Как известно, теория марксизма посвящена, прежде всего, исследованию объективных законов развития ОБЩЕСТВА как материи особого вида во имя оптимизации стратегии и тактики общественных преобразований.
Однако, как показывают события последней четверти века, и через 150 лет после возникновения научной концепции развития общества, теоретическое содержание законов этого вида развития остается «вещью в себе», практически, для всех членов современного общества, включая и подавляющее большинство обществоведов из наиболее урбанизированных стран мира. Олигархов это обстоятельство вполне устраивает и даже щедро оплачивается ими.
Поэтому вполне закономерно, что большинство современных «обществоведов», благодаря некритичному подходу к «критическому рационализму» Раймунда Поппера, из всех, известных науке, методов исследования удовлетворительно освоили лишь метод простого созерцания в секторе, ограниченном грантами. Кто рациональным обществоведам платит, тот и указывает им, на чём и в какой степени следует сосредоточить их дипломированное внимание. Официальным обществоведам остается лишь делать вид, что к своим выводам они пришли бесплатно.
Наблюдения натуралистов показали, что в биоте слабый служит пищей сильному, не пытаясь убедить сильного в несправедливости и негуманности подобного подхода. Нет признаков того, что в биоте происходит борьба за равенство живых существ. Остается выяснить, в силу каких обстоятельств именно в обществе, а не в стаде или стае возникает борьба за равенство неравносильных? Почему именно в обществе все отчетливее ставится вопрос о социальной защите детей? Хотя, если верить трудам историков, писателей и библии, в той части, где говорится об отношении к детям, например, в Спарте, или в Иудее времен царя Ирода, во Франции времен маркиза Де Сада и Г. Мало, в Англии - Мальтуса, Диккенса и Маркса, в России - Радищева, Горького и Короленко, в Америке - Марка Твена и Джека Лондона, в Германии - Ницше и Гитлера, в демократической рыночной РФ времен Ельцина-Медведева, т.е. в эпоху расцвета педофилии, многочисленных случаев убийства детей, вывезенных из РФ, прежде всего в США - дети были и остаются самой незащищенной частью рыночного общества.
Ясно, что проблема равенства или неравенства людей не могла явиться предметом полемики или борьбы на необитаемом острове. Только СРАВНИВАЯ своё реальное положение с положением других индивидов в обществе, а тем более в иерархированном, человек получает возможность испытать чувство горького разочарования или мстительного удовлетворения.
Однако, чтобы сравнивать и делать выводы из сравнения, нужны мозги, существенно отличающиеся от мозгов всего остального животного мира. Но некоторые прямоходящие сегодня имеют такие мозги, что, сравнив, испытывают чувство особенно острого удовлетворения на фоне… чужих трагедий. Например, отдельные индивиды с восторгом благодарят бога, ставят ему свечи и храмы за то, что он помог именно им опоздать на самолет (поезд, автобус, пароход), взорванный террористами (или утонувший вместе со всеми пассажирами). Они, конечно, скорбят о погибших, но очень рады за себя и за то, что бог так мудро все рассчитал.
Следовательно, не познав суть общества, причин, в силу которых оно предлагает индивидам разные роли, порождая, тем самым, антагонизмы между носителями этих ролей, исследователь ничего не может предложить людям в качестве средства исправления ситуации.
Именно, не столько человек предлагает обществу себя на какую-нибудь роль, сколько общество предлагает каждому индивиду набор занятий. Обывателю же кажется, наоборот, что именно он предлагает себя обществу в качестве, например, бухгалтера симфонического оркестра, не понимая, что не он придумал бухгалтерский учет и симфонический оркестр. Претендовать же на роль бухгалтера симфонического оркестра можно начать не раньше, чем тысячелетний исторический процесс развития музыки создаст весь набор музыкальных инструментов и Кодекс Росси, необходимые для возникновения симфонической музыки. Т.е. даже через тысячу лет после рождения Христа человек не мог претендовать на этот пост, поскольку общество еще не закончило процесс изобретения всех необходимых документов и форм бухгалтерского учета и не создало ещё музыкальных произведений, интегрировавших возможности музыкальных инструментов. Иными словами, общее, повсеместно довлеет и определяет частное. Единичное существует только в общем. Единственное, как и всеобщее, взятое обособленно, не имеет предпосылок для сравнения.
