Юн был в весьма взвинченном состоянии. В принципе в взвинченном, он уже был как несколько дней. Прямо с того дня, как покинул Ик-Су и отправился с этими «чертовыми аристократами» в столицу.
— Юн, я очень беспокоюсь о здоровье господина Джун-Со, — сказал тогда священник. — К тому же, ты хорошо знаешь безопасный путь из ущелья и сможешь их вывести.
Юный лекарь, конечно же, поначалу отнекивался. И главное его возражение заключалось в том, как это он может оставить такого недотёпу, как Ик-Су, одного?
— Насчёт меня, Юн, не беспокойся! — мягко улыбаясь, говорил отшельник. — Да и ты, ведь всегда мечтал побывать в Кууто… Разве нет?
Это было правдой. Ведь в столице, несомненно, столько-столько книжных лавок! И вот Юн, наконец, оказался здесь. И в Кууто, действительно, было великое множество книжных ларьков! Только вот книги были дорогими…
— Любишь книги, сынок? — заметил как-то Джун-Со. — Это похвально. Я тоже очень люблю читать. В своё время я был Главным архивариусом при замке, и в моём ведомстве находилась тамошняя библиотека с архивом.
Эти «чертовы аристократы» всё норовили завести с ним длительную беседу, но Юн предпочитал отделываться от них односложным фразами. Не то чтобы, они всё продолжали ему быть так уж инстинктивно неприятны, просто ему всё казалось, что этот старик слегка сумасшедший. Вся это его постоянная болтовня о Принцессе…
Как понял Юн, именно из-за Принцессы, этого старика и выслали из столицы.
— Ил не хотел, чтобы я забивал голову его дочери «всякими глупостями», — рассказывал Юну Джун Со. Что за «глупости» такие, этот старик не вдавался в подробности, но юному лекарю и так они были более-менее ясны, со слов того же Ик-Су. И да, этому недотёпе-священнику он безоговорочно верил, но вот этому Джун-Со… Ну скажите, как, как он может верить человеку и не сомневаться в трезвости его рассудка, когда он хочет, во чтобы то ни стало, проникнуть в королевскую усыпальницу? Он, видите ли, хочет вскрыть гроб Принцессы.
С одной стороны, Юну, конечно же, было понятно для чего это, но с другой… Во-первых, это было очень опасно. Вдруг их поймают или стража усыпальницы откажется, — что, конечно, было маловероятно, — быть подкупленной? А во-вторых, ну обнаружит они, что гроб Принцессы пустой, и что дальше? Вряд ли, они смогут тем же образом, обыскать весь Замок Хирью, куда они, несмотря на некоторые сомнения Юна, смогли всё-таки быть вхожими, благодаря высокому положению самого Джун Со и его давним связям. Старик был на короткой ноге с нынешним Главным архивариусом, во многом благодаря которому они и смогли заселиться в гостевые самого Замка, что, конечно же, сильно упрощало задачу разведывания обстановки, ради которой Джун Со вместе с сыном сюда и приехал. Однако, это самое разведывание в первые несколько дней пребывания в столице, несколько застопорилось. Да, Джун Со был знатен и имел связи, но всё-же ему со своими спутниками пришлось пройти ряд формальностей, чтобы попасть в замок. Как не крути, до этого он был, так сказать, «в опале», да и после смерти предыдущего Императора охрана Замка в разы увеличилась.
Потом была аудиенция с новоиспеченным Императором. Это, конечно, не была конкретно встреча с самим Джун Со: там также присутствовали и другие знатные люди, по какой-либо причине не успевшие на коронацию. И Юн там тоже был, представленный в качестве личного лекаря почтенного аристократа. И надо признать, что новый Император произвёл на него сильное впечатление своими доброжелательностью и остроумием. Чего нельзя было сказать, о самом Джун Со… Хотя здесь вообще история тёмная и заключалась лишь в одной фразе: это же сын самого Ю-Хона. Об Ю-Хоне Юн слышал. Как много хорошего, так и много плохого. А вот от его сыне лорде Су-Воне ничего. И да, Юн всегда верит своему первому впечатлению, и уверен, что бывают случаи, когда яблоко падает довольно далеко от яблони, его породившей. Ну, так, о чём же он? Ах, да! О сумасбродном проникновении в королевскую усыпальницу! Вообще-то, такое изначально совсем не планировалось: Джун Со и Сонг Мин просто собирали сведения о злодейском убийстве императорской семьи, и всё искали какие-либо странности либо несообразности. Нашли они чего или нет, Юн не знает, так как полностью исполняет роль стороннего наблюдателя, не желающего ни во что вмешиваться. И — слава Небу! — они ни к чему такому его не принуждают. Хотя это, возможно, совершенно бесполезно: ведь если этих двоих схватят, то Юна тоже, скорей всего, повяжут, пусть он даже на самом деле не имеет ни к чему такому отношения. Разбираться в этом, вряд ли, будут. И поэтому Юн, моментально сбросив с себя роль стороннего наблюдателя, был категорически против этой безумной затеи.
