За каждой строчкой, за каждым словом в документах прославленного в Великой Отечественной войне 75-го гвардейского штурмового авиационного Сталинградского Краснознаменного ордена Суворова полка вырастает образ бесстрашного заместителя командира — штурмана авиаэскадрильи гвардии лейтенанта Михаила Поликарповича Карпеева.
Боевые документы времен Великой Отечественной войны о летчике Карпееве:
«На боевые задания летает в качестве ведущего пары и заместителя ведущего группы. В боях с немецкими оккупантами бесстрашный, мужественный, отважный воин…»
«При выполнении боевого задания смелый, настойчивый. Обладает хорошими организаторскими способностями».
«На боевые задания летает с большим желанием и всегда выполняет их на хорошо и отлично. В сложной воздушной обстановке не теряется, а принимает правильное решение. Летает уверенно и грамотно».
«Гвардии лейтенант Карпеев в полку считается как лучший летчик-руководитель…»
«Над полем боя действует правильно и грамотно, несмотря на сильное противодействие зенитной артиллерии противника, умело маневрируя среди зенитных разрывов, снижаясь до бреющего полета, в упор расстреливая технику и живую силу противника…»
«За произведенные 100 успешных боевых вылетов на самолете ИЛ-2, 100 успешных боевых вылетов на самолете ПО-2, 110 боевых полетов на самолете ПО-2 для связи и проявленные при этом мужество, героизм, отвагу и доблесть достоин высшей правительственной награды — присвоения звания «Герой Советского Союза».
Как воевал летчик-штурмовик в небе Белоруссии
После завершения боевых действий по освобождению Крыма 75-й гвардейский штурмовой авиационный полк, в котором воевал тогда лейтенант Михаил Карпеев, был переброшен под Смоленск, войдя в состав 1-й Воздушной Армии 3-го Белорусского фронта. Полк штурмовиков начал готовиться к участию в наступательной операции Советской Армии «Багратион» по освобождению Советской Белоруссии, начавшейся, как мы знаем, 23 июля 1944 года. Для Михаила Карпеева же она началась фактически на день раньше, вот строки из его воспоминаний:
«Я на своем «Иле» летал над территорией Белоруссии, занятой немцами, и рвал «кошкой» (приспособление, прикрепленное тросом к самолету, для порыва линий связи — Прим.) немецкие провода, нарушая таким образом связь между Оршей и Минском, Борисовым и Минском. Приходилось опускаться на высоту всего 10-15 метров над землей. Довольно опасное было занятие».
А уже через несколько дней, перелетев на аэродром, находившийся на белорусской земле, 75-й гвардейский штурмовой авиаполк включился в активную боевую работу, нанося мощные удары по наземным войскам противника, его складам боеприпасов, горючего и железнодорожным станциям.
26 июня 1944 года в штаб 75-го гвардейского Сталинградского Краснознаменного, ордена Суворова штурмового авиаполка поступила радиограмма: «Группой штурмовиков нанести бомбовой удар по вражеским эшелонам, находящимся на железнодорожной станции Толочин».
Это особо ответственное задание было поручено группе гвардии лейтенанта Карпеева. И вот вылет. Внизу оккупированная территория, укрытая покрывалом ночи. Группа Карпеева уже достигла намеченного района, но нигде ни одного огонька. Где же эти таинственные вражеские эшелоны? Карпеев делает круг, второй... Никаких признаков. Но вот, наконец, долгожданный доклад штурмана: «Товарищ командир, левее нас замелькал огонек». Тут же вниз полетела осветительная авиабомба. Недалеко от разрушенного станционного здания стояли эшелоны с боевой техникой. Снизившись до бреющего полета, Карпеев и его группа вышла на боевой курс и сбросила на цель серию бомб, на станции вспыхнуло несколько очагов пожара. Несмотря на открытый сильный заградительный огонь немецких зенитчиков, гвардейцы выполнили еще несколько заходов на эшелоны, в результате врагу был нанесен ощутимый урон. За этот боевой вылет Михаил Поликарпович и все члены его группы были награждены Наркомом путей сообщения СССР знаком «Почетный железнодорожник». Символическая, но очень памятная награда.
Через несколько дней Карпеев ведет группу на штурмовку артиллерийско-минометных позиций противника в район Борисова, на маршруте к штурмовикам пристроились истребители сопровождения. Противник, вероятно, издалека заметил приближение наших самолетов. Еще на подходе к линии фронта в воздухе повисли черные хлопья — разрывы зенитных снарядов. «Батарея среднего калибра», — подумал Карпеев.