Продуктивность подобной методологии (диаматический принцип «от общего к частному и обратно») обусловлена ещё и тем, что, если жизнь отдельного индивида длится, в лучшем случае, 400 библейских, а в среднем, 70 земных лет, в течение которых он может страдать от неравенства или упиваться им, то продолжительность «жизни» общества, по отдельным подсчетам, уже колеблется между 6-тью тысячами библейских и 6-тью миллионами археологических лет. Следовательно, степень представительности опыта общества в вопросе насаждения неравенства и борьбы с ним, в любом случае, неизмеримо выше опыта самой яркой личности, действовавшей в безвозвратно ушедшей, а потому в невоспроизводимой исторической эпохе.
Поэтому вполне логично начать исследование с наиболее общего, т.е. в данном случае, с самого общества, что является испытанным и продуктивным исходным шагом в системе диалектической методологии, начиная с Зенона Элейского и не кончая Марксом.
Сегодня в общественной науке, пока, нет живых авторитетов имеющих всемирное признание или, хотя бы, широкую известность. Даже ежегодные нобелевские премии, вручаемые неким экономистам, делают этих теоретиков известными лишь… членам самого нобелевского комитета. Поэтому, относиться к современным определениям, как к истинам в какой-нибудь «инстанции», значит демонстрировать свою покладистость, но никак не ученость. Поэтому необходимо, не ленясь, все подвергать творческому конструктивному сомнению.
Руководствуясь результатами простого созерцания, многие современные ученые демократической ориентации пришли к выводу, что слово «социум» обозначает «совокупность ВСЕХ видов взаимодействия и форм объединения людей, которые сложились исторически». Коротко и поверхностно. Т.е. социум формируется и толкотней в трамвае, и наркоманами, спящими вповалку, и кашляющими друг на друга гриппозными больными и совокупным давлением, которое оказывает человечество на асфальт. Т.е. современная философская культура позволяет рыночному теоретику валить ВСЁ в одну кучу: и сущностное, и формальное, и причину, и следствие. В «википедии» можно встретить не только определение социума, но и общества: «Общество - это социум, которому присуще производственное и социальное разделение труда». Но, поскольку социум это и есть общество, постольку переводя эту фразу на чисто русский язык, получим, что «Общество - это общество, которому присуще производственное и общественное разделение труда». Авторов подобных тавтологий не смущает и то, что под их определение вполне подпадает, по меньшей мере, пчелиный рой, муравейник, термитник, «население» которых выполняет разные трудовые функции, но существует в неизменных отношениях уже многие миллионы лет, в то время, как человеческое общество, за меньший срок существования, претерпело гигантские изменения и в отношениях между особями, и в способах организации воспроизводства материальных и духовных предпосылок своего бытия.
Ясно, что приведенные тавтологии есть шаг назад даже по сравнению с Аристотелем, первопроходцем во многих областях исследования, в том числе и истории политики различных уровней и масштабов эпохи античности. Современные ученые могли бы «встать на плечи гиганта», посмотреть и дальше, и глубже. Вместо этого теоретики спорят в ЖЖ вокруг «буквы» наследия Аристотеля: «Полис, т.е. город-государство - это единство непохожих или единство подобных?». А дальше «ни тпру, ни ну».
Многие современные исследователи общественных проблем руководствуются прагматическим принципом: «что естественно, то не безобразно». И поскольку современное «общество является обществом, состоящим из субъектов, разделенных общественным разделением труда», то задача науки, по их мнению, заключается в том, чтобы, пока платят, «доказывать»… естественность и вечность именно этого состояния и определения общества.
Зерна подобных учений пали на почву массового обыденного сознания и до сих пор держат многих (слава объективной реальности, не всех) обывателей в убеждении, что, какой бы мерзопакостной не была жизнь в современном обществе, это естественно, поскольку сложилось исторически, и собственные страдания нужно воспринимать стоически, стиснув зубы, что зачтется «на том свете» в качестве пропуска в ту или иную разновидность рая.
Современные официальные теоретики не изменяют излюбленному принципу созерцательности и при освещении вопроса о том, что все страны, все этносы в течение своей истории по нескольку раз и кардинально меняли общественное устройство, формы отношений между субъектами. Официальные теоретики, просто, создали «институциональные» и «цивилизационные» концепции, в которых лишь перечисляются ушедшие и возникшие общественные институты, ушедшие и возникшие цивилизации, без исследования объективных причин и выявления законов подобных трансформаций.
Однако если судить по частоте и числу участников, по продолжительности, по степени жертвенности борьбы за смену форм общественного устройства и кардинальности её результатов (начиная от восстания Спартака и до современных выступлений в арабских странах), то становится ясно, что от века к веку частота этих событий возрастает, и что этот устойчивый рост является достаточным доказательством того, что развитие является наиболее представительной характеристикой общества и, следовательно, доказательством наличия не устранённой, пока, причины подобного хода мировой истории.