Конечно, кому-то может показаться, это слишком самонадеянным думать, что какой-то мальчишка без роду и племени, в состоянии повлиять на решение урожденного аристократа, но у Юна, всё — таки, была небольшая надежда на это. И она заключалась ни в ком ином, как в Сонг Мине, произведшего на юного лекаря впечатление человека весьма благоразумного. Однако здесь Юна всё-таки ждало разочарование. Сонг Мин, действительно, был против всего этого, но сопротивлялся недолго.
Тряпка, думал Юн, став свидетелем неудачного для Сонг Мина спора со своим неистовым отцом.
«Да, почему ты такая тряпка?!» Юный лекарь, конечно же, вслух ничего такого не сказал, но его лицо, наверно, в тот момент было очень красноречиво, раз Сонг Мин виновато улыбнувшись ему, с сожалением развел руками.
И вот теперь Юн сидел тише воды ниже травы в своей комнатушке, что примыкала к покоям Джун Со и его сына.
«Эм, ведь всё обойдется, да?»
Прошло где-то около двух месяцев. Жизнь в Замке, да и в самом городе, после всех этих происшествий вошла в размеренную колею. Лорд Су-Вон, со всей энергией, на которую был способен, с головой погрузился в государственные дела, успев издать пару новых законов и даже совершить рабочую поездку на территорию Клана Земли. Тогда Мин-Су с большим облегчением воспринял эту новость. Пусть себе разъезжает… Только пусть Принцессу не трогает и вообще забудет о ней.
— Мин-Су, — порой тихонько спрашивала она, — что… он намерен делать со мной? Зачем я ему?
Молодой слуга не знал, что на это ответить. И поэтому всегда, по возможности, стремился отвлечь Принцессу, как и раньше, занимая её различными историями, до которых оба всегда были большими охотниками.
По возможности, потому что, конечно, не мог препятствовать тем мыслям, которые, несомненно, роились в голове Принцессы, когда она оставалась наедине.
— Он, что, — как-то вновь спросила она, — хочет… чтобы я всю жизнь провела здесь?
Перспектива остаток своих дней быть похороненным заживо, была, возможно, гораздо хуже, чем…
— Лучше бы сразу, — сжавшись в комок, молвила Принцесса, — убил.
Мин-Су было очень больно это слышать, и в тоже время нельзя было этого не понять. И поэтому, он начал вольно-невольно задумываться можно ли, как бы это безумно ни звучало, устроить Принцессе побег?
Молодой слуга за это время полностью влился в ряды обслуживающего персонала Королевской тюрьмы, что, несомненно, ему было на руку, так как, скорей всего, эта подземная темница располагалось где-то под ней. Ну, или, по крайней мере, вход туда точно было где-то здесь. Но пока, к сожалению, Мин-Су не нашёл никаких зацепок. И, вообще, сможет ли он их найти? Молодой слуга невольно вздыхает, и это не укрывается от внимания Принцессы.
— Мин-Су? Что-то… случилось?
Он спохватывается и мотает головой.
— Нет. Всё хорошо. Вы поели? Было вкусно?
— Да. Спасибо, — поблагодарила Принцесса, аккуратно откладывая миску.
— Хотите послушать какую-нибудь историю?
На это она кивнула и робко улыбнулась. Именно это было для Мин-Су сейчас величайшей наградой и говорило о том, что всё, что он до сих пор делал, было всё же не зря.
Улыбка Принцессы… Бледная и виноватая, словно она стыдилась за неё… Но молодой слуга, каждый раз, когда видел эту, пусть даже такую, улыбку, чувствовал как по его груди разливается мягкое горькое тепло. Вот, прямо как сейчас!
Первый раз Принцесса так ему улыбнулась, было тогда, когда молодой слуга, скрепя сердце, начал рассказывать ей какую-то смешную байку. Сначала он не был уверен, стоит ли это делать в таком месте, да и оценит ли это Принцесса. Но всё обошлось и прошло гораздо лучше, чем Мин-Су мог предположить. Ведь тогда, впервые за много дней, в её словно бы потухших глазах, вновь заблестели, так знакомые ему, искорки живейшего интереса.
