Часть 3 (заключительная)
Каждый день Соня просыпалась, вспоминала, и её охватывало чувство тревоги. Она гнала от себя плохие мысли, но они с упрямой настойчивостью каждое утро всплывали в мозгу. Она успокаивалась, напоминая себе слова Ивана, что независимо от результата теста, они будут вместе, что история знает немало примеров…
Тревога стихала, пряталась в потайных закоулках её мозга, давая возможность обманывать себя, что ничего не случилось, всё останется как прежде, мама ошиблась… Соня отвлекалась на дела, учёбу, но иногда её окатывало волной ужаса, кожа становилась липкой, а по позвоночнику пробегал ледяной холод, сковывающий движения. Соня уговаривала себя не накручивать раньше времени. Тревога снова сворачивалась клубочком под грудью до следующего утра.
С Иваном они виделись каждый день. Он встречал её после занятий, они ходили в кино, кафе, просто гуляли по городу, разговаривали, обходя тему свадьбы и возможных результатов теста.
Иван обнимал Соню, прижимал к себе её трепетное тело сильными руками, или целовал, обхватив лицо ладонями. Он прикасался тёплыми мягкими губами к её губам и ждал, а Соня замирала на миг. И в это миг в её голове снова просыпалась тревога: «А если он мой брат?» И она снова усыпляла её доводом, что пока не знает наверняка, можно сделать вид, что всё по-прежнему, они жених и невеста, а значит, она может его целовать, в этом нет ничего противоестественного, нарушающего принятые нормы нравственности. Борьба в ней тут же прекращалась, губы вздрагивали и открывались навстречу зовущим губам Ивана. Соня закрывала глаза, тая от нежности, желания и любви.
Так томительно долго, в борьбе с тревожными мыслями прошли почти две недели. Соня со страхом ждала ответа из лаборатории, желала оттянуть момент, когда придётся посмотреть правде в глаза, принять факт родства, или плюнуть на все условности, как предлагал Иван, и жить дальше, как они и планировали. Соня понимала, что не получится стереть из сознания того, что Иван её брат, это омрачит и помешает относиться к нему, как к любимому, жениху, мужу, отцу её детей…
Мама ходила потерянная, опустив голову. И никакие уговоры Владимира не помогали избавиться от чувства вины и угрызений совести. Ночами Соня слышала из спальни родителей приглушенные разговоры, всхлипывания мамы. Она поворачивалась на бок, прижимала ухо тесно к подушке, и засыпала, устав от мыслей и борьбы, чтобы на утро проснуться снова с тревожно бьющимся сердцем.
В субботу Соня долго нежилась в постели, ведь в институт не надо торопиться. Из кухни доносилось позвякивание посуды. Мама готовила завтрак. Соня представила, как отец сидит в кресле у окна и листает журнал или читает газету. Она даже хотела встать и выглянуть в гостиную, чтобы проверить свою догадку, но тут квартиру наполнила трель дверного звонка.
Чуткое, измученное тревогой и ожиданием, сердце подсказало, что ранний звонок в выходной день не может принести ничего хорошего.
Соня вскочила, накинула бордовый шёлковый халат, затянулась пояском, одновременно просовывая ноги в мягкие маленькие шлёпанцы, и выскочила из своей комнаты в коридор. В нескольких шагах от неё стоял Иван с белым конвертом в руке.
Они на какое время замерли, глядя друг на друга. Соня пыталась по лицу Ивана определить, какую новость он принёс. А он наблюдал, как её грудь, красиво очерченная тонкой струящейся тканью, часто поднимается и опадает, что со сна она растрёпанная и выглядит такой милой и трогательной. Он увидел её тонкие острые коленки, как у подростка, и удивился, почему она считает их некрасивыми. В глазах Ивана вспыхнул огонь обожания, удивления и желания. Соня не смогла больше ждать, подбежала к нему и заглянула в глаза.
- Что ты молчишь? Что там? – Выдохнула она – Ведь это результат теста, правда?
Иван посмотрел на конверт в руке, словно только что его заметил, благодаря словам Сони.
- А я не знаю, не смотрел. Сразу к вам пришёл. Елена Николаевна, думаю, вы имеете право узнать первой. – Он протянул конверт Елене, которая застыла в дверях кухни.
Но Елена попятилась и замотала головой. Иван перевёл взгляд за спину Сони. Она оглянулась и увидела отца, тоже замершего в ожидании.
