Домой они приехали лишь к вечеру. Мать открыв дверь, присела на корточки и обняла бросившуюся к ней дочку. От радости у Стеши потекли слезы.
- Ну перестань, перестань, моя хорошая.. Соскучилась?- вытирая Стеше глазки утешала мать, а потом и сама всплакнула.
Стеша утвердительно замотала головой.
В углу комнаты уже красовалась пушистая елочка, а по воздуху плыл смоляной хвойный аромат праздника.
- Видишь, ждем тебя, не наряжаем. Отец из лесу принес вчера.
После ужина мать вытащила из чулана пыльный фанерный ящик, открыла крышку, сняла газету, потом слой ваты, которой заботливо были укрыты елочные игрушки и на свет Божий явились во всей своей красе переливающиеся разноцветными огнями огромные стеклянные шары, шишки в белой глазури, длинные сосульки, два любимых Стешиных зайчика-близнеца: один слегка голубоватый, другой розоватый, маленькие домики, лимончики, снеговички и серебряный дождь, аккуратно, чтобы не запутался, упакованный в бумажный кулёчек. На дне ящика лежали пластмассовые Дед Мороз, Снегурочка и красная прозрачная звезда.
- Может завтра будешь наряжать? Поди- кась устала с дороги, доченька? - соскучившись, мать была необычайно ласкова со Стешей, но девочке не терпелось срочно нарядить ёлку. Она аккуратно доставала ёлочные игрушки из ящика и раскладывала их на полу рядами, потом брала сначала самые большие и красивые и вешала их впереди, а те, что похуже и помельче - сзади.
Вместе с игрушками на ёлку мать всегда давала Стеше повесить еще и горстку карамелек. За долгое время праздника они чуть подсыхали, пропитывались запахом хвои и на вкус становились необыкновенными: волшебно-новогодними.