Принцесса за свою короткую жизнь, была всего лишь единожды за пределами Кууто да и то, эта попытка едва чуть ли не закончилась весьма плачевно, что поставило на всех последующих возможных выездах жирный крест. После того случая, её отцом, словно овладела какая-то паранойя, и он не позволял своей дочери не то чтобы гулять по столице, даже будучи под нешуточной стражей, но и ходить, где вздумается по всему Замку, крайне жестко ограничив её передвижение лишь той частью, которая наиболее сильно охранялась. А ведь Принцесса всегда была очень любопытной девочкой и она часто с тоской глядела в необъятное небо, единственное, что полностью было ей доступно в этой роскошной золотой клетке. И поэтому-то она с большим наслаждением слушала всё то, что мог ей поведать её друг-слуга, часто бывавший не только в самой столице, но и порой выбиравшийся даже в предместья.
Так чтобы Принцессе такого новенького рассказать? Поначалу Мин-Су всегда ограничивался простыми и смешными историями, но потом пошли и страшилки. Хотя, опять же, вставал вопрос об их уместности, но Принцесса утверждала, что всё в порядке, и она хочет, чтобы он как и прежде радовал её историями о призраках, которые она всегда очень любила. И вот поэтому молодой слуга продолжил рассказывать очередную порцию баек про таинственные древние катакомбы, что брали свое начало в Замке. Принцесса поинтересовалась, может ли, что вот это подземелье, где они сейчас находятся, к ним принадлежать?
— Может быть, — соглашался Мин-Су, — но есть ещё более глубокие тоннели, вот в них-то вся нечисть и обитает.
И он поведал Принцессе о подземных рукотворных пещерах, куда порой, в поисках несметных сокровищ, что якобы хранились там, прорывались отчаянные смельчаки. Но мало кто из них возвращался, а кому всё же посчастливилось вновь увидеть солнечный свет, рассказывали воистину ужасные вещи о желтоволосом демоне, что являлся повелителем тамошних чудищ.
— Говорят, что желтоволосый демон не менее стар, чем само подземелье. У него клыки, рога и когти, а сам он покрыт чешуёй. А глаза красные-прекрасные и они светятся в кромешной темноте. И убить и поранить его совершенно невозможно. Если, например, ему отрубишь руку, на её месте вырастут две новых. Поэтому если наткнёшься на него, надо сразу бежать из-за всех сил, иначе он тебя сожрёт. И сожрёт не только тело, но и душу. Вот вы спрашиваете, разве можно от такого чудища убежать? И я вам говорю — можно. Нужно быстро- быстро забираться в самые узкие тоннели, коих в подземелье большинство. А ведь желтоволосый демон очень большой и не сможет за вами при всём желании погнаться.
Принцесса всё это внимательно слушала, временами охая, и даже прикрывала ладошкой рот, в которой хранила нервные смешки. И наблюдая сейчас за ней, Мин-Су видел её почти прежнею, такой, какой она ещё была совсем недавно. Но вот стоит ему замолкнуть и начать собираться уходить, в лице Принцессы вмиг, словно что-то угасает и в глазах исчезает тот задорный огонёк. Он тонет в их блеклой глубине. И молодой слуга знает, что как только он уйдет, Принцесса застынет у стены в своей извечной позе сжавшегося комка, и остановившимся взглядом будет смотреть в пустоту прямо перед собой. И все её мысли и чувства в это время неизбежного уединения, будут об одном. О смерти.
Тот день как-то не задался сразу, с самого утра. Весть о возвращении молодого Императора мигом облетела весь Замок. Он вернулся очень рано утром, когда ещё даже слуги спали. И можно сказать, что Мин-Су, едва продравшего глаза, тотчас же огорошили этой новостью, которая была для него равносильна ушату ледяной воды.
Конечно, он знал, что лорд Су-Вон должен вернуться со дня на день, но всё равно в груди молодого слуги вновь буйно распустилось это тягостное чувство приближения неминуемой беды, которое за время его отсутствия немного увяло.
«Что же будет? Может ничего… Пожалуйста, о Небо, пусть лорд Су-Вон так и продолжает не вспоминать о Принцессе!»
Полный этими тревожными мыслями, он начал готовиться к посещению своей подопечной. И когда, наконец, всё было готово, Мин — Су с удивлением обнаружил, что у него сменился провожатый. Он настолько привык к тому неразговорчивому воину, что у него невольно вырвалось:
— А где же… Хмур?
Новенький мгновение непонимающе глазел на него, а потом как… расхохочется.
— Что?! Х-Хмур?! Ах-ха-ха!
Усмирив свой внезапный смех, этот стражник, наконец, ответил несколько ошеломлённому молодому слуге:
— Хмур приболел малость. И поэтому сегодня я за него. — И заметив беспокойство, невольно выступившее на лице Мин-Су, мужчина крепко хлопает его по плечу:
— Не боись! Всё будет в лучшем виде!