Марксизм давно вскрыл эту причину как неуклонный, век от века, рост, с одной стороны, общественного характера материального и духовного производства, а с другой, хронического обострения паразитизма частных лиц, террариума олигархов и святош, узурпировавших достижения общественного производства для удовлетворения своих частных, абсолютно аномальных потребностей. В отличие от всех иных учений, марксизм доказал, что для бесконфликтного развития общества необходимо СОЗНАТЕЛЬНОЕ приведение производственных отношений в соответствие углублению общественного характера воспроизводства материальных и духовных условий существования человечества.
Теоретические выводы относительно законов развития общества, к которым классики марксизма пришли полтора века тому назад, постепенно, но неуклонно расширяют круг своих материальных носителей. На планете уже нет заселенного континента, по которому бы не «бродил призрак» коммунизма в лице многочисленных групп и партий, пытающихся встать на научные позиции в общественных вопросах. На планете практически нет страны, в которой предприниматели не разрушили бы патриархальные уклады, даже в Бангладеш и Бутане, и не наплодили бы свой, национальный, нещадно обираемый пролетариат и гастарбайтеров. Опыт Норвегии показывает, что уже нет страны, в которой практически все обыватели довольны условиями своего выживания, а опыт РФ показывает, что нет предпринимателя, который бы не стремился довести степень своего паразитизма до уровня Чингиз-хана. Правда, все эти обстоятельства порождают в настоящее время лишь истерические формы реакции людей, недовольных сложившейся ситуацией, а также растущую массу бомжей, алкоголиков, наркоманов и самоубийц. Но это, пока.
Тот факт, что общество оценивается развитыми людьми как некая первичность, необходимость, подтверждается ещё и тем, что, несмотря на сложности, возникающие перед множеством людей, живущих в обществе, они еще более тяжко переживают ситуацию исключения их из общества, будь то остракизм - ссылка «провинившихся» в нецивилизованные малозаселенные области страны, случайное вынужденное прозябание на необитаемом острове или заключение в одиночной камере. Очевидно, что, несмотря на все негативное, переполнявшее общественную жизнь на всех докоммунистических стадиях развития, люди именно в общественной форме своего существования находят нечто ценное, недостижимое вне общества.
Таким образом, возникает типичная диаматическая «картинка»: люди могут жить и формироваться как люди только в обществе и, в то же время, история человечества представлена повсеместно учащающимися актами разрушения исторически сложившихся форм общественного устройства самими людьми, не щадящими порядков, установленных предками и «освященных богами». Они, порой, даже гильотинируют гарантов устаревших порядков во имя перехода к новым формам организации общества, более соответствующим их представлениям о равенстве и справедливости. Причем, несмотря на то, что каждое последующее устройство общества налагает на каждого индивида все более конкретные и категорично сформулированные нормы общежития, отступления от которых караются жестким, а порой, и бескомпромиссным образом, тем не менее, люди идут в этом направлении, все более ограничивая вседозволенность, свои «…филии» и «…фобии» во имя необходимости. Разумеется, этот путь извилист, тернист, трагичен, но люди отдают все больше предпочтений именно этому пути.
Основная причина такой динамики кроется в главном отличии человека от животного, которое состоит, прежде всего, в том, что только прямоходящее млекопитающее обладает потенциалом сознания как самой развитой формой отражения, какой не обладают даже самые лучшие образцы домашних животных, освоивших некоторые правила существования в урбанизированной среде. Оказавшись без непосредственной опеки со стороны человека, как показывает практика, самые вышколенные домашние животные или погибают, или дичают, вновь переходя к стайному образу жизни. Пока человек физиологически здоров, его мозг имеет свойство всё более адекватно отражать окружающий его мир вещей, людей и отношений и делать это отражение все более полным и глубоким. Поэтому, какие бы изощренные религиозные сказки не загружались в сознание, природное свойство ума (докапываться до истины) проявляет себя в истории человечества все более определенно.
Таким образом, на уровне проникновения в сущность первого порядка, невозможно не прийти к выводу, что слово общество применимо лишь к массе прямоходящих млекопитающих на той стадии их развития, на которой их отношения во все большей степени строятся на ОСОЗНАНИИ возможности и необходимости интеграции физических и умственных усилий всех членов множества во имя достижения целей развития, содержание которых не равно простой сумме результатов обособленных действий каждого индивида.
