Иван Палыч проснулся в мерзейшем настроении. Будильник ещё не звенел. Что же так угнетало, так гадко тревожило, что плохого ожидалась в предстоящем дне? Ему даже показалось, что давит сердце, и он помассировал грудную клетку слева. Жена спала, и он вдруг почувствовал себя дико одиноким, заброшенным, никому не нужным в этом мире. Чувство одиночества постепенно сменялось чувством гадливости, и через некоторое время Иван Палыч понял, что испытывает гадливость по отношению к самому себе. Внезапно с безжалостной отчётливостью он вспомнил своё отражение в зеркале вчера, когда он, растопырив сладкие руки, не зная, куда их деть, чтобы не заляпать всё вокруг, ввалился в комнату. Он так был занят липкостью рук (и захватанным ими ключом), что не успел сменить выражение лица, не успел сменить образ, хотя бы подсознательно проконтролировать, и увидел себя как чужого, как незнакомого. Подобострастное, угодливое и похотливое, с засохшей дорожкой яблочного сока у рта лицо, с поднявшимися над лысиной сизыми волосинами, которые он тайком старательно укладывал расчёской и жениным лаком для волос, омерзительные жёлтые пятна на светлой рубашке, сутулость и брюшко, и эти расставленные, как грабли, вялые, тонкие руки. «Это я?! – ужаснулся Иван Палыч, –я такой?!»
Его передёрнуло от отвращения. Если этот старый похотливый козёл так омерзителен мне, какими же глазами на меня смотрит пятнадцатилетняя девочка?! Тут Иван Палыч вспомнил, что у него самого есть шестнадцатилетняя дочь со смазливой мордашкой и гораздо более оформившаяся, чем дочка соседей. Дочка Ивана Палыча училась в школе попроще, у неё не было охраны, и Иван Палыч поймал себя на том, что уже давно не знает, где и как она проводит время. А вдруг к ней пристают мужики? А парни из школы? Зазвенел будильник, зашевелилась жена. «Алёнка во сколько вчера пришла?» – спросил Иван Палыч. Жена вздрогнула и посмотрела на него как на инопланетянина: «Чего это ты вдруг?» Она прошлёпала босыми ногами в кухню, загремел чайник, полилась вода, жена крикнула дочери, чтобы та вставала. Две женщины, маленькая и большая, засновали по квартире, на ходу преображаясь из сонных тетерь в деловых, энергичных особ, готовых выпорхнуть во внешний мир. «Даже внимания на меня не обращают», –с обидой заметил Иван Палыч. Он тоже одевался, пил чай и впитывал, впитывал, как песок каждую каплю, впечатления, оказавшиеся новыми. Дочка выпорхнула из комнаты в мини-юбке, с распущенными волосами в полном боевом раскрасе. Иван Палыч аж задохнулся: «Куда в школу в таком виде?!» Жена и дочь остолбенели. «Ты что это?» – спросила жена? Ивану Палычу показалось, что они обе ментально покрутили пальцем у виска. Дочка молча накинула плащик и была такова. Жена тоже начала облачаться. Иван Палыч отметил, что у неё модные сапоги, красиво обрисовывающие поднятую на каблук ступню, что юбка, которая теоретически ниже колена, при ходьбе открывает ноги гораздо выше, что… «Интересно, что про неё думают другие мужики, и как я рядом с ней смотрюсь», – вдруг пришло в голову Ивану Палычу. И так же вдруг зазвенело в мозгу: «Потерял. Потерял». «Нет! Нет!» – встрепенулся Иван Палыч, даже не успев осознать, к чему относится это «потерял».
Что же теперь делать: ну, во-первых, побрить голову. Это дурацкое прикрывание лысины только выставляет меня дураком. Бегом что ли заняться? Опять сблизиться с женой не проблема, она женщина мудрая, добрая, оценит заботу и внимание (а Иван Палыч собирался быть очень внимательным к жене), а вот дочь… Как вдруг ребёнку понять внезапно появившийся интерес папаши?
Иван Палыч купил букет роз и лучший торт, пришёл домой пораньше, но сбежал от смущения. Бродил под весенним дождичком вокруг своего дома и не мог зайти в квартиру. Спрятавшись за детский грибок, он видел, как вошла в подъезд жена. Что там делается? Он уже жалел о том, что сделал, он представлял: вот она входит домой, а посредь кухонного стола розы в вазе и торт. Он воплотился в свою жену и пережил её остолбенение, её догадки, испуг – по какому поводу, что случилось, не дай бог? Она, то есть, он в её шкуре, чёрт-те что вообразил, что у него смертельная болезнь, что он уходит к другой, хотя… может, получил повышение, нежданная премия? А Алёнка, сладкоежка, обрадуется торту, ей будет плевать, по какому поводу, или тоже насторожится? Зачем, зачем он это сделал, пусть бы всё шло, как шло. Дождь усиливался. Проскакала по лужам Алёнка, вжимая голову в плечи, и шмыгнула в подъезд. Под грибком образовалась лужа, ботинки стали промокать, Иван Палыч переместился под горку, там удобнее было наблюдать за своими окнами. На мгновение мелькнула жена и задёрнула шторы. Иван Палыч вытащил мобильник и стал его гипнотизировать. Гипноз подействовал.
_______
Начало рассказа здесь
Продолжение здесь