На это слуга лишь издал какой-то нечленораздельный звук и покорно поплёлся за своим новым провожатым, который оказался не в пример разговорчивее прежнего.
И вот вновь повязка, потом узкий тоннель и таинственное перепутье, где, кстати, этого воина довольно шумно встречает тамошняя скучающая стража. Мин-Су кисло наблюдал за их чересчур долгие братания, мысленно подгоняя открыть уже эту треклятую дверь, что вела в темницу Принцессы. Ведь она сейчас ждёт его там! И ему ни в коем случае нельзя запаздывать!
Наконец, нетерпеливо переминающегося с ноги на ногу слуге, открыли этот проход, а его новый конвоир кивнул ему:
— Ты иди, делай свои дела. А я здесь с братками потолкую.
Мин-Су с большим облегчением воспринял эту новость. И дело не в том, что этот человек ему чем-то там не понравился, а вот Принцесса… Он очень переживал за неё, ведь она так долго привыкала к Хмуру. А тут уже какой-то другой и не факт, что он такой же доброжелательный.
— Доброе утро, Принцесса! — сказал Мин-Су, наконец, войдя в её мрачное обиталище. Она, как обычно, не лежит, а сидит у стены и прячет лицо в придвинутых к груди коленях. При звуках его голоса, Принцесса встряхивается, и приветствует молодого слугу бледной тенью улыбки, и вина напополам с горечью собирается в уголках её рта.
— Вы хорошо поспали?
Принцесса на мгновение задумывается.
— Может быть, Мин-Су. Я… не совсем уверена…
Молодой слуга, украдкой вздыхает, и опускается рядом с ней.
— Вот, смотрите, Принцесса, что я вам принёс сегодня на завтрак! Это яблоки! И они очень сладкие!
В её тусклых глазах разгорается робкий огонёк, и она говорит дрогнувшим голосом:
— Ты опять тратишься на меня, Мин-Су…
Молодой слуга от неожиданности чуть ли не роняет поднос. Как?! Как она догадалась? Он же ни о чём таком ей не рассказывал!
— Спасибо тебе, Мин-Су. Всё, что ты делаешь для меня… Я не смогу тебя отблагодарить…
— Улыбайтесь, — вдруг неожиданно просто говорит он. — Просто улыбайтесь. Как бы это нелепо ни звучало, как бы это кощунственно не казалось, я верю, что улыбка придает сил. И я верю, — Мин-Су замолкает на мгновение, но потом через силу продолжает, — что пока, как бы тяжело не было, ты улыбаешься — ты живешь. А пока ты жив — выход найдётся всегда.
«Поэтому, Принцесса… Прошу вас, улыбайтесь! И не думайте о смерти…»
Эта жалкая, вымученная улыбка мигом исчезла с её лица, а в глазах застыл вопрос: разве сейчас она не улыбается? Или она это делает как-то не так… Но как тогда надо?
— И, Принцесса… Не вините себя ни в чём.
Она плотно сжимает рот, а в её уже давно сухих глазах появляется влажный блеск.
— Вот, скушайте, — говорит ей Мин-Су, протягивая Принцессе красное, крутобокое яблоко. Она осторожно берёт его, кусает, и по её бледным щекам начинают стремительно катиться слёзы.
Молодой слуга неловко от неё отворачивается, и задаётся вопросом: ну и зачем он только, что всё это сказал? Попросил её улыбаться, и в тоже время довёл до слёз. Ведь до этого она так итак улыбалась… Да, пусть маленько и не по-настоящему, но даже такая, она согревала ему сердце. Но… согревала ли эта улыбка сердце самой Принцессы? Ответ очевиден… И слёзы… Их всегда воспринимают как нечто, что-то плохое, что немедленно нужно устранить. И Принцесса, действительно, на протяжении этих двух последних месяцев не плакала, и разве это не добрый знак? Нет… Она всё равно плакала. Плакала глубоко внутри себя. И эти не пролитые слёзы копились и копились в ней… И их немедленно нужно было выплеснуть наружу! Иначе…
Принцесса всхлипывала, глотая свои солёные слёзы вместе со сладкими кусочками яблока. Потом взяла другое, но они всё катились и катились, и казалось, нет им конца. А Мин-Су сидит к ней спиной, не отрываясь, смотря на стиснутые, на коленях кулаки. Её не надо сейчас трогать. Пусть выплачется.
— Опа-па! И чего это у нас здесь происходит?
Молодой слуга и Принцесса одновременно вздрагивают, и Мин-Су с удивлением взирает как к ним приближаются двое стражников, один из которых был весёлый новенький провожатый.
— Ку-ку, принцесска! — он оскаливает в недоброй усмешке желтоватые зубы. — Скучаем?
Огромное спасибо, если дочитали до конца! Лайк и подписка приветствуются! :)