Эту картину хоть раз в жизни видел каждый из нас. Зима, снег, старая Москва. В простых санях везут женщину в черных богатых одеждах. Ее лицо измождено, но глаза горят бесстрашием и мужеством, она поднимает руку, закованную в цепи, и показывает народу двуперстие.
Зовут ее боярыней Феодосией Морозовой. Она не отреклась от старой веры, за что и терпит свои страдания.
Сани, в которых она сидит, разделяют толпу на две части: сочувствующих в правой части и непонимающих или даже смеющихся над ней в левой. Одни согласны принять реформы царя и патриарха Никона, другие сомневаются, на чьей стороне правда? На терпящих лишения, но не отрекающихся от веры отцов старообрядцах или на реформаторах?
Картину, посвященную боярыне Морозовой, художник Суриков задумал написать еще в юности. Образ этой героической женщины, которая была лишена всего, но не отреклась от своей веры, волновал его. Но над картиной он начал работать только в 1884 году, создав огромное количество этюдов и зарисовок.
По воспоминаниям художника, замысел композиции произведения родился у него, когда он увидел на снегу черную ворону. Вот такой же черной птицей должна была стать его героиня.
События происходят 29 ноября 1671 года, когда измученную, но не сломленную боярыню увозят из столицы в заключение, где ее ждет гибель.
Она была одной из самых богатых женщин Русского царства. Вдова боярина Морозова, владетельница крепостных душ, земель, усадеб, мать любимого сына Ивана.
Царь и патриарх относились к ней с уважением, но не могли понять, почему Феодосия не принимает «новой веры». Ведь стоило всего лишь отказаться от старых обрядов и начать молиться по новым книгам, в которых не было прежних ошибок.
Но Феодосия считала эти книги еретическими, а отцовские обряды незыблемыми.
«Ярая сердцем», она любила Бога больше всего на свете. И не боялась гнева царского.
Ее увещевали, лишали земель и поместий, пытали, заключили в темницу, сообщили о смерти единственного сына, но изменить ее убеждения не смогли.
Тогда царь приказал увезти упрямицу вместе с ее сестрой княгиней Урусовой в Боровск и тайно уморить там голодом. Ее приближенных заживо сожгли в срубе. А простой народ сочувствовал боярыне, почитая ее как святую мученицу за веру.
Образ Феодосии составляет композиционный центр картины. Ее бледное лицо сурово и красиво. А глаза устремлены на икону Богородицы, которая и помогает обрести духовную силу.
Сам художник рассказывал, что очень долго искал образ героини и написал ее с одной из женщин из старообрядческой общины Урала, звали которую Анастасия Михайловна.
Рядом с боярыней Морозовой идет ее верная сестра Евдокия, которая понимает, что и ее ждет такая же участь.
Тут же стоят сочувствующие подвигу Морозовой женщины и девушки. Рядом с ними кроткая монахиня, с ужасом смотрящая на все происходящее. Тут же стоит погруженный в себя странник, переосмысливая увиденное. На его руке четки. Такие же, как и у боярыни Морозовой. Духовная лестница, символизирующая путь в Царствие Небесное.
Благословляет боярыню юродивый, сидящий в драной и тонкой одежде на снегу. Он единственный из всех крестит ее двуперстием. За юродивым стоит вся «Святая Русь».
Но с другой стороны от саней находятся иные персонажи. Например, это священник, смеющийся над Феодосией беззубым ртом, и его собеседник, также ухмыляющийся.
Много в толпе испуганных лиц и лиц, равнодушных к происходящему. Но вся картина красочна и динамична. Кажется, что зрители могут услышать скрип полозьев по снегу и почувствовать, чем живет эта разноликая толпа, собравшаяся возле саней героини.
Эту картину называли одной из самых «русских» работ художника. В ней он смог воплотить не только болезненную историю раскола, но и понять сложный национальный характер, показать несгибаемую женщину, которая ради своей веры отдала всё, что у нее было, пожертвовав и своей жизнью, и судьбою сестры и своего ребенка.
Эта огромная по размерам картина была выставлена в 1887 году среди работ передвижников и тут же куплена Павлом Третьяковым. Для нее создали специальный зал, поместив рядом многочисленные эскизы к полотну.
И до сих возле этого произведения можно увидеть много зрителей.
Возможно, потому, что настоящее искусство вечно…
