Дель Торо – не только один из самых известных современных режиссеров. Он же - сценарист, продюсер, а зачастую также дизайнер и художник по костюмам. Помимо фильмов, он создает комиксы, книги и компьютерные игры. А вот свой путь в мире кино он начинал именно с работы над гримом, костюмами и декорациями. Во все это он с интересом погружается и по сей день.
Скорее всего, вы без труда назовете основные фильмы Дель Торо. Он полностью написал сценарий и отснял «Багровый пик», «Тихоокеанский рубеж», «Хеллбой», «Мутанты», «Хронос» и «Хребет дьявола». Он же является продюсером ужастика «Мама», испано-мексиканского мистического триллера «Приют», недавно вышедших в прокат «Ведьм» с Энн Хэтэуэй в главной роли и многих других работ. Но в каком бы официальном амплуа Дель Торо не выступал в каждом конкретном случае, его участие в создании фильма всегда означает глубокое погружение, прорисовку деталей для «тела» той или иной картины. В режиссерских работах Дель Торо история, культура, религия, политика и философия встречаются и взаимодействуют в жанре фэнтези, экшена или хоррора.
Дель Торо - эстет с самобытным мировоззрением, рожденным в результате смешения разных традиций и культур, а также детских переживаний и страхов. Испанец по происхождению, он вырос в мексиканской Гвадалахаре, - по соседству с бедными бандитскими кварталами, в среде, где фанатичный католицизм переплетался с жестоким язычеством ацтеков. Он знал, что такое мексиканский культ мертвых и какие черты может принимать почти средневековое испанское католичество. Он видел и кровожадных языческих идолов, и натуралистичные, истекающие кровью статуи христианских мучеников.
Кроме того, мальчик много времени проводил с бабушкой – строгой и набожной дамой. Она часто рассказывала внуку о загробной жизни и муках ада. Возможно, полученные тогда впечатления нашли свое отражение в готическом «Багровом пике» с его призраками, а также в «Хребте Дьявола», где душа усопшего пытается обрести покой…
Гильермо рос вдали от Испании, но страна его предков не безразлична ему, как, на самом деле, не безразлично ему все, что происходит в мире. Так в «Лабиринте фавна» Дель Торо поведает нам об ужасах испанской гражданской войны…Однако, несмотря на свое испанское происхождение, режиссер считает себя мексиканцем: «Я мексиканец. Никто так не любит жизнь, как мы…».
…И продолжает: «…Потому что нам хорошо знакома смерть».
Из чего можно заключить, что не только бабушка, с ее историями о загробном мире, но и сама Мексика с ее культом мертвых, предопределили интерес Дель Торо к потустороннему, необъяснимому, пугающему, более того, - к темной стороне всего сущего.
Режиссер не скрывает, что страшного в его детстве было достаточно. В своих интервью он ни раз называл Мексику «очень жестоким местом». В возрасте четырех лет Гильермо оказался свидетелем автокатастрофы и видел покалеченные человеческие тела, а подростком в качестве волонтера помогал в психиатрической больнице, соседствующей с моргом. Он часто встречался с уличной жестокостью в неблагополучных мексиканских кварталах, а в школе подвергался травле от сверстников в силу своей болезненности и худобы (именно с этим был связан его сознательный набор веса позже).
Но, пожалуй, одно из главных потрясений Дель Торо пережил уже в зрелом возрасте. В 1997 г., когда он работал над «Мутантами», - своим дебютным фильмом в Штатах, его отца похитила мексиканская мафия. К счастью, его удалось выкупить, после чего режиссер перевез всю свою семью в Штаты. Однако от полученного стресса он отходил очень долго.
Не удивительно что для человека, жившего бок о бок с жестокостью и наблюдающего зло совсем рядом, оно стало равноценной частью мира, наряду с добром. Дель Торо не мыслит две эти категории по отдельности, в его картине мира эти противоположности дополняют друг друга, дарят опыт и учат ценить то, что имеешь. Так в его фильмах свет и тьма находятся в постоянном взаимодействии, проникая друг в друга и обогащая одно другое.
«Чтобы рассказать о чем-то светлом, нужно брать в расчет тьму», - объясняет режиссер.
Возможно именно поэтому монстры из фильмов Дель Торо – отнюдь не олицетворение абсолютного зла. Чаще они - подневольные исполнители чужой воли или мистические посредники, вроде сказочных помощников, а нередко и вовсе – положительные герои, вызывающие жалость. Так человек-амфибия из «Формы воды» может показаться монстром, ведь его облик не привычен и странен для нас. Но сама история убеждает нас в обратном и заставляет учиться у этого существа любви.