Первобытное общество это первый исторический случай и форма отрицания стада на основе обыденного, но уже мышления. Поэтому закон «спиральной» формы развития явлений делает неизбежным прохождение людьми «витков» диаматической «спирали», содержащих в себе возврат к элементам стада, но на более «высоком» уровне, т.е. на той или иной степени цивилизованности, что по ошибке часто воспринимают, как проявление человечности, не понимая, что нормы права нужны только там, где слабо освоены нормы научного мышления. По крайней мере, рыночная демократия руководствуется «законами джунглей» в большей степени, чем киплинговские персонажи, чем рабовладельческое и феодальное общество и только наличие в рыночном обществе «призрака коммунизма», не дает ему окончательно превратиться в стадо, хотя две мировые войны ХХ века и войны, ведущиеся в XXI веке странами НАТО, повсеместное возрождение нацизма и религиозного мракобесия, указывает на очередной приступ ренессанса стадности в человеческих средах.
Тем не менее, на заре человечества, только прямоходящие млекопитающие осознали, что результаты охоты на мамонтов, успех в деле защиты потомства пропорциональны количеству участников и степени гармонизированности их действий. Общность осознанных целей ликвидировала монополию частного интереса в сознании большинства. Повсеместно образованные советы старейшин стали инструментом и доказательством перехода прямоходящих от рефлекторных мотивов стадности к осмысленному, иерархическому способу объединения индивидов, в котором общие задачи доминируют в системе целеположений над личными мотивами, не игнорируя их. Первичные формы разделения людей как носителей различных форм физического труда дополнились разделением соплеменников на носителей преимущественно умственного и преимущественно физического труда. Стадная форма неравенства, основанная на различиях в уровне физической силы, уступила место иерархической структуре, дополнилась неравенством в качестве МЫШЛЕНИЯ.
Но не слово «общество» послужило ориентиром прямоходящим млекопитающим для отказа от стадных форм существования, а наоборот, реальный переход людей к иным, т.е. ОСОЗНАННО кооперативным формам отношений между ними на базе разделения умственного и физического труда, привел к необходимости сознательно «сконструировать» новое слово, новый иероглиф для обозначения этого революционного события. Естественно, что в разных языках использовался разный набор знаков для обозначения новой формы отношений, тем не менее, данное понятие возникло у всех цивилизованных народов, хотя и не сразу и не по декрету. В частности, в словаре живого великорусского языка Даля, слова «общество», а тем более, «социум», еще нет, хотя уже есть слово «общить» и «мир», последнее даже более богатое по наполненности слово, чем слово «общество».
Но, в той же мере, в какой росло качество и число производственных специализаций, росла и ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ общественного человеческого труда, росла техническая грамотность индивидов, увеличивались объем и динамика роста материального и духовного богатства общества. На заключительном этапе развития первобытного общества рост материального богатства вышел за пределы аскетических норм выживания индивидов и спровоцировал наиболее предприимчивых и, следовательно, менее совестливых особей на ничем не ограниченный, абсолютно эгоистический уровень потребления ими материальных и духовных благ, созданных усилиями всего общества. Воспользовавшись выгодами от преимущественно умственных форм труда, первоуправленцы нашли PR-технологии для оправдания своего «права» на постоянно растущую долю материальных и духовных богатств, созданных в рамках общественного производства, и долгие века водили несообразительных соплеменников «за нос».
Инстинкт самосохранения, руководивший некогда каждой особью, присущий даже рыбёшке в косяке, пытавшейся спрятаться от хищника в глубине... поедаемого косяка, перерос в прагматическое понимание отдельными особями зависимости их личного выживания и благоденствия от… эксплуатации размеров общности. Вопрос упирался лишь в то, как заставить большинство членов общества расположиться между эгоистом и смертельными «рисками», чтобы «риски» всегда поедали сначала большую часть общества и «нажирались» раньше, чем очередь дойдет до самих эгоистов.
Человеческая предыстория, начавшаяся как процесс преодоления животного эгоизма в каждом индивиде, совершив восхождение по спирали, пришла к разложению первобытной формы общественной собственности и вознесла носителей предельных форм эгоизма, патриархальных рабовладельцев, над обществом. Закончился период, в котором соплеменники сознательно ставили свои таланты на службу всему обществу, руководствуясь четко осознаваемой потребностью в развитии племени как важнейшего условия выживания. Превосходство отдельных индивидов в степени интеллектуальной развитости превратилось в главное средство их властного возвышения над носителями преимущественно физического труда (над крестьянами, ремесленниками и пролетариями), ослепленных верой и чувством патриотизма. Отныне крестьяне, ремесленники и пролетарии, помимо работы на хозяев, обязаны были проливать и кровь, защищая своих «родных» базилевсов, латифундистов, феодалов и предпринимателей от чужеземных вождей, латифундистов, феодалов и предпринимателей.
