Вот они каникулы. Поплыли? Ну хотя бы мысленно. О вольной морской жизни вспоминает читательница "Московских историй" Аудра.
В моем детстве у нас была яхта. То есть, не совсем у нас - в советское время нельзя было иметь собственную яхту. А дело было так. После войны было решено восстановить первый яхт-клуб в Литве. Немцы, отступая, топили свои яхты прямо на территории яхт-клуба, на глубине 2-3 метров, поэтому была возможность поднять их наверх. Папа начал ходить в яхт-клуб еще подростком. Когда у него уже были все дипломы (рулевого, потом капитана), папа взял в пользование старую-престарую яхту. Ремонт предстояло делать за свой счет.
Яхта была небольшая, деревянная, немецкий швертбот для путешествий по мелководным водам. Киль был выдвижной, он поднимался вовнутрь яхты и делил каюту на два отсека. Папа назвал яхту «Унтите» - по-русски «Уточка». На ней мы путешествовали по Куршскому заливу, по Неману до самого Советска (Калининградская область).
Отец был настоящим яхтсменом, участвовал в регатах. Мог определить, откуда дует ветер, не выходя из каюты. Слюнявил палец, высовывал руку и говорил: "зюйд-вест". Как то раз мы шли на по Куршскому заливу домой. Дул сильный ветер с дождем, поднималась волна. Мы с сестрой и мамой сидели в каюте, папа - у румпеля. Вдруг он нас зовет:
- Скорей, скорей, смотрите!
Мы высунули головы и увидели, как из темно-серых волн медленно поднимается подводная лодка. Мы с сестрой застыли от страха. Откуда? Почему? Родители не объяснили.
На следующий день я рассказала в школе, что видела настоящую подводную лодку, но меня обозвали лгуньей, и учительница отругала за вранье. Гораздо позже я узнала, что рядом с Клайпедой, на Куршской косе, была база подводных лодок. Сейчас об этом можно почитать в интернете. Но тогда это была строго засекреченная информация. Мама рассказывает, что рыбаков и яхтсменов предупреждали: молчать, если вдруг что нечаянно увидят. Это и произошло с нами в тот день 1967 года.
Наша жизнь на яхте оборвалась со смертью папы.
Эта тема вновь возникла в моей жизни в 1993 году. Тогда была возможность арендовать яхту вместе с командой и путешествовать. И вот мы, восемь взрослых и трое детей, брали в аренду большую 12-спальную яхту и вперед за приключениями - в Данию, Швецию, Польшу. Выходило намного дешевле, чем путешествовать другим транспортом, платить за гостиницу и питаться.
На яхте был хорошо оборудованный камбуз, где из двух разных кранов текла пресная вода для пищи и соленая - для мытья посуды. Иногда путали. Я однажды приготовила кофе из морской воды, все пили и говорили, что получилось очень пикантно. На яхте даже был гальюн с металлическим унитазом и сливным бачком.
Наш капитан, как и все моряки, был суеверным, поэтому путешествие начиналось в пятницу и только после 24:00. Он заранее предупреждал: «Кто боится морской болезни, таблетку снотворного и в койку". Но как-то почти весь день было тихо, яхта ползла, как черепаха. И вдруг подул сильный ветер, стали подниматься волны, море заштормило, не сильно, балла 4-5, но почти все путешественники слегли. Я, как «старый морской волк», пошла на камбуз готовить обед. На всякий случай засунула в рот кусочек лимона, стою, жарю картошку с луком и тушёнкой. Запах жареного лука расходится по всем отсекам каюты, стоны «больных» усиливаются, в мой адрес летят проклятья. Что поделаешь, команда и дети хотят есть. Почему-то дети никогда не болели морской болезнью.
Однажды я уговорила своего босса пойти с нами до Рённе — малюсенького городка на датском острове Борнхольм. Босс и его жена были гурманами, питались в шикарных ресторанах. А какая изысканная пища может быть на яхте: рыбные консервы, макароны по-флотски с тушёнкой, суп из тушёнки, жареная картошка с тушенкой. Мои гурманы уплетали за обе щеки и просили добавку. Прошло два месяца, звонит мне жена босса и говорит: «Дай мне рецепт супа из тушёнки, мой покоя не дает, свари да свари».
Капитан, как настоящий яхтсмен, ненавидел запускать двигатель. Говорил, что яхта парусное судно и должна идти на парусах. Но иногда паруса подводили. Мы в тот раз подходили к Копенгагену. И вот он Копенгаген, совсем рядом, уже видим дома и людей, а яхта стоит, зараза такая, паруса висят, как тряпки на заборе, вокруг море, гладкое, как зеркало. Абсолютный штиль. Стали умолять капитана завести двигатель. Он злобно зашипел: «Ну, бабы, только из-за вас». А потом еще злее: «Уберите свои флаги. Не позорьте отчизну». Флаги — это наши трусы и лифчики, развешанные на леерных ограждениях.
Много еще было интересного и смешного, всего не расскажешь. А в 1997 году стоимость аренды яхты выросла до небес и все закончилось.
Другие истории Аудры.
А здесь про свою жизнь яхтсменки рассказывает Елена Горская: "100 рублей на пирсе можно было оставить спокойно, но отвертку уводили мгновенно", "Как меня хотели обменять на три кило гвоздей".
