Самолёт из Москвы прилетал в полночь. Я вышел из общежития в десять вечера. Двери общежития закрывались на ночь в одиннадцать. Я попросил вахтёра не спать, сказал, что еду в аэропорт, встречать жену. Женой мне Лена ещё не была. Но не мог же я сказать, что еду за невестой. В СССР с этим было строго. Без штампа ЗАГСа в паспорте нельзя было поселиться вместе ни в гостинице, ни в доме отдыха. Ни, конечно, в студенческом общежитии. Но вахтер не стал проявлять ненужного рвения. К тому же он знал, кто я и где работаю. Тогда к журналистам, тем более, республиканской газеты, относились с большим уважением. А уж сотрудник любого федерального СМИ был вообще небожителем.
Если бы не квартирный вопрос, я, возможно, до сих пор жил бы в Якутске. Душевный город с замечательными людьми. Но очень плохо приспособленный для жизни.
Зимой мороз до минус 60 градусов; два месяца в году такой смог и туман, что ходишь как в молоке и солнца совсем не видно; летом жара под сорок градусов в тени, только ты ещё попробуй найди ту тень — деревья в городе не растут по причине засолённость почвы, а солнце с 7 утра уже стоит в зените. А ещё полчища комаров, нехватка продуктов и ощущение полной оторванность от цивилизации, недаром ведь местный человек, говоря про Москву, Ленинград, да даже и про какой-нибудь Урюпинск, всегда скажет «там, на материке». Но и это не все проблемы. Одна из самых болезненных — квартирный вопрос.
Строили там очень мало. Себестоимость строительства, как я понимаю, запредельная. В Якутии есть уголь, золото, алмазы, лес, пушнина... Но нет цемента и металла. Всё надо завозить за тысячи километров с материка. А как? Железной дороги нет. Автомобильных дорог тоже. Самолётом нереально дорого, да и что там завезёшь, крохи. Один путь — по воде. Северным морским путём до заполярного портового поселка Тикси, а затем на баржах вверх по Лене. Сезон навигации короткий, в первую очередь надо успеть завезти продукты и горючее. А что не успели, то уже по зимнику.
Зимник же — это ещё тот квест! Я однажды проехал около 600 км по зимнику на попутке. Самолёты не летали и другого способа вернуться в Якутск из командировки не было. Кругом тайга и снег. Ни людей, ни машин, ни жилья. Не дай Бог, сломаться! Мобильников же ещё не было. А хоть сегодня и мобильник, так всё равно же там связи нет, откуда вышкам взяться? Едем по замёрзшим болотам и по льду рек. Водила рассказывает весёлые истории, кто и когда под лёд ушел, и как сам он однажды в последний момент успел из кабины выпрыгнуть. Может, и врёт, а всё равно страшновато. Узнал я, что, прежде чем пустить машины по свежему зимнику, первым идёт тяжёлый трактор. Если он прошёл, то и грузовики смогут. Но трактор не всегда проходит. Где-то лёд ещё не окреп. Чтобы тракторист не утонул вместе с трактором, крышу кабины срезают, сверху кладут бревно, человека верёвкой к бревну привязывают. Ну искупается он в ледяной воде, но жить будет, под лёд течением не утащит.
Жили в Якутске тесно и странно. Повезло тем, кто квартиру получил. А многие жили в бараках и балках. Балок — это конура из г... и палок. Я бывал в таких. Дощечки, ящики, рубероид, стекловата... Воды нет, удобства на улице, зимой стены промерзают, весной, когда снег тает, в доме воды по колено. Почему соглашаются так жить? Деньги. Зарплата вдвое-втрое выше, чем на материке. Человек думает: вот ещё полгода-год поживу тут, ещё немного подзаработаю, чтобы хватило на кооперативную квартиру на материке, и домой. А потом ещё немного и ещё, ещё...
Мне в Якутске с жильём повезло. Пусть это временное жильё, студенческое общежитие, но ведь отдельная комната, центральное отопление, унитаз, душ, горячая вода. Многие якутяне могли бы позавидовать.
У меня вообще никогда не было проблем с крышей над головой. Первым своим жильём я обзавелся через полгода после женитьбы. Я был тогда совсем молодой — всего 23 года. Работал мастером столярно-плотничного участка на Ново-Горьковском нефтеперерабатывающем заводе им. XXIV съезда КПСС. Дали комнату 9 кв. метров в заводском малосемейном общежитии. А через два года получил 3-комнатную квартиру в поселке городского типа в пригороде Горького. Там вот как всё получилось. Я тогда с завода уже ушёл, работал тренером по борьбе самбо. И сам ещё активно боролся. И тут мой тренер — великий и ужасный Бурдиков, заслуженный тренер СССР, воспитавший нескольких чемпионов мира — делает мне предложение.
- Старик, - говорит он мне.
Михал Геннадич ко всем своим ученикам так обращался. И мы его тоже называли «старик» или «шеф».
- Совхоз «Ждановский» хочет открыть у себя филиал нашей школы. Дают квартиру тренеру. Трёхкомнатную. Поедешь?»
Спустя 6 лет я развёлся, ту квартиру оставил жене и детям, а сам оказался гол как сокол на краю света. Перед отъездом я зачем-то выписался из квартиры, хотя делать этого совсем не стоило, потому что в Советском Союзе человек без прописки — это практически бомж и антисоциальный элемент. Спасибо Левиной — тогдашнему редактору газеты «Молодёжь Якутии» - которая не только нашла мне крышу над головой, но и помогла получить временную прописку в Якутске.
...Автобусы уже не ходили и из аэропорта мы ехали на такси. Я вспомнил свои ощущения двухмесячной давности, когда вот так же впервые ехал в город из аэропорта, смотрел на бараки по сторонам дороги, а на душе скребли кошки. Сейчас было ещё хуже. Темнота, свет фар выхватывает какие-то жутковатые заброшки. А если знать, что там живут люди, то становится ещё страшней. Но на лице у Лены не видно следов отчаяния. Храбрится. Ну и в какой-то мере уже подготовлена моими рассказами.
Вахтёр не подвёл, не уснул, дождался нас. Даже придержал дверь, когда я заносил чемоданы. Поднялись на свой шестой этаж, бросили вещи у порога и упали вдвоём на узкую кровать с казённым бельём. Кровать тесная, железная сетка прогнулась, матрац с комками, подушка жидкая. Но мы ничего не замечали. Мы были вместе и этого было достаточно.
Фото обложки: сентябрь 1986 г., Якутск, городской парк, мы с Леной в самые первые дни после её приезда.
Предыдущая глава здесь.