«Сильные мира сего», не могут даже поставить себе задачу - объяснить большинству людей ДЕЙСТВИТЕЛЬНУЮ причину различия в размерах материального и духовного потребления большинства непосредственных производителей и меньшинства управляющей «верхушки», поскольку не хотят «пилить сук, на котором сидят» сами. А пролетарские массы, как показала история, не могут, пока, САМИ додуматься до того, что социальные слои не возникают стихийно, как осадочные породы в почве. Различия между социальными слоями всегда устанавливались сознательной, волей старейшин, шаманов, рабовладельцев, депутатов, феодалов и предпринимателей, раньше других подметивших объективные и субъективные предпосылки для утверждения эгоистической формы потребления производственного потенциала всего общества.
Дети пролетарского происхождения всегда появляются на свет в конкретной стране, в конкретной исторической эпохе, в уже сложившихся экономических условиях, а поскольку их родители ( особенно в «развитых» рыночных странах) ничего кроме ремесла, пива и футбола не знают, постольку они не могут раскрыть своим детям отдаленные исторические причины, в силу которых пролетарии живут только в трущобах пролетарских районов, а их хозяева там, где хотят. Поэтому пролетарии поколение за поколением плодят новых пролетариев, а предприниматели новых паразитов.
В ХХ веке на Земле только Ленин, Сталин, Брежнев, Черненко, Махатма Ганди, Нельсон Манделла, Мао Цзэдун, Ким Ир Сен, Хо Ши Мин и Фидель Кастро, взойдя на вершину власти, с той или иной мерой успеха, посвятили себя делу построения общества, в котором все трудящиеся были бы свободны от тирании со стороны частных лиц. Напротив, Рузвельт и Черчилль, японский император и немецкий фюрер, итальянский дуче и болгарский король, Трумэн и Рейган, Ли Сын Ман и Чан Кай Ши, Бжезинский и Солженицын, Новодворская и Ерофеев, войдя во власть, или идеологически обслуживая её, боролись за полную победу эгоизма и эгоистов, т.е. за сохранение и углубление власти частных лиц над всем остальным обществом.
Иными словами, общество, возникнув как продукт стихийного осознания системы необходимостей, тождества здоровых потребностей и целей разумных индивидов (превращение дикой природы в комфортную среду обитания всех людей), в то же время, оказалось инструментом, пригодным и для удовлетворения предельно эгоистических потребностей отдельных субъектов, впоследствии названных аристократами, сознание которых, в значительной мере, всё ещё подчиняется животным инстинктам, т.е. сигналам, поступавшим, преимущественно, из желудка.
Таково понимание противоречивой природы общества, основанного на частной собственности на уровне проникновения в его сущность первого порядка.
Но, что такое общество с диаматической точки зрения?
Любой водоем можно назвать множеством молекул воды, но абсурдно применять слово водоем, например, к цунами. Слово цунами уместно применять лишь к случаю однонаправленного движения молекул воды в количестве, многократно превышающем «обычные» штормовые волны. Или, слово электрон в международном лексиконе давно уже применяют не для обозначения янтаря, а для обозначения некой материи, движущейся по определенным законам на атомном уровне. Т.е. необходимо уметь отличать объекты, суть которых состоит в массе покоя от объектов, суть которых заключена в их динамике.
Таким образом, нет движения миллионов кубокилометров воды - нет цунами, хотя есть вода. Нет движущегося эфира - нет электрона. Подобно этому, в диаматике, словом общество следует обозначать не само множество индивидов, не их совокупность, не структуру, а одну из форм развития материи определенной разновидности, т.е. движение стада прямоходящих млекопитающих, но не в пространстве, а в КАЧЕСТВЕ.
Каждая последующая историческая форма общества есть движение по принципу: все меньше стада, все больше общества, хотя возможны и моменты некоторого возврата «в джунгли» и «прерии». Т.е. не количество особей, не разделение форм физического труда и даже не «великое переселение народов» являются признаком общества, на это способно и муравьи, и стадо антилоп, а, именно, прогрессивные изменения в содержании человеческих отношений составляют суть общества, не свойственную иным совокупностям биологических объектов. Общество, или оно постоянно совершенствуется, или оно возвращается к стадной форме прозябания.
