Случилось мне в конце 80-х пожить и поработать в Якутии. Странное это было время и место тоже было странное. Но вспоминаю с удовольствием. Расскажу, как это было...
Семь часов в воздухе и вот уже Ту-154 легко приземлился, несмотря на свои внушительные габариты. Нас выгрузили на летном поле и пассажиры пешком побрели к зданию аэровокзала с надписью «Якутск». В 4 утра на улице было уже светло как днем. Меня тут же атаковала стая рыжих комаров, каждый размером с пчелу. В терминале было тепло и душно. Здание аэровокзала выглядело довольно современным. Но туалета в здании не оказалось. Он стоял на привокзальной площади - обычный неотапливаемый сортир типа «М» и «Ж» с дырками в полу. Почему-то я всему этому не удивился. Я изначально был готов к тому, что попаду в какой-то совершенно мне незнакомый и экзотический мир.
В 6 утра подкатил первый городской автобус — привычный старенький ЛиАЗ. Я отдал кондуктору 6 копеек, вместо привычного пятака, устроился у окна и принялся наблюдать за моим новым миром. Якутских и русских лиц в салоне было примерно поровну. Автобус прыгал по плохому асфальту, а за окном мелькали балки, бараки, низкорослые чахлые деревца и сухой камыш. Было грустно и очень хотелось спать, ведь в Москве часы только пробили полночь.
На календаре было 2 июля 1986 г. В Афгане горели в бэтээрах и бензовозах пацаны-срочники. На берегу реки Припять полыхал реактор Чернобыльской АЭС. В Москве соловьем разливался Горбачев, рассказывая нам про Перестройку и Новое Мышление. Он ещё не начал целоваться в десны с Рейганом, но уже уверенно вел огромную страну к Катастрофе. А у меня был свой пожар и своя личная катастрофа. Я только что развелся с первой женой и меня вежливо, но непреклонно попросили уволиться по собственному желанию из редакции областной молодежной газеты. Партия решила, что разведенный человек недостоин чести, учить подрастающее поколение вечному, доброму, светлому. И хотя я не был коммунистом и не пытался кого-то учить, а работал заведующим отдела спорта, но должность считалась номенклатурной, а слово партии было законом для каждого гражданина СССР.
В Якутске я прожил немногим менее трёх лет. Как я там оказался? Поехал за длинным рублём. Так тогда говорили про людей, которые уезжали работать на Север. Там платили повышенную зарплату. Человек, который зарабатывал на материке 200 рублей, что уже было неплохим доходом, на Севере сразу начинал получать 300-400 рублей, и через каждые полгода ему прибавляли ещё 10%.
Редактором горьковской молодежной газеты «Ленинская смена» был тогда Георгий Рабков. Хороший мужик, до сих пор вспоминаю его с теплотой. Пытался меня отстоять. Но сверху на него надавили. Подписывая моё заявление об увольнении, сказал, что на работу меня в Горьком ни в одно СМИ не возьмут. Надерзил высокому начальству и мне поставили чёрную метку.
- Но через пару лет всё забудется, - утешил меня редактор, - надо переждать.
Предложил мне помощь с трудоустройством в другом городе.
Я тогда не мог представить для себя другой работы, кроме как журналистом. Спросил, есть ли у него кто-то на Севере, кто может взять меня в газету? Накоплений у меня не было, жилья тоже - квартиру оставил бывшей уже жене с детьми. А ещё алименты. В общем, один путь — на севера, иначе не выжить.
Рабков тут же при мне позвонил редактору якутской республиканской молодежной газеты. Говорит:
- Люда, можешь взять парня? Он у меня работал.
- А что случилось? - спрашивают на том конце.
- Развелся.
- Ты понимаешь, у меня тут половина редакции разведенных. На меня уже начальство косо смотрит.
Тут я загрустил, чувствую, что обламывается мой Север. Но Рабков не сдаётся.
- Я это хорошо понимаю, - говорит он. - Но надо помочь человеку. Хороший парень и журналист отличный. Я за него ручаюсь, ты не пожалеешь.
Тут я почувствовал себя старой лошадью, которую ловко впаривает простодушному покупателю напористый цыган. Но, как ни странно, это сработало.
- Ладно, - вздохнули там, - могу взять временно, на лето, пока у меня люди в отпуске. А там посмотрим, если что, поможем устроиться в районную газету.
В общем, еду в неизвестность: возьмут, не возьмут?... Но на два ближайших месяца работа есть, а это уже кое-что.
...Бараки остались позади, а город оказался лучше, чем я ожидал. Архитектура несколько однообразна и зелени совсем нет. На центральной улице асфальт, а шаг в сторону - и деревянные тротуары. Но всё же город, цивилизация, я ведь уже был готов к тому, что тут чумы стоят и северные олени бегают.
Я вышел на площади Орджоникидзе и не спеша двинулся в направлении Дома печати. Времени до начала работы редакции оставалось ещё достаточно. У входа в здание Главпочты стояли две молодые якутки в мини-юбках, о чем-то разговаривали и смеялись. И, глядя на них, я почему-то заулыбался и понял, что всё у меня здесь будет хорошо.
Продолжение следует.
Фото на обложке из интернета: Якутск зимой.