В отношении самого Дель Торо к монстрам много сочувствия, даже нежности, ведь в детстве он сам был не таким как все. И чувство одиночества в сочетании с католическим воспитанием рождало в голове Гильермо необычную ассоциацию: непринятые и отторгнутые всеми монстры напоминали ему католических праведников. Для него и те, и другие - «иные», страдающие за свою непохожесть на остальных.
«Монстры стали для меня святыми покровителями несовершенства», - признается Дель Торо.
…И идет дальше в своей апологии несовершенства, показывая, какими чудовищами зачастую могут быть именно безупречные в общественно принятом смысле люди: с хорошими манерами, в красивой одежде и с привлекательным лицом. Главные отрицательные персонажи фильмов Дель Торо – те, кто с маниакальной настойчивостью стремятся к совершенству и превосходству. Это и нацисты в «Хеллбое», и уважаемые деспотичные родители в «Багровом пике», и внешне ухоженный и воспитанный капитан Видаль из «Лабиринта фавна».
Так Дель Торо бунтует против общества идеалов и стандартов красоты. Большинство его фильмов подрывают общепринятый порядок, переворачивают его с ног на голову. В них - мятеж и отрицание большинства правил. Любимцы Дель Торо – маргиналы и изгои. Монстры только выглядят зловеще, но основные злодеи – именно люди, чаще всего – внешне безупречные.
«Все, что вы хотите узнать о людях, можно узнать из фильмов о монстрах. А что-нибудь о монстрах вы можете узнать из вечерних новостей о людях», - усмехается режиссер. Он уверен - каждый монстр несет в себе что-то человеческое и каждый человек способен стать монстром, это всего лишь вопрос выбора.
Выбор героя и неожиданная помощь страшных существ – это как-раз то, что мы можем найти почти в каждой сказке мира. И практически каждая сказка расскажет нам о познании добра через познание зла. Мрачные сказки Дель Торо здесь не исключение. В них мрак учит, делая героев, преодолевающих его, сильнее, мудрее и добрее.
В фильмах Дель Торо не только монстр может оказаться человечнее человека, но и сам сказочный мир, даже самый пугающий и жестокий, нередко оказывается притягательнее реальности. В «Лабиринте Фавна» героиня совершает побег в выдуманный мир чудовищ, спасаясь от ужасной реальности гражданской войны.
В свою «сказку» убегает и незрячая девушка в «Форме воды», влюбляясь в странное существо-амфибию. Интересно, что даже цветовое решение фильмов Дель Торо «на стороне» сказки: как правило, параллельные миры выполнены в теплых медовых тонах, в то время как реальность показана в холодных и мрачных оттенках синего.
Над своими сказками и над своими сказочными существами Дель Торо «колдует» с большим усердием. Он – приверженец рукотворного подхода в создании фантастических образов. Костюмы своих монстров он продумывает до мелочей. А самих фантастических существ в фильмах Дель Торо чаще всего исполняет актер Даг Джонс. Именно он появляется перед нами в костюме Фавна и Безликого в «Лабиринте Фавна», человека-амфибии в «Форме воды», призраков в «Багровом пике» и многих других чудовищ.
В тех случаях, когда Дель Торо все-таки решается прибегнуть к помощи компьютерной графики, тому есть веская причина. Например, в «Тихоокеанском рубеже» режиссер выбрал графику, так как движения роботов по его замыслу должны были получиться именно «машинными», ничем не напоминающими движения человека.
Удивительным образом в Гильермо Дель Торо встречаются два типа художника: ремесленник (мастер рукотворного искусства, прикладного жанра) и творец (рождающий идеи, образы и смыслы). Один из них создает миры, другой – наполняет их фигурами и предметами.
По воспоминаниям самого режиссера, он вырос на причудливом коктейле из сказок, Библии, комиксов и готической классики (например, он страстный поклонник «Франкенштейна» Мери Шелли). Чуть позже эту смесь дополнили трактаты по медицине, фантастика, аниме и старое мексиканское кино. Все это получило свое отражение в фильмах мастера: тут и комиксы, и манга, и кровавые легенды, и готические романы. А еще в них читается его интерес к механизмам и технике, рисунку и дизайну, биологии и истории...
Не случайно, со временем увлечения Дель Торо вылились в создание целого музея, расположенного сейчас недалеко от дома режиссера в Лос-Анджелесе. В нем хранится личная коллекция мексиканца – картины, фильмы, книги, статуи, комиксы и многое другое.
А вы видели «сказки» Дель Торо? Завораживают они вас или пугают? Увлекают или отталкивают? Заставляют задуматься или вызывают глубокие эмоции? И какие из его сказок вас особенно впечатлили?
Оригинал статьи читайте на ichebnik.ru и вступайте в онлайн-курс испанского языка!