Время от времени, сваливающиеся на головы отдельных народов, конкистадоры и миссионеры, колонизаторы и «холокосты», демофашисты и геноцид являются платой за слепоту тем народам, которые видят в обществе только совокупность, организованную разделением труда, только массу, за которую, как им кажется, можно спрятаться. Они не видят главного: необходимости РАЗВИТИЯ отношений между людьми, т.е. закона содействия и противодействия (единства и борьбы, коммунизации и конкуренции) индивидов на пути к полному очеловечиванию.
Последние семь тысяч лет земное сообщество вращалось в порочном круге эксплуататорских отношений именно потому, что, до возникновения марксизма, участие сознания большинства в деле развития производственных отношений было, вольно или невольно, ограниченным. Раскрывая природу производственных отношений в докоммунистических формациях, Маркс указывал на их объективный, независящий от воли и сознания людей, характер. Спрашивается, а как еще могли вступать в производственные отношения миллиарды людей, не умеющих читать, писать и считать. Т.е. качественные трансформации общества до октября 1917 года происходили лишь случайно.
Но развитие, происходящее по закону «отрицания отрицания», не может, в конечном итоге, не привести общество в противоположное состояние, когда содержание форм производственных отношений начнет определяться наукой и внедряться по воле этноса, НАУЧНО осознавшего эту необходимость.
Сосредоточив все внимание на каком-нибудь одном, тем более, количественном аспекте людской массы, фиксируя формы существующих отношений, систематически переписывая население и группируя его в «страты», современные официальные обществоведы переквалифицируются в счетоводов, в виртуозов лжи под названием статистика социологии.
В современном левом движении уже забыли, что одним из наиболее известных и продуктивных примеров диаматического подхода к пониманию сущности общества есть учение Маркса о СМЕНЕ общественно экономических формаций, т.е. о смене СИСТЕМ противоположностей (производственных и надстроечных отношений), т.е. смены экономического базиса и политической надстройки. Нет ни одного этноса, который, извивами своей истории, триумфами и трагедиями, не подтвердил бы состоятельность этих законов и который бы не превращался в ничтожество, как только начинал осуществлять попытки остановить противодействие базиса и надстройки.
Многие в учении Маркса о формации хорошо запомнили лишь ту часть, в которой говорится о том, что надстройка и базис образуют формацию. Осталось за бортом диаматика этих противоположностей. Между тем, общественно экономическая формация не возникает, как эйнштейнианская вселенная из «очень маленькой точки гигантской плотности» в результате «очень большого взрыва», а является следствием длительного эволюционного развития производительных сил первобытного общества, без политической и идеологической, т.е. религиозной надстройки. Но как только рост производительности труда породил избыточную массу продуктов труда, и возникла частная собственность на них, возникли и отношения частной собственности на средства производства, и тут же возникла необходимость вооруженной защиты института материального неравенства, прежде всего от бывших, но ныне оголодавших соплеменников, т.е. политическая надстройка.
Но, как показала вся историческая практика, какие бы усилия не применяли частные владельцы для защиты своей частной собственности, какую бы мощную политическую надстройку они не создавали для защиты своих интересов, какие бы изощренные религиозные идеологии они не конструировали, вопиющее неравенство индивидов было настолько очевидно, идиотизм существующей системы производственных отношений так бросался в глаза, что в сознании людей общее ПОНИМАНИЕ идиотизма базиса возникало раньше ответа в теоретической части надстройки на вопрос «Что делать?». Формация никогда не гибла раньше, чем в надстройке, т.е. в сознании значительных масс обманутых, обворованных и замордованных людей, не возникало смутное ПОНИМАНИЕ одного, что существующий экономический базис необходимо устранить. Крестьяне, громившие усадьбы дворян, не имели ни малейшего представления о теории марксизма, но господ ненавидели совершено адекватно.
Факт крушения КПСС убедительно доказывает, что его идеологи тоже не понимали действительной роли интеллектуального развития членов партии и перестали понимать то, что вообще составляет самое главное в марксизме, а именно, что марксизм - это наивысшая к ХХ веку историческая форма движения мысли, и что марксизм остро нуждается не в зазубривании, а в ПОНИМАНИИ и РАЗВИТИИ. Бесконечное топтание вокруг идеи совершенствования социализма и боязнь строительства собственно коммунизма стоило КПСС крушения, а народам СССР нынешнего вымирания.
