Жизнь семьи Зинаиды Будковской весной 1986 года шла размеренно, беззаботно и спокойно. Сама она родом из деревни Москолёвка Наровлянского района Гомельской области. На тот момент жили в городском посёлке Наровля, растили с мужем двоих детей. Вспоминает: первым большим стрессом была потеря отца в 19 лет, вторым – авария на Чернобыльской АЭС. Про то, что случилось что-то страшное, они узнали от брата Зинаиды, который в это время приехал к ним погостить. Сказал, что в сторону Чернобыля всё едут и едут машины.
– У нас был приёмник «Океан», который подарили моему отцу за хорошую работу. Мы его вечером включили. Начали слушать и искать новости по поводу того, что случилось. Переключая с волны на волну, наткнулись на зарубежные новости, может, это был «Голос Америки». Так вот там сообщали, что в Швеции повысился уровень радиации, а Россия отрицает всякое использование ядерного оружия, – вспоминает собеседница прошлое. – Стало страшно.
Чуть позже Зинаида уговорила мужа уехать на время в Брянскую область России.
– Там с нас смеялись, не верили, что произошло что-то очень нехорошее. С родины приходили письма от мамы, по которым можно было понять, что волнение в деревне нарастает. Через какое-то время мы всё-таки вернулись домой, купили дозиметр и стали отслеживать уровень радиации самостоятельно. И везде было превышение. Ещё чуть позже всех жителей деревни начали выселять, – говорит Зинаида.
В 1993 году семья переехала в городской посёлок Октябрьский Гомельской области. Начало жизни на новом месте при таких условиях – это как война, как пожар, как что-то очень страшное, считает Зинаида. И оглядывается в 1990-е:
– Денег нет. Работы нет. Было голодно и холодно. Никого из близких и друзей. Детям было очень тяжело привыкать, в школе ощущалось давление. Сын плакал, просил перевести в другой класс. Дочь тоже плакала, хоть и меньше. И я плакала, потому что в глаза окружающих говорили: «Что приехали? Нашу работу забираете!» Было тревожно.
Сейчас всё утряслось. Пережилось.
– А дом. Свой дом всю жизнь вспоминаю. Ложусь спать и мысленно пролетаю над своей деревней, над Наровлей. Оставленный дом – это моя печаль. Хочется обратно, но нет никаких физических сил…