Шаман 4
Энджи проснулась от заливистого, злобного лая Жужу. Открыв глаза, она увидела свою маленькую собачку, стоящую на краю её лежанки и отчаянно лаявшую на огромного чёрного пса, застывшего на пороге. Сотрясаясь от ярости, малышка Жужу, ощерив пасть, была готова насмерть защищать свою хозяйку от чужака.
Энджи с испугом смотрела на нежданного гостя. Зная толк в собаках, определить породу этого представителя псовых она не смогла. Мелькнула мысль, что это волк, но эту версию она тоже отмела, возможно, потому, что представители этого вида ассоциировались у неё исключительно с серым окрасом. А этот был откровенно чёрным, без всяких намёков на варианты.
Явной агрессии пёс не проявлял, но весь его облик независимо от его внешнего спокойствия внушал страх. Энджи, не боявшаяся никаких собак, кожей почувствовала исходящую от него опасность.
— Пошёл вон! — крикнула она и бросила в него журнал, который листала перед сном.
Любой пёс независимо от размеров и породы отреагировал бы на летящий в него предмет хотя бы прыжком в сторону, но этот... Он, даже не прижав уши к голове, просто посмотрел на упавший рядом с ним журнал, и снова уставился на неё.
«Какой странный пёс, — подумала Энджи, — просто железобетонная психика. Мне бы такую».
Жужу продолжала истерично лаять, в её голосе уже слышалась сиплость и хрип, пёс же довольно флегматично наблюдал за её прыжками, видимо, не воспринимая ярость маленькой собачки всерьёз. Но это было и понятно, ведь по размерам он превышал смелую, но миниатюрную Жужу в десяток раз. Наконец, он, как показалось Энджи, насмешливо фыркнул и исчез.
— Жужу! — окликнула собачку Энджи. — Он ушёл, иди ко мне.
Всё ещё дрожа мелкой дрожью от злости, Жужу, поскуливая, посеменила к хозяйке. Лизнув её в нос, она не залезла как обычно к той под одеяло, а вернулась к краю кровати и легла, разместившись так, чтобы видеть входную дверь. Она явно не доверяла этому псу.
Энджи вздохнула и растянулась на постели. Она попыталась было найти более удобное положение для сна, но на такой лежанке это было сделать невозможно.
«Кто бы мне месяц назад сказал, что я буду спать на матрасе набитом сеном, никогда бы не поверила», — ворчливо думала она, ворочаясь с бока на бок.
От этого жёсткого ложа всё её тело болело, а вчера, переодеваясь, она обнаружила на бедре огромный синяк, и всё из-за этого матраса.
«Когда же мы, наконец, отсюда уедем, — томилась Энджи, — я хочу выспаться на нормальном матрасе с постельным бельём. В конце концов я хочу принять душ, а не мыться частями под этим древним рукомойником!»
Она с отвращением посмотрела на когда-то синий, но сейчас непонятного цвета с ржавыми подтёками рукомойник, висящий около входа.
«Это же Средний век какой-то, не думала, что где-то ещё люди живут в таких условиях!»
Печатная книга первой части о Шамане уже доступна.
Энджи кинула взгляд на материнскую постель, но та была пуста. Судя по кромешной тьме за окном, сейчас была глубокая ночь, только полная луна сумрачно выглядывала из-за нависших туч. Энджи не сильно взволновало отсутствие матери в такое время суток. Странные материнские отлучки по ночам стали здесь обычным делом.
В первый раз, проснувшись ночью и не обнаружив её рядом, Энджи, выждав минут пятнадцать, которых с лихвой должно было хватить на справление любых физиологических потребностей, которые могут ночью поднять человека с постели, сильно заволновалась. Поднявшись, она вышла на крыльцо, но во дворе матери не обнаружила.
Спустившись по ступенькам, обошла дом, решив заглянуть в окно Прасковьи, чтобы удостовериться, что мать там. Стучаться ночью к этой «ведьме», как называла её про себя Энджи, у неё не было никакого желания. Но в окне старухи было темно, что могло означать, что та или спит или ушла куда-то вместе с матерью. Но куда тут можно ночью пойти? Глухой лес обступил стеной крошечный домик бабки Прасковьи и на ближайшие несколько километров не было ни одной живой души.
