Следующие три дня пролетели мгновенно. Вторая смена самая неудобная: ты целый день под землей, приходишь домой, спишь, и опять на смену… В выходной съездил на тренировку и вечером пошел проведать ребят. Пашка и Женька закончили технарь год назад, работали на «Заполярной» и, как молодые специалисты, недавно получили квартиры. Женька – однушку, а Пашка – двушку, так как недавно женился, и у него родилась дочка. Женька – высокий худощавый двадцатипятилетний мужчина с выразительными усами на лице, работающий на проходке. Пашка – высокий слегка толстоватый двадцатипятилетний мужик, работающий на двенадцатом участке ГРОЗом. Они оба родом из Кирова.
Пашка теперь жил через дорогу от меня и все выходные делал ремонт.
- Паш, бросай свое грязное дело, давай кофейку и покурим! – гляжу на его замученное лицо и понимаю, что он рад предложению.
Сели на кухне, курим, закипел чайник, и вот уже кофе в кружках, от которых исходит аромат.
- Когда ты уже закончишь?
- Макс, осталось детскую и коридор сделать. Думаю, за пару недель закончу.
- Значит, на Новый год жену с дочкой привезешь?
- Хотелось бы, соскучился уже.
- Паш, привезешь, и сон тебе будет казаться несбыточной мечтой, так что наслаждайся… Пошли к Женьке сходим, проветришься, а то ты задолбался уже?
- Не, Макс, работать надо, иди один, Жеке привет.
Двинул к Женьке, у него квартира в «новых» (так называли пятиэтажки, построенные в начале восьмидесятых) домах, так что с ремонтом полегче. Зашел в подъезд, и на третий этаж, давлю звонок… Дверь открывает молодая красивая девушка лет двадцати маленького роста… От неожиданности я потерял дар речи, стою улыбаюсь.
- Вы к Жене?
Киваю головой… и продолжаю любоваться…
- Жень, к тебе пришли!
- О, Макс, заходи!
- Знакомься, моя жена Любовь.
- Слышь, усатый, а ты тихарщик!
Оказалось, что ребята расписались еще полгода назад, Любочка оставалась в Кирове, пока Жека получал квартиру и обустраивал гнездышко. Посидел у молодых часок, говорили обо всем и ни о чем, как обычно бывает среди друзей.
В девять вернулся домой, отец был на смене, Мама тоже выходная, что-то смотрела по телевизору. Выбор был «огромным»: целых два центральных канала. Завалился спать.
Весь следующий день валял дурака, а к шести вечера поехал на смену. На улице было холодно, около сорока мороза, автобус долго не шел, все набились в магазин одежды, оказалось, что ходит всего один, второй сломался, встал между шахтой и поселком. Набились битком, можно ноги поджать и висеть, не боясь упасть.
Получили наряд и в баню, сидим курим, с нами вышли мужики из другой бригады: «пенсионер» Антанас Утманас и Володя – парень хороший, работящий, но с полным отсутствием чувства юмора.
- Мужики, придем под лаву, сначала лес натаскаем, потом поедем, – бригадир предупредил всех.
Спустились и на трамвай. Как всегда, пока ехали, резались в домино. Придя под лаву, традиционно сели рубать тормозки.
- Так, что тут мне старуха положила? – разворачивая тормозок, произнес Антанас. – О, молодец, не зря я вчера пыхтел полночи…– продолжил он.
Кто давно знает Утманаса, тот понимает, сейчас начнется пи…во…
- И сколько ты вчера ей кинул? – включился в разговор Басырыч.
- Три…
- Слабак ты! – Басырыч заржал
Все следят за разговором с интересом.
- Я пять… – гордо заявил татарин.
Володя застыл и напрягся…
- Слышьте, вы, пи…ы старые! Три, пять… мне двадцать четыре, и с такой работой только раз ночью могу…
Хорошо, что все сидели, бригада закатилась от смеха… До Володи не сразу дошло, что весь спектакль был разыгран из-за него.
Пошли в забут таскать лес под лаву. Кто-то не проследил, и рельсы не подтянули под лаву, лес разгрузили метрах в тридцати. Лес разной длины – от трех до шести метров, короткий носим по одной, длинный вдвоем. Перетаскали почти весь, остались бревнышки, как в Никулинской репризе – да это не бревнышко, а три кубометра дров… Решили их не трогать. Либо бросим, либо ремонтная смена лебедкой подтянет под лаву.
Мы с Дедом пошли на кормушки, лава минут через десять запустится, и нам надо оторваться от комбайна. На третьей неделе уже пришло понятие процесса работы на лопате, стоя на коленях, да и уставать стал меньше. Зачистив все, вылезли наверх.
- Толь, что помочь?
- Отдыхайте, я уже все закрепил.
Сели в закуток, чтоб не дуло, и отдыхаем. По селектору орет бригадир.
- Макс, если все зачистили, дуй к комбайну!
- Чего он хочет? – недоуменно произнес Дед.
- Не знаю, пойду, мож, помочь что надо.
Пробежал по лаве до комбайна. Свет фонаря за ним описывал круг – это бригадир подзывал к себе.
- Саш, чего звал?
- Будем учиться секции двигать, пока есть возможность. Ты где-нибудь секцией управлял?
- Да, на полигоне в технаре, но там все просто, кровли-то нет.
- Смотри, опускаем передние стойки. Видишь, козырек клюнул? Теперь чуть стравливаем задние… Бус переключаем на передвижку секции... пошла, родная... Если тянет тяжело, страви задние еще и следи, чтобы секция шла ровно. Если основание во что-то упрется, может пойти перекос, потому что один домкрат будет сокращаться чуть быстрее. Понял? Пробуй следующую.
Все сделал, как объяснял бригадир, секция встала красиво.
- Молодец, мы тебе десяток секций бросаем и уходим за комбайном, задвинешь. Поднимайся наверх, если что не так пойдет, шуми по селектору, комбайн вниз пойдет, будем конвейер двигать. Учеба у тебя только началась, лопату ты уже освоил, – Саша засмеялся и полез вверх.
Не торопясь начал двигать секции, снизу приближался свет, горный лез по лаве…
- Это тебе секции оставили, или неисправны?
- Мне, Виктор Васильевич.
- Задвинешь?
- Все сделаю, не волнуйтесь
Горный полез дальше, а я начал двигать остальные секции, не торопился, скорость приходит с опытом. Секцию надо всегда двигать с подпором, чтобы меньше породы просыпалось с кровли. Закончив, поднялся наверх, комбайн зарубился и был готов к движению вниз, опустился секций на тридцать, и оказалось, что смена закончилась, конвейер двигать не стали: новая смена все сделает сама. Опустились вниз лавы, взяли спасатели и на гора. В бане курили с наслаждением.
- Макс, у тебе теперь двойная нагрузка: с кормушками заканчиваешь и сразу в лаву. Понимаю, тяжело, но передвижчика мы из тебя сделаем правильного, – толкнул речь Басырыч.
- Я не возражаю, тем более всегда хотел на передвижке работать, габариты у меня подходящие.
После бани всей бригадой в столовую, и тут выяснилось, что автобусы не ходят… Поселок не так далеко, всего два с половиной километра, но на улице под сорок и ветер. Короче, засада. С матом минут за сорок добрались до поселка и разбежались в разные стороны, мы с Валерой на полусогнутых до почты, там попрощались. Практика продолжалась…
Предыдущая часть