Большинство в КПСС, КПРФ и РКРП так и не поняли, что учение Маркса о формации посвящено не абсолютизации единства и соответствия экономического базиса и политической надстройки в классовом обществе, а доказательству объективной неизбежности и необходимости формирования субъективных, а в эпоху капитализма научных предпосылок для ликвидации политической надстройки ВООБЩЕ как важнейшего элемента торможения социального развития общества и, следовательно, его социальной деградации и биологического вымирания. Тот факт, что во всех современных цивилизованных рыночных странах происходит отказ от младобуржуазной идеи вооружения всего народа и осуществляется переход на наемную армию (как в период позднего рабовладельческого империализма), доказывает, что в основной массе населения исчезает иллюзия необходимости жертвовать свою жизнь на поле брани ради сохранения существующего национального рыночного олигархического базиса.
Особенно наглядно просматривается действие этого закона на примере различий между высокими темпами развития современного Китая, сохраняющего централизованное управление своей экономикой, и РФ, политическое руководство которой, под давлением мирового и внутреннего олигархитета, навязывает стране либеральные рыночные отношения, т.е. монополистическую конкуренцию и, получает в ответ закономерно низкие темпы развития экономики, вымирание населения, терроризм в политической надстройке, застой в науке, религиозное мракобесие и массовую проституцию в области общественной морали.
До недавнего времени предыстория человечества двигалась вперед за счет некой «пары сил». С одной стороны, страстное стремление определенной части общества сохранить тип своей тирании в неизменном, рабовладельческом, феодальном или предпринимательском виде и, с другой стороны, жажда неуклонно повышать степень роскоши своего существования. Но повышение степени роскоши и комфорта требовали роста мастерства непосредственных производителей, а рост мастерства невозможен без роста интеллектуального развития. А это, со временем, и приводило непосредственных производителей к выводу об идиотизме сложившейся ситуации, при которой огромная армия виртуозов кормит и ублажает абсолютно никчемную армию бездарных тиранов. Осознав это, под пение куплетов Фигаро, мастера-ремесленники строили первые гильотины.
Иной подход к категории «общество», т.е. игнорирование идеи развития как сущности общества, непродуктивен, поскольку он не способен осуществлять прогностическую функцию науки. Подобно тому, как скелет человека или статую, найденные во время раскопок, бессмысленно называть личностью, подобно этому братскую могилу или китайскую терракотовую армию нельзя называть обществом.
Общество есть система, более подвижная, чем горная река, основным компонентом которой являются неизменные и практически одинаковые молекулы воды. Все, без исключения, члены общества, осуществляя механические перемещения в пространстве, находятся в состоянии постоянных физиологических, интеллектуальных и количественных изменений. Эти изменения качественно и количественно столь существенны, что периодически приводили к изменениям в устройстве общества, которые, задолго до марксистов, стали именоваться социальными революциями. Совершенно ясно, что, если каждый член общества претерпевает качественные изменения, то каждое его последующее взаимодействие с остальными членами общества наполняется новым содержанием.
Иной вопрос, как понимать развитие. Лошадь Пржевальского, как полагают биологи, развилась, но в, просто,… лошадь, и потому осталась животным табунного типа. Т.е. не всякое развитие есть прогресс. Прогресс есть такая форма развития, при которой меняется качество, т.е. меняется определенность объекта до такой степени, что возврат его в прежнее состояние становится невозможным. Если же мы имеем дело с возвратно-поступательными изменениями, происходящими в обществе, то это означает, всего лишь, что процесс очеловечивания прямоходящих млекопитающих замедлился.
Для принципиально иной, не общественной, не обладающей сознанием, материи типична устойчивость форм существования, и потому к ней применимы слова, например, куча, совокупность, кристалл, стадо, пустыня. Но для общества, наиболее адекватным термином, научно отражающим СУТЬ данного явления, систему причин его возникновения, является термин движение в форме прогресса.
Человеческое общество, если его рассматривать с позиции сущности, есть особая, комплексная форма движения материи, включающая в своё содержание все существующие формы прогресса на макро- и микро-уровнях, но отличающаяся от прочих образований неуклонным ростом качества отражения результатов собственного движения, что отсутствует в содержании изменений всех иных форм организации материи.
Иными словами, только изменения, принявшие форму развития связей и качества отражения в сознании субъектов, позволяют судить о том, что мы имеем перед собой общество. Воды, утратившие способность к перемещению, независимо от причин, не только не имеет смысл называть рекой, но эти воды, объективно, не способны проявить свойства, присущие рекам.