Сделав небольшой доворот, Михаил Поликарпович перевел машину в пикирование. Навстречу быстро понеслась земля. Вначале он видел только зловещие вспышки; потом все яснее стал различать контуры орудий на огневых позициях. Увеличиваясь в размерах, они попали в светящееся кольцо прицела. Пора! Реактивные снаряды и бомбы, шквалы пулеметно-пушечного огня обрушиваются на врага. То же делают и другие экипажи штурмовиков. После третьего захода батарея полностью была подавлена.
В районе Минска большая колонна немцев: танки, артиллерия, автомашины с живой силой быстро двигались к переправе чрез реку Свислочь, намереваясь прорваться из окружения, и Михаил Карпеев, выводя свое звено в правом пеленге, нанес точный бомбовый удар по колонне. Затем наши «Илы», встав в круг, снова атаковали фашистов, теперь уже реактивными снарядами и огнем пулеметов. Немцы ответили огнем из танковых пушек, был подбит самолет лейтенанта Киреева и на глазах своих боевых товарищей летчик огромным огненным снарядом направил свой штурмовик в скопление противника, запылал огромный костер. Вместе с летчиком ушел в бессмертие и воздушный стрелок-радист старшина Сафонов…
В личном архиве Михаила Карпеева хранятся Благодарности Верховного Главнокомандующего за участие в прорыве обороны немцев под Витебском, за личный вклад в освобождение Орши, Борисова, Минска, Молодечно, Гродно. Более того, за мужество и героизм, проявленные в воздушных боях в небе Белоруссии, гвардии лейтенант Михаил Карпеев был удостоен одной из высших наград Советского Союза — ордена Красного Знамени! Это была уже вторая его награда, ранее Карпеев награждался орденом Красной Звезды.
Забегая вперед, скажу, что судьба военного еще раз свела его с Беларусью, в 1946-1947 годах Михаил Поликарпович служил-летал в Барановичах, там же родилась дочь Ирина, которая и стала связующим звеном при подготовке данного рассказа о славном представителе поколения ПОБЕДИТЕЛЕЙ.
Путь в авиацию и начало боевого пути летчика Карпеева
Уроженец Чувашии (Россия), выросший в русской крестьянской семье, Михаил Карпеев еще в детстве определился с жизненным выбором и твердо и последовательно стремился стать летчиком. Сначала это был Чебоксарский аэроклуб, затем Свердловская военная школа летчиков.
А в шутку Михаил Поликарпович как-то сказал: «Вспоминается мне, ехал я на лошади, а в небе летел аэроплан. Я начинаю смотреть на него — и падаю! С лошади упал. Ну, думаю, буду летчиком!».
В 1941 году, в связи с начавшейся Великой Отечественной войной, по ускоренной летной программе Карпеев окончил учебу и в звании сержанта убыл в Казахстан, где на базе летной школы в городе Алма-Аты был сформирован 662-й ночной легкобомбардировочный полк, в составе которого и принял 19-летний военный летчик боевое крещение на Ленинградском фронте. Он летел в составе четверки По-2, под покровом ночи. Перед мысленным взором Михаила Карпеева предстал его командир полка, который лично сам тренировал новичка над аэродромом и напутствовал перед первым боевым вылетом. Через несколько минут небо заволокло тучами и надежно прикрытая облаками группа наших самолетов оставляет позади линию фронта, выходит на контрольный ориентир. Отсюда до цели несколько минут лета. Карпеев едва успел заметить скопление вражеской пехоты и техники у переправы, как возле самолета начали рваться вражеские снаряды. Леденеющий холодок стиснул на мгновение грудь, но только на мгновение. Группа делает разворот, и на головы фашистов полетели бомбы, из пулеметов хлынул смертоносный огненный дождь. И вот уже горят вражеские автомашины, бронетранспортеры, и так три захода на цель, три поединка со смертью. Это о них, летчиках и летчицах ночных легкобомбардировочных авиационных полков, воевавших на фанерных, мало приспособленных для ведения боевых действий, По-2 говорили в авиации времен Великой Отечественной войны: «В темноте и в пасти ада...»
На аэродроме же базирования летчики и техники с волнением вглядывались в ночное небо, ждали боевых товарищей.
— Идут, идут! — воскликнул один из техников, потирая от волнения руки.
— Раз, два, три, — кто-то вслух считает. — Но где же четвертый?
— Кажется, кого-то сбили, — упавшим голосом произнес командир полка.
Но вот у всех вырвался вздох облегчения — показывается и четвертый «поликарпов», ведомый молодым летчиком Карпеевым, совершивший свой первый боевой вылет. Самолет Карпеева произвел посадку, его окружили боевые товарищи, тепло поздравили. А он, стоя в кругу товарищей и обращаясь к своему механику, сказал:
— В самолете, наверное, живого места нет, а все-таки фашистов мы крепко «угостили»...
