Да, я решила устроить себе полноценные выходные. Раз уж пошло такое дело, что сам президент велел отдыхать – то как тут откажешься?!
И сегодня с утра я добросовестно отдыхала. Прям вот до девяти спала, спала… Глаза открою – шесть, уже почти светло... Встать? Котов покормить? Нет, думаю, президент велел, а я – человек ответственный. Надо спать дальше. И сплю.
Ну, как сплю… совестью мучаюсь, конечно, но ответственность же и всё такое…
И вот что удивительно: ни Зёма, как самый старший, ни Мотя, ни тем более Пуня грамоте не обучены. То есть телевизор-то они смотрят, но я новости я узнаю исключительно из интернета, так что про поручение президента они могли только прочесть. И ведь прочли, не иначе!
Открываю глаза в очередной раз – половина седьмого. Пуня:
- Мя!
- Тс-с-с, - говорю, - спи, рано ещё. Президент велел отдыхать.
- А-а-а, - понимающе кивает Пуня, - раз президент, тогда конечно…
И обратно ложится, представляете?!
Очень ответственная барышня.
Ещё через полчаса просыпаюсь от ритмичных звуков в туалете. «Хрыщ! Хрыщ! Хрыщ!» Пять минут, десять, пятнадцать… Тваюжмать! Встаю, конечно, махом открываю дверь:
- Мотя! – шиплю в темноту. – А ну брысь отсюда! Загрёбся уже! Кш! Спать иди! Президент велел!
По ногам молча пробегает мохнатый буйвол, оставляя на мне кучу синяков.
- Ии-и-и-и, - шёпотом раздаётся из дверей сынарника.
В полумраке мерцают два печальных голубых блюдца. Блюдца мерцают вопрошающе.
- Фигу, - буркнула я, - я поручение выполняю. Гражданской важности. Всем спать.
В спину мне раздался душераздирающий тоскливый вздох. Сердце моё дёрнулось в сторону кошачьих мисок, но разум сурово напомнил про высочайшее поручение и повёл ноги в постель.
В полудрёме я почувствовала, что все трое прониклись чувством ответственности и тоже выполняются поручение президента. А то, что устроились прямо на мне – так про это в указе ничего сказано не было. Где удобно, там и проникаются!
Опять же - завтрак не пропустишь...
А после завтрака я нечаянно протёрла плиту… Очнулась, когда уже домывала верх третьего шкафа. Мысленно охаяв себя всеми знакомыми мне словами обсценной лексики, я пошла мыть руки. В ванной лежали замоченные в абразиве чугунные решётки, которые ошалело сверху смотрел Мотя. Этими же ошалевшими глазами он посмотрел на меня.
- Чо, Мотя? Я сама в шоке! – рассердилась я.
Не люблю признаваться в своих слабостях и безответственности. Президент велел отдыхать, а я вон чо! Решётки чугунные драю. Стыдоба!
Пуня, которая третий час не могла добиться от меня адекватного поведения, полностью согласилась: тут кошка неигранная, а я по стульям скачу! Стыдоба, конечно.
Отвесив мне тяжёлый взгляд, Мотя отправился демонстрировать правильное гражданское отношение к поручению президента.
- Эй, недомерок, - небрежно позвал он, - пошли, покемарим.
«Недомерок» подёргал спиной в сильном сомнении, но что-то такое притягательное было в этой небрежности. Поэтому он сделал самый независимый вид и сам пугаясь собственной смелости, вякнул:
- А пошли!
И пошёл ведь!
А у вас есть выходные?
Кстати, Пуня начинает превращаться в настоящую кошку. Вчера она немедленно легла на брошенную мной одежду. Все же знают, что любая одежда, лежащая на горизонтальной поверхности, предназначена для кошек. Ну, в крайнем случае, для котов.