Разумеется, что абсолютной, т.е. совершенно незамутненной формой движения, не содержащей в себе ничего, кроме собственно движения является само время, но общество есть единственный вид движущейся материи, органическим свойством которого является способность к массовому сознательному, стратегическому целеположению, т.е. к активному поиску всеми элементами множества всё более ЭФФЕКТИВНЫХ продолжений достигнутых успехов, стремление к предельно минимальным затратам времени для достижения последующих назначаемых целей. Все свойства общества в своей основе имеют не механическую, химическую или физиологическую природу, а интеллектуальную, и все экономические, политические, технические изменения, происходящие с обществом, являются следствием сдвигов, происходящих в сознании одного индивида, связанного с другими индивидами общественными производственными отношениями и долженствованиями.
Вульгарно мыслящие субъекты заняты повсеместно поиском первопричины, ранее которой ничего нет. Диаматика рассматривает развитие мироздания как непрерывный переход причины в следствие и превращения следствия в причину вытекающего из неё очередного следствия. Для школяра - материя первична - сознание вторично. Для диаматики, как известно, самый посредственный инженер отличается от самой талантливой пчелы тем, что он не только способен весь «улей» построить первоначально у себя «в голове», но и сделать то, что не может никакая пчела: построить в голове новый, не имеющий аналогов, улей. В неживой природе все происходит без всякого плана. В обществе, даже дурацкая идея сожжения Рима, сначала должна была родиться в голове Нерона, а не наоборот.
Восприятие общества в качестве простой совокупности индивидов, бесплодно, поскольку противоречит самой истории общества, систематически меняющего именно формы соединения членов общества между собой. И каждая последующая эпоха в истории человечества отличалась от предыдущей не столько и не только именами индивидов, не их принадлежностью к той или иной расе, а именно, переходом от преимущественно конкурентной формы отношений к отношениям всё более кооперативным. У современных международных экономических отношений, у современных концепций, наподобие ВТО и «открытого общества», море спекулятивных и паразитических подтекстов, но это не отменяет их интернационального характера, признания единства мирового экономического и культурного пространства. Пусть, пока спекулятивного.
Таким образом, исследование основных свойств и сущности общества неизбежно приводит к выводу о том, что осуществлять лозунг РАВЕНСТВА людей необходимо с учетом того, что индивид пребывает в обществе, т.е. в непрерывно и качественно меняющейся среде. Два индивида объективно могут быть равными, если они развиваются прогрессивно и равномерно, и это развитие предполагает полное соответствие темпов их развития темпам прогресса всего общества. Совершенно очевидно, что всякий диссонанс, несовпадение фаз развития между индивидами, индивидами и обществом, делает задачу достижения действительного равенства между людьми нерешаемой и невыполнимой.
Многие современные молодые левые, искренне возмущены тем униженным положением, в котором находятся миллиарды людей. Они искренне хотят изменить положение этих миллиардов в лучшую сторону. Порой они готовы идти на собственную гибель, на самые отчаянные действия в расчете на то, что захватив власть, они заставят людей быть равными.
Большинство современных революционеров, к сожалению, демонстрируют необычайную интеллектуальную леность и не понимают той простой закономерности, что заскочить в уходящий поезд невозможно, если не бежать с его скоростью. Многие современные коммунисты, не обеспечив себе авангардной роли в деле интеллектуального развития, хотят занять руководящие посты за счет одного лишь присвоения себе звания коммунистов, полагая, что одно лишь трибунное признание себя в качестве марксиста-ленинца, дает им право претендовать на роль авангарда мирового пролетариата. Они очень переживают, а порой и возмущаются непонятливостью пролетариев, которые, видя на груди юноши портрет Че, не торопятся признать этого «носителя» своим вождем.
Поэтому, коммунистам следует думать не только над тем, как политически ограничить возможность олигархов в их издевательстве над родом человеческим, пользующихся его низким уровнем грамотности, а и над тем, как создать систему, при которой интеллектуальное развитие каждого индивида будет соответствовать темпам и содержанию интеллектуального развития общества. КПСС после Сталина этой задачи решить не смогла.
Фрагмент статьи В.А. Подгузова "О теоретических проблемах социального равенства".
____________________________________
Послесловие
Уважаемые читатели!
Заносите в закладки и изучайте наши издания:
I. Общественно-политический журнал «Прорыв»
II. Газета «Прорывист»
Поддержите редакцию деньгами:
I. Принципы финансирования
II. Подписка на газету
III. Заказ нашей брошюры почтой с автографом автора