На войне было немало событий, которые глубоко врезались в память Михаила Поликарповича. Но тот боевой вылет, совершенный 2 февраля 1942 года, стал для него как бы вторым Днем рождения. Немцы тогда открыли по нашим По-2 заградительный огонь такой силы, что подойти к цели возможности не было. И ведущий группы решил зайти на цель с другого курса, с малой высоты. Приглушив моторы, Карпеев со своими боевыми товарищами «подкрались» в район сосредоточения танковой колонны и нанесли бомбовый удар. Но тут в самолет Карпеева вцепилось около десятка прожекторов. Все исчезло с глаз летчика, кроме приборной доски. Самолет швыряло из стороны в сторону, грохот разрывов пересиливал привычный гул мотора. Уже при отходе от цели, во время отражения атаки немецких истребителей, Карпеева тяжело ранило.
«Кровь течет, я попробовал руку — боль такая страшная. Я управление сжимаю между ногами, правой рукой дергаю за шарики, чтобы сбросить бомбы. Сбросил бомбы, но самолет крутой спиралью упал на территорию противника. Нашли меня ребятишки, сказали партизанам, что там лежит летчик раненый. А у меня действительно, видите, рука сгибается лишь на 110 градусов. Кость была полностью перебита», — вспоминает фронтовик.
Почти пять месяцев на госпитальной койке провел Михаил Карпеев, стремясь вернуться на фронт. И вернулся! С первых дней августа 1942 года он снова в боевом строю полка, правда, теперь его используют в качестве связного между штабами, выполнения полетов в партизанские отряды. Но эти полеты ни чуть не легче, ведь одиночный самолет всегда мог стать легкой добычей врага. Во всех боевых вылетах Карпеева отличало не только летное мастерство, но и трезвый расчет. Да еще, наверное, военная судьба после второго Дня рождения благоволила к нему.
А когда полк стал переучиваться на «Ил-2», Михаил Поликарпович тоже успешно освоил знаменитый «ильюшин» и стал летчиком-штурмовиком.
На завершающем этапе войны. Карпеев удостоен звания Героя
Особо отличился Михаил Карпеев на завершающем этапе Великой Отечественной войны, став настоящей грозой для фашистов. О его боевых делах свидетельствуют боевые донесения и наградные листы, подписанные командиром полка гвардии подполковником Стрельцовым:
- «5 января 1945 года Карпеев фотографировал полосу обороны противника в районе Куссен. Боевую задачу выполнил на «отлично». Даже при противодействии зенитной артиллерии и истребителей противника он не свернул с заданного курса. На обратном маршруте пушечно-пулеметным огнем и эрэсами поджег две автомашины и создал очаг пожара. За успешное выполнение боевого задания тов. Карпеев заслужил благодарность от командования».
- «12 января 1945 года вторично выполнял задание по фотографированию вражеских позиций с четырьмя фотоаппаратами на одном самолете. Проявляя исключительное мужество и отвагу, под интенсивным огнем зенитной артиллерии, на сильно поврежденном самолете он продолжал выполнять боевую задачу. Задачу выполнил отлично и самолет привел на свой аэродром, доставив весьма важные разведданные о противнике».
Об этом боевом вылете нужно рассказать подробнее. Уже закончив фотосъемку, Карпеев почувствовал, что по его самолету бьют слева сзади и в ту же секунду «Ил» вздрогнул, сильно качнулся и перестал слушаться рулей. Высота же — всего метров двадцать, не более. Надо было немедля выводить машину из крена, изо всех сил Карпеев двумя руками тянул штурвал на себя и, чуть не зацепив землю, его раненый «ильюшин» выровнялся. Тогда самолет лейтенанта Карпеева получил сильные повреждения: снаряды вражеских зениток попали в крыло, совсем рядом с кабиной летчика был пробит фюзеляж, заклинило элероны, но Карпеев, сохраняя выдержку, тянул и тянул раненую машину в направлении линии фронта. С большим трудом он подвел «ильюшина» к аэродрому, до земли оставалось уже метров пять, начал выпускать шасси, и... новая опасность: не вышло левое колесо, значит, надо садиться на одно, выхода нет.
Еще Михаил Карпеев ощутил, как единственное колесо коснулось земли, затем самолет бросило на левое крыло, и белый туман снежного летного поля буквально ослепил летчика. Сил больше не осталось, еле выбравшись из кабины, легшего на левую плоскость самолета, Карпеев сел прямо в снег. В мозгу у него стучала одна мысль: «Задание выполнено!» Командир полка гвардии подполковник Стрельцов потом скажет: «Это называется прилететь на честном слове и на одном крыле...»