Энджи стало страшно. Мать опять исчезла, а она осталась одна в этом забытом богом и людьми жутковатом месте. Идти ночью в лес на её поиски показалось Энджи плохой затеей и она вернулась в дом.
«Почему мы здесь сидим? — прислушиваясь к звукам за дверью, спрашивала она себя. — Что её здесь держит? Как можно здесь жить? А эта жуткая старуха... У меня от неё мороз по коже. Если мать к утру не появится, уеду одна. Пусть остаётся, если ей здесь так нравится, а мне надоело».
Когда через час та вернулась, то на все взволнованные вопросы и упрёки дочери ответила лишь кратким:
«Так надо, осталось недолго».
Сочтя, что инцидент исчерпан, мать легла в свою кровать и отвернулась от дочери лицом к стене. Кипя от возмущения, Энджи тогда решила, что завтра же покинет это место, но утром, забравшись в машину и повернув ключ зажигания, с ужасом услышала вместо ровного гула мощного мотора сначала зловещее клокотание, а затем и тишину. Снова и снова прокручивая стартер, она поняла, что её новенький, только из салона «ленд крузер» наотрез отказывается заводиться. Это было непонятно и возмутительно.
«Ну, погодите! — кипела бессильной злостью Энджи, проклиная нечистых на руку автодилеров, — вот доберусь до вас, пожалеете!
Изрыгая из себя проклятия и угрозы, Энджи абсолютно не представляла, как ей теперь из такой глухомани до них добраться на сломанной машине. Следуя скорее стереотипу, чем желанию разобраться в причине поломки, Энджи решительно открыла капот и беспомощно уставилась на его содержимое. Минуты бессмысленного созерцания на непонятные трубки и коробки под крышкой капота ей хватило, чтобы понять, что всё это безнадёжно.
Будучи страстной автомобилисткой и сменив за свою жизнь уже не одну машину, Энджи никогда ранее не считала нужным вникать во внутреннее устройство столь обожаемого ею средства передвижения. И открывала изредка капот лишь для того, чтобы долить омыватель для стёкол. На этом её знание конструкции автомобиля заканчивалось. Да и зачем? Если возникали какие-то проблемы всегда можно было обратиться к профессионалам, которые всё сделают сами.
А что ей делать здесь? Где найти авторемонт, если на ближайшие пару десятков километров и машин-то ни у кого нет?
Ситуация казалась безвыходной. Идея идти пешком с чемоданом в руке через лес до Глухова сама по себе звучала безумно. По даже если бы она решилась на подобное безрассудство и припёрлась в эту дыру, дальше-то что? Вызывать такси? Это было бы смешно, если бы у неё здесь хотя бы телефон работал, но её супер-пупер айфон последней модели уже два дня как разряжен, а подзарядить его в этой хибаре было негде. Обыскав тогда все закоулки старого дома, она так и не смогла нигде найти заветную розетку, куда бы можно было бы подключить на подзарядку телефон.
Да даже если бы она её и нашла и шкала зарядки пополнилась на все сто процентов, вряд ли бы это позволило использовать смартфон по прямому назначению. ведь доживая свои последние минуты, он здесь не ловил никакой сети. Чудо связи стоимостью в полсотни тысяч рублей был здесь абсолютно бесполезен и годился разве что для колки орехов.
«Вот попала», — чуть не плакала Энджи.
Вышедшая из дома мать, насмешливо спросила:
— Не заводится?
Энджи вздрогнула и чуть ли не с ненавистью посмотрела на неё:
— Да, не заводится! А что тут смешного?
Та, холодно улыбаясь, пожала плечами:
— Да ничего, ты не волнуйся, когда надо будет — заведётся.
— Что значит «когда надо»? — возмущённо спросила Энджи, но вопрос повис в воздухе. Развернувшись, мать ушла в дом.
«Как это всё понимать? — не могла успокоиться Энджи, — странная она какая-то».
Продолжение следует
