувства, прислала мне отрывок из книги Андрея Тарковского «Запечатлённое время».
“Мы прожили день. Допустим, в этот день случилось что-то важное, многозначительное – нечто такое, что может стать поводом для создания фильма, что заключает в себе основу изображения идейного конфликта. Но каким этот день запечатлелся в нашей памяти? Как нечто аморфное, расплывающееся, лишенное скелета, схемы. Как облако. И только центральное событие этого дня сгустилось в нем с протокольной конкретностью, ясностью смысла и определенностью формы. Событие это на фоне всего дня выглядело как дерево в тумане. Правда, сравнение это не совсем точно, ибо все то, что я именую туманом, облаком, – не однородно. Отдельные впечатления дня породили в нас внутренние импульсы, вызвали ассоциации, в памяти сохранились предметы и обстоятельства, как бы лишенные резко очерченных контуров, незавершенные, кажущиеся случайными”.
Чертовски красиво! Оксана – архитектор по профессии и творец по своей сути, а я бегунья-любительница и политолог, поэтому обозначила свои задачи в Кении более конкретно и прозаично: попасть на Итен, чтобы пробежать по трассе чемпионов, где тренируются олимпийские марафонцы и заехать в деревню Когело, навестить бабушку Обамы (она умерла 29 марта 2021 года в возрасте 99 лет).
Помимо всего этого, супруг мечтал во что бы то ни стало заехать в деревню к пигмеям. В результате, планов у нас набралось громадьё: за восемнадцать дней проехать Кению – Уганду – Руанду – Бурунди – Танзанию и вернуться в Кению. Всё это на машинах, автобусах и пешком, примерно пять тысяч км. Может быть не успеем побывать в Бурунди, но заедем на денёк в Конго, там можно подняться на действующий вулкан. Озеро Виктория, национальные парки, водопады, чайные плантации – это само собой разумеется.
Встречаемся в Найроби, туда мы прилетаем своим супер-пупер придуманным маршрутом, а Оксана прямым рейсом из Бамако. Для первых трёх стран есть общая восточно-африканская виза, её купим по прилёте прямо в аэропорту. (события 2017 года, октябрь)
Продолжение: Русские жены в Африке: как они туда попали и почему
Начало: Почему люди едут в Африку *чтобы прочесть, нажмите на синие буквы
Подписывайтесь на мои каналы: Ксюша бьёт баклуши и Оксана Задумина