- «14 января 1945 года, выполняя боевое задание по уничтожению танков противника, тов. Карпеев точным попаданием бомб поджег один танк и подавил три точки зенитной артиллерии, истребил до десяти вражеских солдат...»
- «21 февраля 1945 года в составе шести Ил-2 произвел бомбометание и штурмовку артиллерийских позиций противника в районе Хоенфорт, в результате уничтожил 2 полевых орудия и до пяти вражеских солдат».
- «11 марта 1945 года юго-западнее Кенигсберга тов. Карпеев со своим ведомым прямым попаданием бомб поджег баржу».
И все это под шквальным огнем вражеских зениток! Когда каждый боевой вылет мог стать роковым… Из воспоминаний командира авиаэскадрильи дважды Героя Советского Союза, тогда капитана, а в последствии — генерал-лейтенанта авиации Анатолия Недбайло: «Забрызганный маслом, закопченный от мотора до самого стабилизатора штурмовик Карпеева рулил по краю летного поля. В фюзеляже рваные дыры, в правом крыле — тоже. Как только летчик смог дотянуть до аэродрома такую машину!» Так воевал Михаил Поликарпович Карпеев и его боевые друзья по 75-му гвардейскому штурмовому авиаполку.
19 гвардейцев летчиков-штурмовиков стали Героями Советского Союза, среди них и белорус старший лейтенант Синчуков Пётр Сидорович, четверо же летчиков удостоены этого высшего звания дважды. 7 воздушных стрелков-радистов стали полными кавалерами ордена Славы и здесь есть представитель белорусского народа — это старшина Занько Фёдор Петрович. Весь инженерно-технический состав полка награжден орденами и медалями Советского Союза. И сам Михаил Поликарпович неоднократно награждался рядом орденов, а в июне 1945 года гвардии лейтенант Карпеев Указом Президиума Верховного Совета СССР был удостоен высшей награды страны — звания Героя Советского Союза: «За образцовое выполнение заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство».
За весь период участия в Великой Отечественной войне гвардеец М.П. Карпеев произвел 100 успешных боевых вылетов на самолете «Ил-2» на штурмовку, бомбометание и выполнение воздушной фоторазведки войск противника, 85 боевых вылетов на самолете «По-2» ночью на бомбометание, 10 боевых вылетов на самолете «По-2» на разведку вражеских позиций, 5 боевых вылетов к партизанам для доставки боеприпасов, продовольствия и медикаментов и 110 боевых вылетов на самолете «По-2» после ранения для обеспечения связи между штабами. Итого — 310 боевых вылетов!
Послевоенный период службы. Почетный гражданин Харькова
Золотую Звезду Героя Советского Союза и орден Ленина Михаил Поликарпович Карпеев, тогда гвардии старший лейтенант, получил из рук Председателя Президиума Верховного Совета СССР М.И. Калинина в Кремле в сентябре 1945 года. После награждения вернулся в свой родной полк, который тогда базировался на аэродроме белорусского города Барановичи, с которым у Михаила Поликарповича связаны самые лучшие воспоминания. Здесь он стал командиром авиационной эскадрильи, создал семью, и Карпеевы радовались атмосфере уважительности к фронтовикам, долгое время поддерживали хорошие отношения с рядом горожан, оставшись навсегда друзьями.
В 1952 году Михаил Карпеев окончил Военно-Воздушную академию. С мая того же года Карпеев занимал должность заместителя начальника учебно-летной подготовки Качинского высшего военного авиационного училища летчиков, а с мая 1960 года — начальника учебно-летного отдела Харьковского высшего военного авиационного училища летчиков. В 1962-1966 годах был в специальной командировке в Афганистане. После возвращения Карпеев руководил кафедрой тактики ВВС в Харьковской высшем военном авиационном училище лётчиков. В апреле 1978 года в звании полковника он был уволен в запас, но еще многие годы работал на Харьковском тракторном заводе, много сил отдавал общественной работе. Почетный гражданин города, в 2005 году, к 60-летию Победы советского народа над фашистской Германией, ему было присвоено воинское звание генерал-майора авиации. Его имя увековечено в Калининграде на мемориале Героев штурма Кенигсберга.
Насколько позволяло здоровье, Михаил Поликарпович часто бывал в родных Чебоксарах, участвовал во встречах однополчан, одна из них состоялась и в Беларуси, в городе Лида.
Автор статьи: Владимир Касьянов, автор благодарит дочь Героя Ирину Михайловну за помощь в подготовке материала
Автор фото: из архива М.П. Карпеева