- Я считаю тебя своей дочерью. Для вас это имеет большее значение, вы и открывайте, — сказал он, предупредив просьбу Ивана посмотреть результат.
Соня выхватила конверт, надорвала, развернула сложенный листок, пробежала по нему глазами и остановилась на последних строчках. Потом подняла непонимающий взгляд на Ивана. Он спокойно ждал, пытаясь по её лицу определить результат, хотя, как и отцу Сони, ему было всё равно, он принял решение.
Соня несколько раз перечитала заключение, снова подняла глаза на Ивана. На этот раз в них не было страха, удивления и непонимания, а скорее озорная радость. Иван всё понял. Листок за ненадобностью полетел на пол, а Соня повисла на шее у Ивана и прошептала, касаясь губами уха:
- Сделай мне ещё раз предложение.
Он мгновение помолчал, переваривая услышанное. Соня осторожно отстранилась, заглянула обеспокоенно в его лицо. Иван подхватил, приподнял над полом, чмокнув Соню в кончик носа.
- Елена Николаевна, Владимир Константинович, я прошу руки вашей дочери, — сказал он, опустив Соню на пол.
Владимир улыбнулся, всем своим видом говоря «Я же говорил». Мама зажала рот рукой, на глазах заблестели слёзы. Она подошла и обняла Соню.
- Слава Богу. Прости, дочка, — плача, сказала она.
Отец подошёл, обнял жену за плечи и увёл в кухню.
- Ты ещё не ответила мне, согласна выйти за меня замуж? – напомнил Иван, когда они остались вдвоём.
- Да, да, да! Тысячу раз «да!» - радостно ответила Соня и снова повисла на шее у Ивана. - Мы с тобой совсем-совсем не родные.
К свадьбе не стали долго готовиться. Решили отпраздновать скромно, пригласив только самых близких. Боялись вспугнуть хрупкое счастье, как бы ещё не возникло какого-нибудь непредвиденного препятствия.
Мама Ивана пришла в ЗАГС одна. Елена при виде её напряглась. Но та подошла, улыбаясь и дотронулась до руки Елены.
- Мы с Мишей были уже женаты, когда… Он очень переживает, что так поступил с вами. Ему стыдно смотреть вам и вашему мужу в глаза. Нужно время. Простите его. Надо же было нашим детям встретиться и влюбиться. Всё хорошо, что хорошо кончается, правда? – искренне сказала она.
- Я давно простила. Сама виновата. Пусть живет спокойно. – Елена отошла к пришедшим новым гостям.
Через неделю после свадьбы молодые пришли навестить родителей. Соня помогала маме готовить обед, а Иван подсел к отцу смотреть телевизор.
- Ты счастлива? – Мама видела сияющие глаза дочери, но с чего-то же надо начать разговор.
- Да, безумно счастлива, мама. Я хотела спросить, а где мы раньше жили?
- А почему вдруг тебя это заинтересовало? Сюда мы переехали после нашей свадьбы. Жили в совсем маленьком городе. А когда Володя пришёл из армии, трудно было найти там работу. А здесь он устроился на крупный завод, учился заочно в институте. А я сидела с тобой.
- Значит, если бы мы не переехали сюда жить, то с Иваном я бы не встретилась? Какой ужас.
- Возможно. Но вы вместе, чего сейчас говорить, если бы да кабы. После смерти твоего деда мы продали квартиру моих родителей и купили эту. А до этого жили в общежитии от завода. Ты не помнишь?
- Мама, ты все эти годы боялась признаться отцу. Бедная, как же тяжело тебе было хранить эту тайну, – вместо ответа тихо сказала Соня.
- Да. А сейчас такой тяжёлый груз с плеч упал, хотя перед отцом я всё же виновата.
- Папа любит тебя. А я люблю вас. – Соня обняла маму, и они замерли, думая каждая о своём.
- Я думал, они обед готовят, а они обнимаются. А мы с Иваном, между прочим, проголодались. – Отец стоял в дверях кухни, и от уголков его глаз расходились лучики морщинок. Он улыбался.
Соня с мамой стали быстро накрывать на стол. Кухня наполнилась шумом разговоров, звоном посуды, той неповторимой атмосферой уюта и покоя, которая бывает во время обеда дружной счастливой семьи.
Конец