Подлинная история Марьи Саввишны Перекусихиной, вернейшей из подданных Екатерины II.
На петербургском кладбище Александро-Невской лавры среди множества парадных разукрашенных надгробий притулился небольшой серый пьедестал с мраморной доской и надписью «раба божья». Невольно встает вопрос – за какие заслуги очутилась здесь эта Золушка? А между тем под камнем спит женщина, от поступков и желаний которой в России XVIII века зависело очень многое.
Мария Саввишна Перекусихина, «Савишна», как называла ее лучшая подруга, российская #императрица Екатерина Великая, отличилась удивительным свойством для человека, приближенного к власти. О ней очень много упоминалось в мемуарах, воспоминаниях, исторических анекдотов – и ни один злой язык не повернулся сказать про нее хоть что-то дурное.
Поговаривали, конечно, что «Савишна» собственноручно «тестировала» претендентов на благосклонность императрицы. Но прямых доказательств любвеобильности старой девы история не сохранила. Ее племянница, Торсункова, и еще одна придворная дама Анна Протасова, были замечены во множестве «амурных маханий» и гордились чередой кавалеров. А вот Перекусихина похоже оставалась девицей, игнорируя редкие предложения брака или любви. Как же так вышло?
У Екатерины Великой с юности сформировалось ценнейшее для политика умение – добиваться верности своих приближенных. И мужчины и женщины, и знатные и бесфамильные служили ей не за страх, а за совесть, рискуя благополучием, а то и жизнью ради матушки царицы. Вспомните Шкурина, Бецкого, Потемкина, отважную Дашкову и страстную Прасковью Брюс.
Как правило Екатерина умела быть щедрой и благодарной, вознаграждала друзей по-царски. Да и как личность она впечатляла – умная, пылкая, жизнелюбивая… и при этом холодная интриганка, просчитывающая ситуацию на десять ходов вперед.
К услужающим людям, понимая их зависимое положение, Екатерина была особенно добра и милостива. Даже за проступки, достойные увольнения, она лишь кротко журила нерадивых камердинеров и служанок. А могла бы и высечь и в Сибирь…
«Редко приходила ко гневу, и, когда увеличивался в ея щеках румянец, она засучивала в верх рукава, расхаживала по комнате, пила воду и никогда в первом движении ничего не определяла»
Неудивительно, что Перекусихина подпала под обаяние императрицы. Мария служила государыне с ранней юности. Она была моложе Екатерины на 10 лет и при дворе оказалась случайно. Возможно этому поспособствовала императрица Елизавета Петровна – «веселая царица» ценила все русское и хотела присматривать за невесткой посредством ее окружения.
Перекусихина принадлежала к старинному, но обеднелому дворянскому роду из Рязанской губернии, не получила никакого образования, едва умела читать и писать. Ее школой и институтом стал Зимний дворец – там девушку пообтесали, принарядили, научили танцевать, краситься, различать греческих богов и носить парики.
Скорее всего в первые годы службы Марии пришлось нелегко. Как и все услужающие дамы она ночевала в крохотной комнатушке Фрейлинского коридора в Зимнем дворце, одевалась и содержала себя из скудного жалованья. Главной задачей камер-фрау оставалось повсеместное сопровождение императрицы и исполнение всех ее пожеланий.
Миловидные вежливые девицы сопровождали императриц во время прогулки, развлекали ее гостей, выгуливали ее собачек, расчесывали парики и выливали умывальные тазы. Когда царский кортеж отправлялся в очередное путешествие, #фрейлины тряслись в каретах, ночевали вповалку порой и на сеновалах, страдали от блох, комаров и назойливого мужского внимания. Но девицы терпели, рассчиывая на богатые дары и выгодных женихов.
Одна из многих, за считанные годы Перекусихина сумела стать незаменимой. Вряд ли причина была в ее ловких руках, умении красиво причесать императрицу, задорно подшутить или насплетничать. Она просто оставалась рядом со своей госпожой, принимала ее кротко и без осуждения, выслушивала и подбадривала в нелегкую минуту. А их хватало – надев корону, Петр Федорович ударился в пьянство и разврат, он планировал заточить императрицу в крепость или попросту избавиться от нее. Но Екатерина успела первой.
Придя к власти, императрица наконец-то смогла лично сформировать свой двор и выбрать приближенных. Тут-то «Савишна» и вышла из тени. Вскоре придворные поняли масштабы власти незаметной и скромной старой девицы. Однажды, при поездке в Москву, Перекусихину разместили в кладовой, там же, куда сгрузили вещи. Узнав об этом, Екатерина лично навестила свою даму, устроила всем разнос и потребовала обустроить ее любимицу как положено.
