На наряде узнали, что лава стоит – порван скребковый конвейер. Когда рвется верхняя ветка, проблем не возникает, заменить цепь – дело максимум двадцати минут, но когда рвется нижняя ветка…
Приехали под лаву, предыдущая смена еще не ушла, подняли с десяток рештаков (секция конвейера), но где заклинило нижнюю ветку, так и не нашли. Конвейер поднимают секцией крепи, за специальный крюк шаклом цепляют цепь и вторым шаклом (шакл в шахте – это С-образное звено цепи) за бортик конвейера. Одни ребята соединяют найденные порывы, другие поднимают конвейер.
- Макс, давай на ручку… Потихоньку секцию опускай… – руководил бригадир. – Поднимай нежно…
Цепь натягивается, аж звенит, но конвейер не поднимается, Саша машет светом из стороны в сторону (это сигнал "стоп"). Басырыч опускает соседнюю секцию, и цепляют еще одну цепь. Пробуем поднять двумя секциями. Конвейер поупирался и потихоньку пошел. Как только образуется зазор между почвой и рештаком, подсовывается лесина для страховки. Бригадир заглядывает под рештак…
- Вот он, родимый…
Выбираюсь из секции и прыгаю под забой, опускаюсь посмотреть, что там… Скребок согнуло почти под девяносто градусов, одна ветка цепи разорвана, и ее закрутило вокруг искореженного скребка. Под конвейер быстро засовывают еще три лесины, и бригадир лезет разбалчивать скребок. Замена звеньев цепи и скребка заняла минут двадцать. Теперь вкидываем по три лишних звена в каждую ветку цепи… Бригадир садится на селектор.
- Вася, дерни конвейер…
Конвейер дернулся и встал.
- Лава! Конвейер весь соединен?
С мест порывов откликнулись ребята, селектор несколько раз тявкнул «Да».
- Вася, запускай, но будь на кнопке…
Прошел сигнал запуска, и конвейер закрутился, слабая противно гремит. Прокрутив полный круг, останавливаем, чтобы опустить рештаки, выбрать слабую и натянуть цепь.
Все действуют слаженно: секцию с зацепленным рештаком приподнять, вытащить лесину и опустить рештак, затем разжать секцию. За полчаса конвейер осадили…
- Толя, кинь лесинку двухметровую на конвейер! – крикнул бригадир на верхнюю нишу.
Конвейер запустили, и лесина подъехала, сняли и остановили конвейер. Натяжка конвейера происходит следующим образом: верх лесины упирают в перекрытие секции, а низ в скребок и чуть продергивают конвейер, тут главное – не перестараться, иначе опять порвешь. Выкинули лишние звенья и прокрутили полный круг. Все крутится, можно ехать. Вроде и дело-то нехитрое – соединить конвейер, но стоит помнить, высота от почвы до кровли один метр шестьдесят сантиметров, а от конвейера до перекрытия секции – метр тридцать…
Комбайн шел вниз, мы с Дедом зачищали по десятку кормушек и догоняли комбайн. Пока зарубались внизу, оторвались секций на тридцать, передохнули минут десять и снова чистить. Где-то через час вылезли наверх. Дед пошел помогать Толику на нише, нырнул в лаву и двинул к ребятам на передвижку, они как раз отстали от комбайна секций на десять, начал двигать сразу за проходом шнека…
- Молодец! – мимо пролез бригадир…
Комбайн вышел наверх, сейчас зарубимся, и смене конец. Ремонт конвейера занял больше полсмены…
На гора выдвинулись не спеша, почему-то устали больше обычного, дошли до трамвайчика и в домино…
Сидя в бане, курить одно удовольствие, под землей курить нельзя – шахта сверхкатегорийная, опасная по взрыву газа и пыли. Среди Воркутинских шахт только одна имела курилки на каждом горизонте – «Советская». Когда спускались на ознакомительных спусках на третьем курсе, было непривычно под землей чувствовать запах сигарет.
Помывшись, пошли в столовую и на автобус, морозы продолжали стоять под сорок.
Проснувшись утром, наконец-то встретился с отцом. Работая на разных шахтах и в разные смены, мы почти не видимся.
- Ну, как практика?
- Нормально, вчера полсмены ремонтом занимались…
- Ты у Гороха в бригаде?
- Вся бригада тебе привет передает! У тебя как на работе?
- Все нормально, уголек идет, мощный пласт – это не ваш четвертый…
Вот так всегда: не видишься, а разговоры в основном о работе, и самое интересное, что так не только с отцом, но и с друзьями.
- Мы с матерью через пару недель в отпуск уедем, так что сам останешься, бардак тут не разводи! – смеясь, произнес отец.
- Пап, ты ж знаешь, что куролесить прекратил после второго курса.
Отпуск у шахтера – это вам не жалкие двадцать с небольшим дней… Девяносто рабочих дней, плюс выходные, плюс силикозные, если идем и по породе, то и антракозные… В итоге набирается под сто восемьдесят дней… Что делать в таком отпуске, непонятно, отдыхать устанешь.
- На Новый год пару посылок пришлем, праздновать-то все вместе будете?
- Конечно, вместе! Кстати, ты в курсе, что Жека женился?
- Вот так поворот… Когда он успел?
- Полгода уже как, просто тихарился, усатый…
Так с отцом и проговорили обо всем и ни о чем, пора было собираться на работу. Практика продолжалась…
Продолжение
