Случился у меня на днях дебют – имея недюжий талант, сподобилась я повредить мизинец ноги, по этому поводу и занесла судьба в травматологический пункт. В субботу, в 21.40.
Выходной день, один дежурный врач на весь город. По дороге к больнице у меня была некая надежда, что на ночь глядя не будет особого ажиотажа в этом занимательном месте, ан-нет, откуда возникла очередь из 10 человек, к которой я примкнула, остается загадкой. Возможно, все травмированные ждали позднего вечера предвкушая, что количество посетителей травматологии зависит от времени суток так же, как количество покупателей в круглосуточном супермаркете. Хотя, какая теперь разница. Будем считать, что звезды так сложились.
Итак, шел первый час ожидания. Очередь уменьшилась на 2 человека, поскольку врач был один, и сначала надо было попасть к нему на осмотр и выдачу направления в рентген кабинет, затем сходить на снимок и вернуться в ту же очередь, только теперь по принципу «через одного» - один человек из участников первообразовавшейся очереди, один хвастаться фотографией костей.
Люди в коридоре были многонациональны и разнослойны. Держались кучками – многие травмированные пришли с друзьями в качестве поддержки.
По истечению первого часа моего пребывания те, кто томился в ожидании дольше меня, стали плавно менять локации и заводить новые знакомства.
Шел второй час. Мужчина, ожидающий очереди при поддержке жены, почувствовал внезапное исцеление, пара радостно поспешила удалиться.
Появились двое парней, один прижимал руку к телу и тяжко вздыхал, второй поддерживал товарища морально. Оценив масштаб очереди, первый жалостливо спросил с интересным заграничным акцентом:
- А если рука сломана, болит, можно без очереди?
Ему поспешил ответить прихрамывающий коллега с не менее интересным акцентом:
- Братан, мы тут все поломаны, все в очереди сидим, – и указал на свою больную ногу.
Страдалец с рукой занял за мной очередь и сел. Промаявшись минут 10, он попросил меня позвонить ему, когда подойдет очередь, потому что не может больше тут находиться. На том и порешили. Ушел страдать во внешний мир.
По окончанию второго часа мужская половина очереди почти в полном составе сдружилась, обсудила все обстоятельства, которые посодействовали их дивной встрече и перешли на обсуждение вопросов более глобальных – политических и здравоохранных.
Еще один не столь контактный участник очереди почувствовал себя достаточно здоровым, чтобы проследовать домой.
Скорая помощь привезла троих. Одного мужчину везли на коляске, ему требовалось зашить голову. Второй мужчина и женщина сопровождали пострадавшего. Товарищ с дыркой только и мог, что сидеть, сопровождавшие хоть и шатались, но стояли на ногах.
Случай срочный, поэтому без очереди. Сопровождавшие подкатили травмированного к дверям кабинета, и тут дама изъявила непреодолимое желание пойти курить:
- Пойдем покурим, он сам себя закатит.
- Куда он себя закатит, смотри, он уже и так весь скатался.
- Ничего, пойдем..
Пара грациозно удалилась курить, а тем временем мед сестра пыталась закатить скатавшегося в кабинет и начать операцию.
Шел третий час. Парень, который обитал в ожидании диагноза гораздо дольше меня, задремал, облокотившись на руки. У него было подозрение на перелом ноги. Сопровождавшая его девушка, гладила травмированного по спине и приговаривала: «Ну, заинька, ну, потерпи». Внезапно, в третий раз, то есть, со снимком, подошла очередь заиньки. Девушка бодро растолкала его: «Зай, давай, твоя очередь. Прыгай в кабинет!» И зайка попрыгал.
Разговоры в коридоре становились все душевнее, нарастала дружеская атмосфера.
Появились две девушки. Одна привезла другую на коляске и бойко прорвалась сразу в кабинет за направлением на рентген. С первых секунд стало понятно, что дама боевая. В сторону кабинета рентгена боевая отказалась катить подругу, давай, говорит, сама. Коляска забуксовала в узком коридоре, стоявшие рядом заиньки с ломаными ногами осмелились посоветовать боевой помочь подруге в управлении транспортом, на что получили громкое и презрительное «Ты что, не видишь, я тоже девушка вообще-то!» Все резко увидели девушку, и советы закончились.
К часу ночи подошла моя очередь. Достаточно молодой врач с интересным акцентом спросил , что привело меня в столь поздний час в их обитель. Издали посмотрев на причину прихода, дал направление на рентген.
По результатам изображенного на снимке, когда я преодолела третью очередь, товарищ врач стал произносить заклинания, обозначавшие название мазей. Поняв, что я не обладаю достаточно магической памятью, попросила его записать произносимое на листочек. Врач усмехнулся и стал писать, попутно задавая вопросы:
- Сколько вам лет?
- 33
- Дэти есть?
- Есть.
- Малэнькие есть?
- На сколько маленькие?
- Эти, ну, каторые… - мучительно вспоминал слова
- Грудные?
- Да! Точно! Грудные!
- Нет, грудных нет.
Медсестра тем временем предложила мне гипс до колена или шину, уверяя, что суть одно. Сошлись на шине, которая оказалась двумя кусками пластыря.
В 1.10 я вышла из кабинета. У дверей парень с акцентом нежно рассказывал боевой даме, что она огонь какая боевая. Очередь весьма уменьшилась. Прибывшие менее двух часов назад не успели вжиться в создавшуюся семейную атмосферу и выглядели холодно. Ранее пришедшие же с некоторой грустью покидали больничные коридоры. Еще часик, и, пожалуй, начали бы образовываться семьи.
Через неделю мне велено явиться на повторный рентген уже в другую больницу, по месту жительства. Очередь – это очень душевно, но хотелось бы надеяться, в следующий раз она не будет столь неиссякаема, что можно успеть с кем-нибудь сродниться.