«Мария Каллас. Дневники. Письма» – воспоминания величайшей оперной певицы XX века Марии Каллас. В книгу вошли дневниковые записи, письма, а также редкие фотографии. Публикуем отрывок из книги, в котором Мария вспоминает свои главные оперные роли:
«Норма
Я люблю все роли, какие мне довелось спеть. Виолетта, Анна Болейн, Медея… Да, одно время я была без ума от роли Федоры, список можно продолжать, сами видите, я всегда люблю ту самую роль, над которой работаю в настоящий момент. Но с Нормой все не так. В ней много от меня самой. Норма может показаться очень сильной, иногда жестокой, но на самом деле она овечка, которая рычит как лев; это женщина рассерженная, и она с гордостью демонстрирует собственные чувства, в финале доказывая, что не способна на озлобленность или несправедливость в той ситуации, за которую сама же должна быть в ответе. И в «Норме» я плакала настоящими слезами.
[…]
Медея
Поначалу я представляла Медею статичным персонажем, предводительницей варваров, которая с самого начала знает, чего хочет. Однако со временем я стала лучше понимать ее; Медея определенно персонаж чрезвычайно злой, но Ясон еще хуже. Она была права в мотивах, но не в деяниях. Причесываясь поаккуратнее, я пыталась придать ей более человеческий облик, чтобы лучше подчеркнуть живость ее женского естества. Я представляла ее необузданной, тихой с виду и очень сильной внутренне. Счастливые дни с Ясоном канули в прошлое; теперь ее пожирают страдание и ярость. Когда я пела эту роль в первый раз, мне казалось важным сделать Медее изможденные щеки и негнущуюся шею. В ту пору я выглядела гораздо более округло, и меня не устраивало, что у меня никак не получалось сыграть ее такой. Я пыталась, как только могла, изображая это с помощью отемняющего грима шеи. Скажем ясно и сразу — Медея не гречанка. Многие, и даже среди критиков, ошибочно утверждали, будто в моей Медее нет абсолютно ничего греческого, хотя по крови-то, смею напомнить, я натуральная гречанка. Медея — единственный персонаж в этой опере, который негреческого происхождения. Она царевна варварской Колхиды — цивилизованные греки отказываются считать ее равной себе. Медея-гречанка просто уничтожила бы драму. Убийство детей — не только отмщение, это еще и главным образом способ уйти из мира, чуждого ей, в котором она не может больше жить. Для Медеи и ее племени смерть — не конец, а лишь начало новой жизни. Ясон же вместо богатства и власти получает в наследство мир хаоса.
Травиата
Я любила Виолетту за ее сильное чувство собственного достоинства и благородство и в конце концов пришла к очищению, сумев не стать обиженной сентиментальной дурочкой. Она молода и красива, но весь первый акт ее главное несчастье то и дело напоминает о себе. «Ах, любовь моя, да кому до этого дело!» — иронически усмехается она, хотя ей самой вовсе не до смеха.
[…]
В последнем акте я делала жест, как будто хотела выхватить что-то у парикмахерши, но рука бессильно падала: я была не в силах. Вдобавок из-за самой природы недуга Виолетты — и это одна из важнейших черт этой роли — дыхание должно становиться все прерывистей, а в голосе появляться легкий оттенок усталости. Чтобы передать это состояние моей героини, я очень много работала. Все сводится к проблеме дыхания. Чтобы петь с таким оттенком усталости в голосе, необходимо владеть чисто горловым звучанием — а это очень опасная работа, но уметь ее делать надо обязательно. Любое истинное искусство опасно и требует большого труда. В этом случае я горжусь тем, что мне это удалось. Некий критик, кажется, в Лондоне в 1958-м, по невнимательности высказал мне один из самых лучших комплиментов за всю мою жизнь: он написал, что «Каллас в «Травиате» выглядит усталой», особенно в последнем акте. В работе над голосом Виолетты я годами искала именно такой болезненный и усталый оттенок.
Аида
Для певицы такого уровня, как я, обладающей хорошими навыками бельканто, «Аида» в исполнительском плане легка. Конечно, вам потребуется известное терпение. Я очень любила этот персонаж, но сопереживание мое было весьма ограниченным. Она не слишком изобретательна, может быть чересчур инертна, и вследствие этого недостаточно возбуждает сочувствие. Из нее можно кое-что создать, но возможности довольно быстро исчерпываются. Если певица будет только демонстрировать плавность звучания, это, конечно, произведет впечатление, но ненадолго, и сама Аида станет незначительным персонажем в той драме, где ей уготована главная роль, несмотря на ее недостаток изобретательности, источником драмы должна быть именно она. Вот почему акцент так часто переставляют на Амнерис, притом совершенно напрасно».
Прочитать отрывок или купить книгу в интернет-магазине: https://go.ast.ru/a00075t/
Поделитесь этой статьей в социальных сетях и не забудьте подписаться на AСT nonfiction :)