Когда Перекусихина заболела, государыня дневала и ночевала у ее постели. А когда слегла сама Екатерина, и врачи опасались за исход болезни, императрица отложила в отдельный конверт 25.000 рублей (крупное состояние по тем временам) и подписала «Марье Савишне после моей смерти». По счастью обе дамы выздоровели и Екатерина подарила эти деньги подруге:
Мне было очень тяжко, не думала я опять жить с тобою, однако все помышляла о тебе, и вот тому доказательство. Возьми это как залог моей к тебе дружбы и пользуйся при мне здравствующей тем, что я после себя тебе приготовила.
Казалось бы можно предположить, что дружба Перекусихиной поддерживалась корыстным интересом. Нет, «Савишна» спокойно относилась к деньгам, жила скромно и даже взяток у особ, желающих добиться монаршей благосклонности, особенно не брала. Детей у нее по понятным причинам не было, единственный брат стал прокурором Сената и преуспевал.
К власти «Савишна» не стремилась, самодурствовать не самодурствовала. Ни разу не попросила для себя ни титулов, ни земель, ни денег. Бывало, что ходатайствовала за обиженных, несправедливо обвиненных, сирот и вдов. И более всего ценила дружбу императрицы, искренне стремилась позаботиться о своей госпоже. Фаворитам, даже всесильному Потемкину, приходилось с нею считаться.
Кстати, «Савишна» действительно помогала императрице в выборе фаворитов. Когда на горизонте появлялся очередной юный прекрасный «галант», первым делом императрица приглашала его на ужин в ее покоях. За столом обыкновенно сиживали трое – он, она и Перекусихина. Екатерина сама наблюдала за молодым человеком, переглядывалась с «Савишной», а по окончании ужина спрашивала ее мнения.
Если Перекусихина одобряла, то потенциального фаворита осматривали врачи, затем его «пробовала» Прасковья Брюс или Екатерина Торсукова, и лишь после этого открывались двери монаршей опочивальни.
Перекусихина была свидетельницей самой интимной тайны Екатерины - венчания с Григорием Потемкиным. О браке никто не должен был знать, это подорвало бы основы власти и трон под императрицею зашатался бы. Поэтому венчались вдали от дворца, а свидетелями стали камергер императрицы Чертков и «Савишна».
Шутка про «жениха» была в ходу в узком кружке придворных дам. По-доброму потешаясь над пылкой привязанностью подруги, Екатерина однажды при помолвке племянницы Перекусихиной, с Ардалионом Александровичем Торсуковым, одарив невесту, вручила тетке ее перстень со своим портретом в мужском одеянии.
Вот тебе и жених, которому ты никогда не изменишь.
Так и произошло. Перекусихина оставалась при государыне до последних дней, с годами сделавшись даже похожей на Екатерину - как родственница на родственницу.
Поутру 7-го ноября 1796 г. накануне смерти, императрица позвала Перекусихину. «Савишна» явилась по звонку. Императрица сказала, что давно не проводила так покойно ночь, встала совершенно здоровою и в веселом расположении духа. А затем добавила:
— Ныне я умру.
Перекусихина старалась мысль эту изгнать: но Екатерина, указав на часы, прибавила:
— Смотри! в первый раз они остановились.
— И, матушка, пошли за часовщиком и часы опять пойдут.
— Ты увидишь, сказала государыня.
Спустя пару часов с Екатериной случился инсульт. «Савишна» ухаживала за ней, умирающей, тщетно уговаривала Платона Зубова разрешить врачам пустить кровь в первые минуты после удара. А после смерти «жениха» была отправлена Павлом Петровичем в почетную отставку с богатым содержанием.
«Савишну» ждала долгая и безбедная старость – она прожила до 85 лет, до последних дней принимала гостей, любила хорошо одеться и вкусно покушать. И поворчать любила, не без того – ее ужасно раздражали новые моды, отсутствие париков и суетность молодежи. И белые панталоны военных – старой деве они казались похожими на исподнее. Однажды она сурово отчитала родственника, явившегося одетым по моде:
Ко мне, слава Богу, никто еще в портках не входит. Отправляйся домой, переоденься и непременно приезжай к обеду; я буду ждать!
Дожив до преклонных лет, Перекусихина заслужила «мирную и непостыдную» христианскую кончину. И упокоилась на кладбище Лавры рядом с родными. Похоже она действительно была хорошим, искренним и добрым человеком. И любила своего «жениха» как любят государей – верно и до последнего вздоха.
